Читать интересную книгу "Королевская кровь-11. Чужие боги - Ирина Владимировна Котова"

на сотрясающейся горе, срезанная верхушка которой состояла, казалось, из одних трещин чуть ли не до середины пика, Нории, не оборачиваясь, чудом удерживаясь на поверхности, изливал свою силу вниз, в толщу камня. А Ангелина, прижавшись к нему, щедро делилась своим огнем, восстанавливая его ауру и придавая сил.

Сил ему хватило и на осколок горы, удерживающей озеро, — и лишь затем он улетел охотиться, оставив Ани на берегу. Камни все еще пыхали жаром, маленький дракончик уже обернулся красноволосым мальчишкой не более полугода от роду, и Огни держала его на руках, кормя из бутылочки и поглядывая в сторону горы.

— Я покормлю, — сказала Ангелина. — Лети, Огни.

Драконица поколебалась лишь секунду.

— Его зовут Не́ри, — проговорила она, отдавая Ангелине ребенка и соску, а затем обернулась и понеслась к горе.

Ангелина не могла лечить — но она могла греть, пеленать и кормить. Она могла рассказывать сказки — мало ли она их рассказала сестрам. Постепенно на нее и нескольких дракониц-матерей оставили всех детей и ушли помогать виталистам и спасателям. Детей все прибавлялось, как и драконов на берегу — но большинство из спасенных были слишком слабы, чтобы ухаживать за кем-то еще, и поэтому никто Ангелину не вытеснял из зоны ответственности, которую она себе определила.

На горы упали сумерки. Прилетели драконы из Истаила, из Тафии, из дальних Белых городов, и работа пошла быстрее. Но солнце садилось, и с темнотой все замедлялось. Огненные столбы Виктории и камни Ани не подсвечивали гору так, как надо.

Когда над горами показался краешек голубоватой луны, вдалеке замелькали огонечки, которые еще через полчаса превратились в почти полсотни вездеходов. А затем добрые и очень любопытные жители Теранови принялись раздавать горячую еду, одежду и одеяла, благоразумно держась подальше от еще необернувшихся драконов и периодически отвлекаясь на чудеса, которые открывались перед ними. Старик Михайлис, заметив Энтери, подошел к нему — и за разговором взял на себя роль медбрата, ворочая слабых пациентов в человеческом обличье, помогая им встать и поесть.

Рыба в русле была съедена, и волшебница Виктория еще расширила щель в осколке горы, сквозь которую стало уходить озеро. Удалилась на Маль-Серену царица Иппоталия, напоследок напоив водяных чаек своей кровью и укрепив их.

А уже ночью раздался рев моторов, и из-за склона, на котором расположился импровизированный лазарет, показались военные машины Рудлога. Это дошли армейские спасательные части, направленные королевой Василиной.

Гору осветили около двух десятков ярчайших прожекторов — пусть половину, доступную из речной долины, но это было больше того, на что рассчитывали драконы. Запыхтели полевые кухни, делая из сухпайков и ужины, и завтраки. Поднялись на берегу большие палатки с обогревателями, встали в них походные койки; в одну из палаток переместилась Ангелина с детьми и несколькими драконицами, там и прикорнула, усыпив последнего из малышей.

К этому моменту из горы было вызволено около тысячи драконов — и найдено около семнадцати окаменевших останков тех, кто не дождался пробуждения в горе. Работа продолжалась.

К утру вернулся большой змееветер, сияющий перламутром, — и она закипела с новой силой. То и дело к спасателям присоединялись драконы, которые еще прошлым днем были на грани смерти. Первыми восстановились бойцы из крыла Мастеров клинка Четери, но и остальные быстро вставали на ноги. Обильная пища, свежая чистая вода, мгновенная помощь виталистов и тепло позволяли им вернуться в форму куда быстрее, чем это случилось с драконами, которые спаслись в прошлом июле. И пусть бывшие пленники еще были слабы и быстро уставали — все участвовали в общем деле, пока не падали с ног.

Гора разрушалась больше суток — и еще сутки рушилась вершина, откалываясь ото льда большими осколками. Нории с помощью Ангелины несколько раз делился витой с заключенными в камне, и у Ани уже звенело в голове, но она упорно отдавала ему все, что могла.

Потому что Нории было еще тяжелее. Он не спал, почти не отдыхал, ел только когда силы находились на исходе, — и в те минуты, когда он оборачивался человеком, ей хотелось приказать ему поспать, заставить отдохнуть. Но глаза его горели счастьем и тревогой, горели нервным огнем, и она молчала и обнимала его — чтобы еще немного поддержать.

Наутро третьего дня пришлось уйти двум змеям и волшебнице Виктории. С Дармонширом ушел и гигантский змееветер. Люк перед отбытием дергался, ругался, бледный, злой — он должен был быть со своими бойцами, но и оставлять Нории без помощи не хотел.

— Вы и твой помощник и так сделали почти всю работу, — сказал ему Владыка, хлопнув по плечу. — Оставь и мне немного.

Дармоншир поморщился, хмыкнул, повертел плечами. Закурил.

— Спасибо, что щадишь мою совесть, брат, — ответил он хрипло.

В груде скал, щебня и песка оставалось еще около четырех сотен драконов. Старших сыновей Огни извлекли одними из последних до наступления третьей ночи. Вместе с окаменевшим Владыкой Теонии, мужем Огни. И ее младшей сестрой, которая не дождалась спасения.

А последними нашли окаменевшие тела отца Нории и Энтери, Владыки Терии, и их матери. И тогда Ангелина впервые увидела, как рыдает ее муж, обнимая брата — от потерянной надежды на то, что мать еще жива.

Потери драконьей стаи составили около трех сотен человек — в основном это были матери или отцы, которые до последнего не уходили в стазис, питая своей витой детей. Поэтому среди погибших не оказалось ни одного ребенка или подростка — их, вернувшихся из горы, было почти шестьсот. Однако часть из них остались осиротевшими — потому что свои жизни отдали оба родителя.

Никто из драконов, доживших до разрушения горы, не погиб.

Утром четвертого мая, освобожденные, все еще слабые, но вполне живые, поднялись вслед за Владыкой в воздух, неся на себе детей и немощных соплеменников, оставив разрушенную гору мемориалом погибшим. Драконам вслед махали жители Теранови, все эти дни помогавшие с пропитанием. Сворачивали оборудование военные части Рудлога, которые внесли большой вклад в осознание пленниками того, насколько изменился этот мир.

Почти все освобожденные направлялись в Истаил — восстанавливаться и привыкать к тому, что снова живы. Почти — потому что часть драконят летело на морской берег вместе с матерями, туда, где оставались кладки.

Ангелина сидела на спине мужа, удерживая в руках маленького дремлющего Нери. Родителей его среди живых не нашли, и она везла его во дворец — туда, где он, как и другие сироты, у которых не нашлось близких родственников, станут приемными