На возвышении, похожем на подставку для гроба, лежал человек, прикованный тяжелыми цепями.
Это был один из харучаев.
Подойдя поближе, Кавинант с ужасом узнал в нем Бринна.
– Полурукий, – промолвил на-Морэм, и Кавинант впервые уловил нотки возбуждения в его обычно бесстрастном голосе. – Предсказание готово. Сейчас ты получишь ответы на все свои вопросы.
Глава 19
Предсказание
Дрожь злобного предвкушения, исказившая голос на-Морэма, заставила Кавинанта остановиться. Свет факелов не достигал высокого свода потолка, и тот казался темным бесконечным пространством. Всадники стояли на голом каменном полу, словно на дне чудовищной бездны. На миг Кавинанту показалось, что за капюшонами и мантиями скрывались юр-вайлы, но, когда они направили на него свои жезлы, широкие рукава приоткрыли бледную кожу, которая доказывала их человеческое происхождение. Скорее всего среди них присутствовал и Сантонин. И осколок Камня Иллеарт, похищенный им в настволье Каменной Мощи, наверное, тоже был внутри их магического круга силы. Тон Гиббона подсказал ему, что Верные собрались здесь отнюдь не для совершения благих поступков.
Кавинант замер на месте. Эхо ярости отразилось в его уме чужим и незнакомым голосом, который насмешливо повторял слова и мысли. Он инстинктивно сжал в кулак искалеченную ладонь, защищая свое обручальное кольцо. Однако не отступил. Свирепо зарычав, он спросил на-Морэма:
– Что, черт возьми, ты сделал с моими друзьями?
– Предсказание ответит. – Гиббон дрожал от алчности и нетерпения. – Рискнешь ли ты узнать правду?
Бринн пристально смотрел на Кавинанта. Его лицо сохраняло бесстрастное выражение, но по вискам и скулам струился пот. Он резко дернулся в оковах, с упрямой тщетностью пытаясь разорвать цепи.
Мемла переступила через порог и тихо предупредила:
– Осторожно, Полурукий! Здесь затевается Зло! В ее голосе чувствовалась убежденность. Бринн тоже беззвучно шептал ему предостережения. Кавинант заколебался. Но недаром же харучай узнал его. Каким-то образом отважные соплеменники Бринна сохранили рассказы о Совете и о старых войнах против Осквернения. Они сберегли воспоминания об истинных событиях, а не ложную историю, придуманную Верными. К тому же там, на холмах Анделейна, он встретил среди Мертвых Баннора.
Собравшись с духом, Кавинант вошел в магический круг и приблизился к возвышению. Он положил ладонь на руку Бринна и, обернувшись к на-Морэму, произнес:
– Отпусти его. Немедленно!
Вместо ответа на-Морэм обратился к Мемле:
– Мемла на-Морэм-ин, тебе не положено участвовать в этом предсказании. Я хочу, чтобы ты ушла.
– Нет. – Ее голос дрожал от ярости. – Ты лгал ему! И он не знает, на что идет!
– Тем не менее, – спокойно начал Гиббон и вдруг, утратив свое смирение, перешел на резкий крик, – ты уйдешь!
На какой-то миг она смутилась. Атмосфера в зале стала гнетущей от борьбы двух противоположных намерений. Гиббон поднял крозир, словно хотел ударить ее. В конце концов мощное и молчаливое отречение круга стало невыносимым для Мемлы. Сверкнув глазами, она сердито сказала:
– Я гарантировала Полурукому безопасность его друзей. Печально, что на-Морэм превращает честь и слово своих помощников в пустую и коварную ложь. – И, повернувшись на каблуках, она вышла из зала.
Гиббон смотрел ей вслед, словно вычеркивал из списка живых. Потом, пожав плечами, с усмешкой сказал Кавинанту:
– Нет силы без крови. – Казалось, на-Морэм не мог совладать со своим возбуждением. – Предсказание требует огромной силы. Вот почему нам понадобился этот харучай. Мы прольем его кровь, и она поможет ответить на твои вопросы.
– Нет! – вскричал Кавинант. – Вы и так убили их достаточно!
– Но нам нужна кровь, – возразил на-Морэм.
– Тогда убей одного из своих Всадников! – Кавинант побледнел от ярости. – Я не стану противиться тому, что ты задумал сделать! Но только оставь харучая в покое!
– Как скажешь, – торжествующе ответил Гиббон.
Бринн изогнулся всем телом и закричал:
– Юр-Лорд!
Кавинант не понял его предупреждения. Отпрыгнув от возвышения, он налетел на Всадников, которые стояли за спиной. Они схватили его и выкрутили ему руки. Кавинант попытался вырваться, но в этот миг над ним сверкнули два ножа, и острые лезвия скользнули по его запястьям.
Красные порезы рассекли не только руки, но и зрение и душу. Кровь потекла на каменные плиты пола. Глубокие раны обрекали его на медленную смерть. Он изумленно посмотрел на них и, издав крик ужаса, упал на колени. Пульсирующие ручейки струились от запястий к локтям. Кровь разливалась на полу, превращая страсть его сердца в красные лужицы.
Обступив свою жертву. Всадники начали петь. Из их рукхов вырвался алый огонь, и воздух наполнился ярко-красной силой. Внезапная боль в шее пригвоздила Кавинанта к центру магического круга. Парализовав мышцы тела, она заставила его склонить непокорную голову. Шип вибрирующего пламени пронзил позвоночник. Кровь беззвучно стекала с локтей на каменные плиты.
И тогда к нему подошел Гиббон, дрожащий от возбуждения и восторга. Обмакнув конец крозира в луже крови, он начал рисовать вокруг жертвы толстые красные линии. Едва дыша от отчаяния и боли, Кавинант следил, как на-Морэм заключал его в треугольник крови. Песнопение Всадников обрело слова, смысл которых имел сотни различных оттенков.
Сила и кровь, кровь и пламя –Вот предсказание без имени.Истина, незыблемая, как Ревелстоун,Сделает время и страсти известными.Годы и пространство сожмутся в мгновение,Но ничто не остановит видений.Кровь раскроет каждую ложь.Мы узнаем правду или умрем.
Нарисовав треугольник. Гиббон отступил назад и поднял железный посох. Пламя расцвело на острых концах перевернутого треугольника.
Мозг Кавинанта наполнился чередой видений.
Он находился в полном сознании, однако руки казались тяжелыми, как жернова, а песня Всадников звучала, словно стук его сердца. Огни вокруг стали грозными и неумолимыми. На каменных стенах и плитах пола кружились образы и незнакомые ландшафты, которые терзали его ум невысказанным знанием.
Сначала видения казались непонятными и хаотичными. Они рвались о цепи подставки для гроба, скользили по фигурам Всадников и лихорадочно мелькали перед глазами. Но потом, устав от борьбы, он сдался им, и образы втянули его в центр мощного вихря. Они прояснились, обретая степенность и силу. В трех вспышках, похожих на пощечины, Кавинант увидел Линден, Сандера и Холлиан. Его друзья томились в тюремных камерах. Линден неподвижно лежала на тюфяке, и ее лицо заливала смертельная бледность.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});