Читать интересную книгу Эрос за китайской стеной - Артём Кобзев

Сюжет романа Ли Юя довольно прост. Он развивается как своеобразная авантюрная история, наполненная приключениями блудливого книжника-сюцая Вэйяна (своего рода китайского Дон Жуана), поставившего перед собой цель познать вкус жизни через прелести любви и сладость плотских удовольствий. Это произведение можно также назвать и своего рода романом нравов с элементами авантюрности и любовной интриги. Но это, так сказать, лишь внешние черты произведения. Роман Ли Юя более глубок, потому что затрагивает многие важные проблемы, волновавшие современников. У него своя концепция, которая создает определенный философский подтекст, настрой. Через многокрасочную оболочку любовных авантюр проступают очертания важной темы человеческой судьбы и самого существования человека. В романе затрагиваются непростые этические и философские (религиозные) проблемы, которые волновали и западноевропейских авторов примерно той же поры. В связи с этим эротизм и «донжуанство» в романе приобретают особый смысл. Поэтому и саму его тему никак нельзя сводить лишь к изображению плотских удовольствий.

Итак, молодой сюцай ставит перед собой цель — найти женщину, которая соответствовала бы его идеалам. О своем намерении он откровенно говорит монаху по имени Одинокий Утес, который пытается образумить сластолюбца и наставить его на путь истинный. Но призывы монаха остаются без ответа. Молодой повеса не желает изменять своих планов, хотя не исключает, что когда-то, может быть, и последует советам святого инока, но лишь после того, как добьется исполнения своих планов. Читатель видит, что герой не лишен многих привлекательных и даже симпатичных черт: он умен, образован, обаятелен, искренен. Его эгоистические порывы и цинизм вскрываются лишь спустя какое-то время. Поначалу незаметна и греховность его замыслов, напротив, они кажутся, возможно, несколько легкомысленными, но вполне благонамеренными. Ведь он всего-навсего хочет найти человека (жену или подружку), близкого себе по духу, дабы объект его любви соответствовал бы его представлениям о женском идеале. Чего же здесь плохого? Его замыслы не лишены некоего романтического налета. Кстати, в китайской литературе подобные идеи нашли отражение в сентиментальной литературе о «талантливых юношах и красавицах-девах» (не только не запретной, в отличие от романов типа «Цзинь, Пин, Мэй», но весьма распространенной), в произведениях которой герои занимаются поисками своего жизненного идеала. Поиски «дамы сердца» лишь одна из сторон его устремлений. Другая — намерение познать жизнь в ее радостях и удовольствиях, прочувствовать земное бытие во всем богатстве красок и многообразии удовольствий. Увидев таким образом жизнь, герой намерен познать и природу человека, а тем самым познать самого себя. Это — серьезная концепция автора, важная для понимания смысла произведения. Но в намерениях героя таятся зерна будущих несчастий.

Беседа с монахом превращается в своеобразный философский диспут о смысле жизни. Монах, исходя из своего учения, говорит герою о том, что путь познания жизни и человека на самом деле лежит через постижение религиозной истины (здесь — истины чань-буддизма), а дорога утех чревата бедами, ибо нет предела наслаждениям. В конце концов человека ждет расплата. Герой утверждает обратное: смысл бытия состоит в постижении человеком всех радостей жизни, в том числе и радостей плотских. И кажется, что автор стоит на стороне героя, потому что монах терпит поражение ему так и не удается переубедить героя. Таким образом, чувственная сторона жизни как бы побеждает религиозно-этическую схему монаха. Но победа героя, как скоро выясняется, призрачна. Такое противоборство идей — важная черта философской концепции романа.

Перед китайским Дон Жуаном открывается жизнь такой, о какой он мечтал: бесконечная цепь утех и удовольствий от бесчисленных любовных связей. Но оказывается (прав был монах!), что нет предела удовольствиям. За одним непременно возникают другие, еще более изощренные, и человек так и не в состоянии исчерпать их до конца. Наш герой входит во вкус: за одной женщиной (первой жертвой становится его жена Юйсян) следует другая, за ней новые и новые. Вэйяна уже не могут удовлетворить обычные наслаждения, ему нужно нечто необыкновенное. Автор живописует сцену, как Вэйян услаждает себя и жену рассматриванием альбомов с нескромными «весенними картинками», за которыми следуют фривольные книги, вроде «Жизнеописания господина Желанного»; в доме появляются афродизиастические снадобья и возбуждающие средства (от них, заметим, в свое время отправился на тот свет предшественник Вэйяна — Симэнь Цин). Пресыщенность обычными удовольствиями порождает еще большую необузданность его страстей. Стремление довести наслаждения до высшего предела в конце концов приводит сластолюбца к мысли о необходимости преобразовать самого себя, свою плоть, путем хирургической операции. Изменение физиологических возможностей умножает его плотские радости, но одновременно низводит его до животного состояния. Вэйян уже больше не в состоянии остановиться в своих любовных терзаниях, а плотским утехам нет числа. Так сбываются слова святого монаха. В последующих картинах все яснее проглядывает темная тень его зловещей судьбы и звучат лейтмотивом слова о кратковременности и призрачности телесного счастья и близости расплаты.

В одной из глав (конец седьмой главы) автор, в частности, пишет: «Это значит, что никто в Поднебесной не должен алчно стремиться овладеть «спальным искусством», ибо оно способно полностью разрушить учение об «укреплении души». Так не бывает, чтобы «искусство любви», к коему человек устремлен всей душою, дабы доставить удовольствие и себе, и женам своим, не вело бы к распутству». В этих словах звучит предостережение тем, кто в «искусстве любви» («домашнем искусстве», как его тогда называли) ищет цель бытия, ибо за наслаждением неизбежно грядет возмездие. В романе оно раскрывается, прежде всего, в судьбе самого Вэйяна. Он, казалось бы, добился всего, чего хотел: обрел красавиц, которых искал, постиг все жизненные удовольствия, к которым стремился. Но удовлетворения не испытал. Напротив, почувствовал он великое разочарование из-за крушения изначальных своих планов. Он понял, что его устремления иллюзорны и пусты, поэтому они и обернулись бедами. Страх перед более жестокими наказаниями судьбы заставляет героя пойти на страшный поступок — самооскопление. Это и есть то возмездие, которое подстерегало его в жизни.

Разные виды расплаты поджидают всех, кто был связан с Вэйяном судьбами. Его первая жена Юйсян, дочь истового конфуцианца, поначалу добропорядочная и целомудренная дева, под воздействием «гедонистического учения» супруга тоже становится на порочный путь. Вступив в связь с дворовым — Простаком (в прошлом торговцем, жена которого, спутавшись с Вэйяном, убежала к любовнику), вместе с ним покидает родительский дом. Скоро судьба бросает ее в публичное заведение, куда продает ее Простак, желая от нее отделаться. Не случайно, что она оказывается именно в публичном доме, так как автору важно подчеркнуть мысль о нескончаемой череде наслаждений самого героя, судьба которого связана с нею. Иначе говоря, героиня из-за своего мужа вынуждена пережить такую же длинную череду «удовольствий», на самом деле позорных и горьких. Финал ее жизни трагичен: однажды встретив в заведении своего бывшего мужа, который случайно пришел сюда провести с гетерами время, она накладывает на себя руки. Похожие судьбы и у других героев, жизнь которых в той или иной мере вплетается в судьбу главного героя. Все эти люди проходят через тяжкие испытания или погибают, так как их, словно мрачная тень, коснулась судьба Вэйяна. Автор-моралист хочет еще раз напомнить, что порочна сама идея, которая питает подобную жизненную философию.