Браавосиец представился как Нохо Димиттис — имечко в самый раз для него. Даже голос его раздражал королеву. Она беспокойно ерзала на сиденье, гадая, долго ли еще ей придется выслушивать его дерзкие речи. Шипы и лезвия Железного Трона позади нее отбрасывали на пол жутковатые тени. Только сам король или его десница имели право сидеть на нем. Серсея занимала место у его подножия, в золоченом кресле с красными подушками.
— Этим делом должен заниматься скорее наш лорд-казначей, — ввернула она, как только браавосиец остановился перевести дух.
Это явно не удовлетворило благородного Нохо.
— Я имел уже шесть бесед с лордом Джайлсом. Он кашляет и просит его извинить, а золота как не было, так и нет.
— Поговорите в седьмой раз, — любезно предложила Серсея. — Число семь священно для нас.
— Ваше величество изволит шутить, я вижу.
— Никоим образом. Разве я улыбаюсь? Или смеюсь? Уверяю вас, когда я шучу, никто не может удержаться от смеха.
— Король Роберт…
— …умер, — отрезала королева. — Железный банк получит свое золото, как только мы подавим этот мятеж.
Он осмелился бросить на нее гневный взгляд.
— Ваше величество…
— Аудиенция окончена. — Она довольно натерпелась для одного дня. — Сир Меррин, проводите благородного Нохо Димиттиса, а вы, сир Осмунд, ступайте со мной. — Ей хотелось принять ванну и переодеться до прихода гостей. Ужин обещал быть не менее скучным. Тяжелая это работа — управлять королевством, тем более семью королевствами.
На лестнице Осмунд Кеттлблэк поравнялся с ней, высокий и стройный, весь в белом. Убедившись, что здесь больше никого нет, Серсея взяла его под руку.
— Как поживает ваш младший брат?
— Неплохо, — замялся сир Осмунд, — вот только…
— Только что? — с намеком на гнев произнесла королева. — Признаюсь, мое терпение на исходе. Нашему милому Осни давно пора стать жеребчиком при нашей кобылке. Я назначила его щитом Томмена, чтобы он каждый день мог бывать в ее обществе, а розочка до сих пор не сорвана. Быть может, его чары не действуют?
— С его чарами все в порядке — он как-никак Кеттлблэк. — Сир Осмунд запустил пальцы в свои маслянистые черные волосы. — Все дело в ней.
— Что вы хотите этим сказать? — Серсея начала уже сомневаться относительно сира Осни. Возможно, другой пришелся бы Маргери больше по вкусу. Скажем, Аурин Уотерс с его серебристыми волосами или здоровенный детина наподобие сира Таллада. — Девица предпочитает кого-то еще? Ваш брат неприятен ей?
— Очень даже приятен. Он рассказывал, что на днях она потрогала шрамы у него на лице и спросила, что за женщина его наградила ими. Он не говорил, что это сделала женщина, но она все равно узнала — наверно, от кого-то другого. Она и застежку его плаща поправляла, и волосы убирала со лба, и все такое. Один раз, у мишеней, она попросила его показать, как надо держать длинный лук, и он ее обнял. Она смеется его озорным шуткам и отвечает на них своими, еще более смелыми. Она хочет его, это ясно, но…
— Но? — повторила Серсея.
— Они никогда не бывают одни. Король с ними почти все время, а если не он, то еще кто-нибудь. Две из ее дам спят с ней в одной постели, меняясь поочередно. Две другие приносят ей завтрак и помогают одеться. Молится она со своими септами, читает с кузиной Элинор, поет с кузиной Эллой, шьет с кузиной Меггой. Она забавляется соколиной охотой с Янной Фоссовей или Мерри Крейн либо играет в «приди ко мне в замок» с маленькой Бульвер. Она никуда не выезжает без пяти-шести спутников и берет с собой дюжину гвардейцев по меньшей мере. Мужчины окружают ее всегда, даже в Девичьем Склепе.
— Мужчины? — Это уже сулило надежду. — Что за мужчины?
— Певцы, — пожал плечами сир Осмунд. — Она просто помешана на певцах, жонглерах и разных других скоморохах. А за ее кузинами постоянно увиваются рыцари. Осни говорит, что всех хуже сир Таллад. Этот здоровый олух никак не может выбрать между Элинор и Эллой, но одну из них позарез хочет. Близнецы Редвин тоже все время при них. Боббер носит цветы и фрукты, Орясина бренчит на лютне — ни дать ни взять кошку душат, говорит Осни. Этот, с Летних островов, тоже под ногами путается.
— Джалабхар Ксо? — презрительно фыркнула Серсея. — Он, не иначе, выпрашивает у нее золото и мечи, чтобы отвоевать свою родину. — Ксо под своими перьями и драгоценностями, в сущности, нищий. Роберт мог бы положить конец его приставаниям одним твердым «нет», но этому пьянчуге, видите ли, смерть как приспичило завоевать Летние острова. Размечтался о темнокожих нагих красотках в плащах из перьев, с черными, как уголь, сосками. Поэтому вместо «нет» Роберт всегда отвечал Ксо «на будущий год», и этот год так и не настал никогда.
— Не знаю, выпрашивает ли, ваше величество. Осни говорит, он учит их своему языку. То есть не его, а кор… кобылку с кузинами.
— Кобыла, говорящая на языке Летних островов, произвела бы большой шум, — сухо проронила Серсея. — Скажи брату, чтобы хорошенько наточил шпоры. Скоро я найду для него способ оседлать лошадку, можете быть уверены.
— Скажу, ваше величество. Ему и самому не терпится. Кобылка-то хороша.
Он желает только меня, дурак ты этакий, мысленно сказала Серсея. У Маргери между ног он ищет лишь свое лордство. При всей ее влюбленности в Осмунда он порой казался ей таким же тупицей, как Роберт. Надо надеяться, что мечом он орудует быстрее, чем головой. Томмену это когда-нибудь может понадобиться.
Идя под тенью сгоревшей Башни Десницы, они услышали крики «ура». Какой-то оруженосец, проскакав по двору, ловким ударом привел поперечину кинтаны в движение. «Ура» ему кричал курятник Маргери во главе с ней самой. Много шуму из ничего. Можно подумать, этот мальчишка победил на турнире. Не успев подумать об этом, Серсея с испугом увидела, что всадник — не кто иной, как Томмен в позолоченном панцире.
Осталось лишь улыбнуться и подойти к сыну. Рыцарь Цветов помог ему спешиться, и мальчик, сам не свой от волнения, спрашивал всех и каждого:
— Видели? Я сделал все так, как сказал сир Лорас. Вы видели, сир Осни?
— Видел, — подтвердил Осни Кеттлблэк. — Великолепное зрелище.
— Вы держитесь в седле лучше, чем я, мой король, — вставил сир Дермот.
— Я и копье сломал — сир Лорас, вы слышали?
— Это было как удар грома. — Белый плащ сира Лораса удерживала на плече роза из хризолита и золота, ветер шевелил роскошные каштановые кудри. — Превосходный наезд, но одного раза недостаточно. Вы должны повторить это завтра и упражняться каждый день, пока каждый ваш удар не будет попадать в цель и копье не сделается продолжением вашей руки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});