В обед Сильмэ пришла в себя, пожевала кусок мяса и запила моим коньяком. Но каких-же трудов мне стоило запихнуть в неё все это…
После еды, – я тоже слегка перекусил, но скорее, чтобы составить компанию – решил все, что осталось по возможности экономить и кормить в основном девушку.
Между делом рассказал все, что вчера произошло. Вскользь упомянул, что её тогда серьезно ранили, но к счастью я успел вылечить, сразу сменил тему, подробно расписав концовку боя и мое чудесное спасение. Правда, обратив внимание на том, как выглядели уцелевшие, и, предположив, что они, наверно, могут быть все еще где-то рядом.
От съеденного и выпитого меня стало клонить в сон, и, несколько раз уточнив, сможет ли она в её состоянии хотя бы пару часиков меня посторожить, запретив вставать и даже лишний раз двигаться, сунул ей свой кинжал, и приказал будить меня при любом подозрительном шуме.
И практически тут же провалился в какое-то забытьё.
Проснулся сам, выспавшись, когда уже вечерело. Сильмэ лежала с закрытыми глазами – по спине прошел озноб, рванулся к ней, прислушался – просто спит!
Отругал себя – мог предположить, что в её состоянии сложно себя контролировать, – можно потерять сознание в любой момент.
Хотя, что делать даже не представляю: все время бодрствовать не смогу, да и без нормальной пищи долго не протяну, – свалюсь где-нибудь, или в бою с противником буду не в силах ему противостоять. А еще у нас в планах пересечение некоей Пустоши, судя по всему, крайне негостеприимное место.
Ладно, будем решать проблемы по мере возникновения. Пустошь ещё терпит, сейчас важней глянуть что вокруг делается, ну и вдруг кого съедобного встречу…
Подхватил лежащий почему-то рядом со мной кинжал, и осторожно выскользнул из шалаша – никого нет, тишина. В этот раз повезло. Стараясь не шуметь, оглядел округу, заодно слегка облысив заросли для лучшего обзора. Пусто и глухо. Но когда возвращался с обхода, второй раз окатила волна озноба.
Или сейчас, когда я ходил, или уже давно, что вернее, – просто сразу не обратил внимания: – сбоку от выхода в шалашик, практически скрытый в траве, лежал маленький бурдючок с какой-то жидкостью.
Получается, что враг подобрался вплотную, и находится рядом, или был тут, когда мы спали. Хотя какой там враг, тайный друг, скорее – мы то еще живы. В то, что противник настолько интеллигентен, что не убивает спящих, как-то не верилось.
И тут как озарение – я, кажется, догадываюсь, кто это был, у кого я тянул силу, и почему, несмотря на все это еще не мертв. Только одно удивляет, почему девочка еще жива?
Когда она проснулась, и я рассказал о находке, тоже сильно удивилась, и очень серьезно ответила:
– Такого больше не произойдет, сейчас себя чувствую достаточно хорошо, и эту ночь буду дежурить! Мне нужно доказать прежде всего себе, что я могу хотя как-то быть полезной.
Причем говорила с таким жаром и убежденностью, что непроизвольно возникли подозрения, что от меня что-то скрывает, но выяснять не стал, боясь оскорбить – вдруг ошибаюсь и она и правда считает себя виноватой и просто пытается реабилитироваться? Поэтому решил, что попробую притвориться и узнать настоящую причину, тем более, что мне кажется она связана с появившимся другом.
В общем, позволил себя убедить.
Поужинали, как и прошлый раз, но к моему удивлению, Сильмэ как-то смутившись, попросила дать ей коньяка, а не воды, что появилась у нас очень вовремя.
Не стал отказывать, – налил грамм сто, которые она как-то подозрительно, практически залпом, выпила. После этого помог ей встать, и мы сделали первую малюсенькую прогулку.
Ходить она могла только с моей помощью, но и это мне показалось огромным достижением.
Вернувшись обратно, она некоторое время приходила в себя, а потом сказала, что сейчас уже пришла в норму и может сторожить. Взяла мой клинок, и чтобы не уснуть, им же начала вырезать из подходящей чурочки для него ножны.
Я очень долго притворялся спящим, но девочка тихонько и неторопливо орудовала ножом, вокруг ничего не происходило, и я, незаметно стал засыпать, или точнее уже находился в дреме, когда раздался полный ужаса вскрик девушки.
Я подскочил с обрубком меча, – сразу не понял, что произошло, – вокруг тишина, дочка жива и даже не ранена, только как-то сжалась. Осторожно выглянул на улицу, прислушался, – вроде спокойно.
Обернулся и шепотом попытался выяснить у Сильмэ:
– Что случилось? Кто-то напал? Тебя поранили? Где болит?
На что она отрицательно мотала головой. В итоге вымучила: – я полностью ослепла… Теперь я буду только обузой!
Мягко закрыл ей рот ладонью, уже зная, какие слова ждать дальше, и прошептал: – Прости, так было надо, это ненадолго…
Задумался, рассказывать всю правду не хотелось, обошелся полуправдой,
– Для того чтобы тебя вылечить, пришлось использовать некоторые непроверенные способы, в результате ты временно будешь плохо видеть, но обещаю, это совсем ненадолго! – продолжив дальше уже в уме: – или мы быстро пройдем Пустошь, или там и сгинем.
О том, чтобы она продолжила дежурить дальше, можно было и не говорить. Вот теперь я реально задумался о создавшейся ситуации. Нет, я и до этого знал, что будет тяжело, но сейчас я это по настоящему ощутил: – Нас двое. Без еды, и почти без воды, без серьезного оружия – один кинжал на двоих, эльфийка совсем не боец, поэтому наверно сегодня я спал последний раз, собираемся в крайне опасное место, а отказаться невозможно, кто её знает, как отреагирует симпатичная богиня… Непроизвольно она возникла в моей памяти…
Опомнился только через минуту, – мне впору с ума сходить от навалившихся проблем, а я вспоминаю встречу с чужой богиней… Или уже не чужой? – Вспомнил поцелуй, и опять почувствовал тот чарующий запах…
Помотал головой, отгоняя морок, вздохнул, осторожно забрал свой ножик лежащий рядом с девушкой. Взглянул на деревяшку, что до сих пор та сжимает в руках. Сдержал вздох, – судя по тому, что уже было вырезано, вещь должна была получиться красивая.
Попытался забрать неоконченное творение, пообещав, что спрячу в мешок до лучших времен, но девочка отказалась, а настаивать не посмел. Ощупав все рядом и не найдя ножа, по привычке она потянулась за своим, что до сих пор без толку висел у неё на поясе, и как-то машинально, без усилия извлекла из ножен. Удивилась случившемуся даже сильнее чем я.
С некоторой опаской убрала и снова извлекла. После этого, кажется, успокоилась, и попросила у меня тот кусок метала, что остался от моих ножен, мол, попробует сделать хоть какие-то.
Дал, мне не жалко. Сам присел к выходу, спать после всего этого не хотелось.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});