этот раз почему-то пробрал озноб и стало не по себе — уж они-то наверняка знают, что мы задумали и куда идём… И пусть они не могут причинить нам вреда, но кто знает, как они себя поведут при нашем побеге…
Чем ближе мы подходили к территории карьеров, тем отчётливее звенело плотное напряжение внутри нашей маленькой группы.
Перед внутренним взором наперебой плыли воспоминания… Вспомнились начальные наивные честолюбивые Костины планы воспользоваться пистолетом и перестрелять здесь всех к чёртовой матери… Невольно всплыло в памяти то, как поначалу мы просили Сашку и других охранников нам помочь… Наверное, навсегда запомнилась радость того момента, когда на язык попала первая нормальная еда после долгой голодовки… И никогда не забудется эйфорическое ощущение мурашек на коже, когда на грязное тело падает тонкая струйка воды из ржавой трубы теплотрассы…
Тогда мы все были другими. Верили во что-то, надеялись, пытались выжить.
Я огляделась по сторонам…
Кем мы стали сейчас? Измождённые, вымотавшиеся, кажется, до той степени отчаяния, когда назад пути просто нет. Если провалится и эта попытка побега, я просто не представляю, что с нами будет…
Усталость слишком быстро брала своё, и я почти не замечала, как по щекам катятся бессильные слёзы. Но продолжала упорно двигаться вперёд, не проронив ни звука. Как и все остальные…
Расстилающиеся впереди просторы карьеров встретили тишиной.
Лихорадочное волнение сменилось какой-то вялой апатией, когда мы приблизились к огромному экскаватору…
Нет, сегодня на нас не выбежали собаки. Хотя, наверное, мы все подсознательно были готовы к этому… И мы всё ещё продолжали ждать свирепый собачий лай, когда, наконец, в полном молчании подошли к щели между бетонными плитами высокого забора… И даже когда, подобно бездушным роботам, почти не сговариваясь, принялись одержимо рыть рыхлую землю руками, раня и царапая пальцы и загоняя под ногти острые камешки и песок…
Мне казалось, я просто схожу с ума, ибо иногда мне совершенно иррационально хотелось улыбаться. Особенно глядя на беспечно резвящегося поодаль котёнка. Но я оглядывалась на хмурые сосредоточенные лица вокруг, кусала губы и снова принималась раздирать ладонями всё увеличивающуюся яму…
Макс рискнул первым. Лёг на живот и попытался пролезть под тяжёлой бетонной плитой…
И в тот момент, когда ему это почти удалось, а мы с полубезумной надеждой замерли в лихорадочном нетерпении, наблюдая за тем, как он извивается на земле, в воздухе пронёсся какой-то посторонний металлический звук… Он вклинился в неровный шум нашего прерывистого дыхания, разорвал гул натянутых до предела нервов, эхом осел где-то внутри каждого из нас…
Миг растянулся в вечность.
Как-то синхронно все замерли, медленно выпрямились, повернулись назад…
Они неторопливо шли от экскаватора с автоматами наизготовку. Все пятеро. Прицелились будто по команде…
В то же мгновение мир взорвался, превращаясь в дикий чудовищный хаос…
Адский звук автоматной очереди распорол барабанные перепонки, земля под ногами вздыбилась, разлетаясь по сторонам, впиваясь в голую кожу острыми осколками, поднимая клубы песка и пыли… Чей-то истошный визг превзошёл ультразвук, но резко оборвался…
Кажется, мы бросились бежать. Понеслись, сломя голову… Вселенная заплясала огнями в глазах, ледяное оцепенение сдавило тело…
Видела, как осела на колени Маша, закрывая лицо ладонями… Успела разглядеть, как нелепо взвилась в воздух Лида, ошпаренная бьющим по ногам песком… Заметила краем глаза, как в двух шагах от меня лицом вниз упал Костик…
Костик?!
Всё вокруг вдруг отошло на второй план… Сердце как-то разом перестало биться, и кровь застыла во всём теле…
Он не мог… Он же не…
Господи, нет!
Рванулась в нему… Рухнула на колени, боясь прикоснуться к его спине, обтянутой влажной от пота футболкой… От пота?! Или это…
Прижала ладонь к пятну, тут же отдёрнула руку, тупо осматривая собственные пальцы… Нет, это не кровь. Тогда куда?! Куда его ранили?
— Костя… Костенька-а… — задыхаясь, бездумно затрясла его за одеревеневшее плечо, чувствуя, как из горла неудержимо рвутся рыдания. — Костя! Вставай… Вставай, слышишь? Мать твою, Костя! Пожалуйста… Ну пожалуйста-а…
Понимала, что это бесполезно…
Взвыла, не в силах лишить себя надежды…
— Ин, давай, надо бежать! — меня больно дёрнула за руку Катя…
Я машинально поднялась на ноги, глядя на неподвижное тело перед собой…
— Ну давай же! — Катя потянула меня в сторону, и я послушно отступила на шаг…
В тот же миг ощутила тонкий болезненный укол куда-то в лодыжку… Моргнула, на миг почувствовав тошноту… Медленно осела на землю, почему-то переставая слышать какофонию звуков вокруг… Не в состоянии сопротивляться, закрыла глаза, мгновенно проваливаясь в глубокую черноту…
*41*
Я почти пришла в себя. Почти…
Тело окутало какое-то бессознательное уютное тепло, и мне совершенно не хотелось открывать глаза. Хотелось плыть по течению, раскинув руки, и чувствовать эту лёгкость…
Странно, но сознание совершенно не воспринимало прошедшие события — неудачную попытку побега, возможную гибель кого-то из наших, безумную гонку на выживание… Сейчас и здесь были благословенная тишина и абсолютный покой, нарушаемые лишь незначительными короткими обрывочными скрипами. А значит, там была не я… Всё это произошло не со мной…
Наверное, я ещё несколько раз всё-таки погружалась в сон, прежде чем окончательно осознать, что выспалась. И только сейчас отголоски реальности начали лихорадочным одиночными ударами бить по расслабленным венам… Макс, застрявший под стеной, рухнувший на землю Костя, оставленный где-то на карьерах котёнок, бегущие девчонки, канонада выстрелов…
Внезапно ощутила холод. Поняла, как сильно занемели в неудобной позе затекшие руки и ноги. Почувствовала головокружение…
Через силу распахнула глаза. Моргнула несколько раз, привыкая к неяркому свету помещения…
Ровные доски невысокого потолка и стен окружали со всех сторон. Гладкие, покрытые каким-то тёмным лаком, позволяющим разглядеть слишком пёстрый рисунок древесины…
Зажмурилась на мгновение, отгоняя сдавивщую вискиболь. Снова уставилась перед собой… С трудом повернула голову, оглядывая комнату…
С удивлением поняла, что лежу прямо на полу.
В глаза бросилась буйная зелень за окном — какие-то пышные кусты по ту сторону улицы упирались изумрудными листьями прямо в стекло, и среди них изредка проскальзывали проблески голубого неба.
Обвела любопытным осторожным взглядом окружающую обстановку…
Само помещение оказалось небольшим — простая кровать в противоположном углу, аккуратно застеленная однотонным тёмным покрывалом, в тон ей журнальный столик и тумба у изголовья, напротив небольшая чёрная плазма на стене, под ней полка, рядом комод и узкий шкаф… Всё, если не считать абстрактных антрацитово-белых картин на стене и стоявших на полке крошечных горшочков с сукуллентами…
Мать вашу, а я так надеялась, что окажусь в больничной палате или в собственной спальне. А тут… Что это вообще было?! Нет, я искренне рада, что вырубилась