Комиссия отвергла как предложения фактического сноса города (ликвидации исторически сложившейся радикально-кольцевой системы улиц, якобы свойственной феодальному городу), так и сохранения столицы в неприкосновенном, «дворянско-купеческом» виде.
Старая Москва со своими храмами, дворянскими усадьбами и садами, Сухаревой башней, Красными Воротами, монастырями была обречена. Она не могла оставаться прежней под натиском индустриализации, приволокшей в ее пределы сотни тысяч новых горожан, которые внесли в ее облик огромные изменения.
Пятого декабря 1931 года был взорван храм Христа Спасителя, памятник героям Отечественной войны 1812 года. На его месте планировалось построить гигантский Дворец Советов по проекту архитектора Бориса Иофана. Каганович впоследствии говорил, что сомневался в необходимости сноса храма, Сталин — тоже колебался. Но на заседании Политбюро восторжествовала радикальная точка зрения. Существует миф, что Каганович лично повернул ручку взрывного механизма и произнес: «Задерем подол матушке-России», но на самом деле в тот день его не было в Москве.
Москва как евразийский город «сорока сороков» (число церквей), «поленовских двориков», обширных садов и дворянских усадеб навсегда уходила от нас.
Несколько раз и Сталин объезжал улицы, лично проверяя предложения архитекторов. В первый раз это случилось днем, и тогда, по словам его телохранителя А. Т. Рыбина, «собралась толпа, которая совершенно не давала двигаться, а потом бежала за машиной». Пришлось проводить осмотры ночью.
Но внимание населения не было опасным, с ним можно было мириться. По-настоящему опасными были другие кадры.
Летом в одном из больших берлинских универмагов состоялась встреча Льва Седова, сына Троцкого, и И. С. Смирнова, управляющего трестом «Саратовкомбайнстрой». Оба являлись яркими фигурами.
Седов был главным редактором троцкистского печатного органа «Бюллетень оппозиции», входил в состав ЦК комсомола и Исполкома Коммунистического интернационала молодежи (КИМ). Еще подростком он проникся духом революционной борьбы, сопровождал отца во всех поездках на фронты.
Иван Никитич Смирнов был героическим человеком и сторонником Троцкого. Член РСДРП с 1899 года, участник Московского восстания в 1905 году, член РВС Восточного фронта, именно он внес решающий вклад в победу над Колчаком (а не Тухачевский). Будучи председателем Сибирского ревкома в 1920–1921 годах, безжалостно подавил крестьянские восстания в Западной Сибири и на Алтае. Затем секретарь Петроградского губкома партии и Северо-Западного бюро ЦК. Зампред ВСНХ, начальник управления военной промышленности. Нарком почт и телеграфов в 1923–1927 годах. Член руководства троцкистской оппозиции. Исключен из партии за фракционную деятельность, сослан. Отличался упорством и смелостью. После смерти Ленина публично выступал за отставку Сталина с поста генерального секретаря и в дальнейшем резко критиковал его. Однако в октябре 1930 года «порвал с троцкизмом» и был восстановлен в партии.
Кроме И. Н. Смирнова со Львом Седовым поддерживали контакты и многие другие сторонники Троцкого. Скрытая от посторонних глаз борьба со сталинской группой не прекращалась.
Вскоре ОГПУ внедрило своего агента в окружение Седова, и Сталин стал получать необходимую информацию о действиях внутренней оппозиции.
Тринадцатого ноября Сталин подписал постановление Секретариата ЦК, в котором, в частности, говорилось о реорганизации Секретного отдела ЦК и подчинении его непосредственно Сталину (в его отсутствие — Кагановичу). Таким образом, генеральный секретарь фактически создавал свою спецслужбу.
Но Сталин пока сам контролировал свои кадры и мог надеяться, что за десять лет он успеет подобрать новых соратников.
Подводя итоги 1931 года, Молотов на сессии ЦИК в декабре предупреждал о «растущей опасности военной интервенции против СССР».
Приходилось увеличивать военный бюджет в 2,5 раза по сравнению с 1931 годом, туже затягивать пояса. Те, кому следовало, должны были понять: СССР знает о ваших коварных планах и готов к бою. Как говорилось в новом документе ИНО, в начале 1932 года доставленном в Кремль: «Через 10 лет — когда второй пятилетний план будет близок к завершению, военная мощь Союза, подкрепленная обширностью территории, обилием населения и природными богатствами, превратится в необычайную силу». Эта записка была составлена японским военным атташе подполковником Юкио Касахарой.
Войны, которой Сталин опасался больше всего, в 1932 году не случится, но будут голодные бунты и застрелится его жена.
Происходили и другие важные события. В апреле 1932 года комсомольский журнал «Молодая гвардия» стал печатать повесть 27-летнего Николая Островского «Как закалялась сталь», ставшую евангелием Нового времени. Поколение, о котором говорил японский разведчик, уже обретало голос.
Участник Гражданской войны, парализованный и медленно умирающий человек вдруг встал в строй непобедимым бойцом. «Какое торжество духа!» — сказал о повести Горький.
Одна фраза из повести стала на десятилетия главной в школьной программе по литературе: «Жизнь дается человеку один раз, и прожить ее надо так, чтобы не жег позор за бесцельно прожитое прошлое, чтобы, умирая, я мог сказать: „Все силы были отданы самому светлому — борьбе за освобождение человечества“».
Но одновременно с новым героем в апреле 1932 года на борьбу поднимались и другие фигуры. Из-за неурожая начался продовольственный кризис. 23 марта Политбюро отменило гарантированную выдачу хлеба по карточкам для 20 миллионов рабочих, входивших в так называемый «второй» и «третий» списки, то есть не являющихся ударниками.
Голод ударил и по деревне. Крестьяне стали выходить из колхозов, оказывали сопротивление вывозу зерна в счет хлебозаготовок, грабили зерновые склады и элеваторы. Волнения перекинулись на города. Наиболее сильные бунты произошли в городах Ивановской области. Забастовали рабочие текстильной фабрики им. Ногина в Вичуге, к ним присоединились все фабрики города. 10 апреля многотысячная толпа разгромила здание милиции, захватила здания ГПУ и райкома партии. Один рабочий был убит, один ранен, десятки милиционеров получили ранения разной степени тяжести.
Двенадцатого апреля в Вичугу приехал Каганович. Были проведены аресты, срочно завезено продовольствие. В трех городах было сменено руководство.
Кремль должен был быстро реагировать на явные симптомы начинающегося политического кризиса. Романтика революции мало чем могла помочь.
Поданным доклада Ягоды Сталину от 16 октября 1931 года, в 1930 году было выселено 77795 семей кулаков, а в 1931 году — 162962 семьи (всего 1158986 человек, среди них 454916 детей). Сельскохозяйственное производство лишилось самых дееспособных работников.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});