Читать интересную книгу Шелковая императрица - Жозе Фреш

следа… Нам необходимо срочно принять решение — ведь впереди Большое паломничество, и мы не можем допустить, чтобы оно прошло так же неудачно, как и Малое! — заговорил один из монахов, поддержанный горестными причитаниями остальных.

— Кто произнес эти слова? — обратился к толпе Кинжал Закона.

— Это я, Радость Учения! Ты, конечно, сообщил мне под большим секретом, куда и зачем направляешься, но не дал мне права самостоятельно распоряжаться, не позволил мне самому представить многочисленным паломникам сандаловую шкатулку, и, когда они не увидели священного слона, который нес бы на спине посеребренный реликварий, начались волнения! Я возложил всю ответственность на свои плечи! К счастью, они оказались достаточно широки и крепки, о Кинжал Закона! — патетически заявил монах, обещавший следить за порядком в обители, а вместо этого явно увлекшийся плетением интриг.

— Что-то ты не выглядишь особенно перетрудившимся! — ехидно заметил первый помощник Буддхабадры.

В толпе раздались возгласы тех, кто был полностью согласен с Кинжалом Закона: все знали, что за последние несколько лет Радость Учения не раз выслушивал упреки Буддхабадры за дурное поведение, — потому-то достопочтенный настоятель приблизил к себе не его, а Кинжала Закона.

Среди монахов, собравшихся во дворе, раздались возмущенные голоса. Толпа загудела, как разворошенный улей. Заранее настроенные собратья стали выкрикивать обвинения в адрес того, кто с пустыми руками вернулся к ним из Страны Снегов:

— Уходи, Кинжал Закона! Уходи, первый помощник!

Он понимал, что недовольство братии отчасти справедливо.

— Если хотите знать, перед тем как отправиться на поиски Буддхабадры, я обнаружил, что реликвия священной Ресницы Будды не находится на положенном месте в хранилище. Наш достопочтенный настоятель унес ее с собой! — громко заявил он, решившись признаться в горькой правде.

— В таком случае почему ты не сообщил об этом нам? — выкрикнул пожилой монах, которого звали Святой Путь Из Восьми Ступеней.

Не без удивления Кинжал Закона увидел, что обычно жизнерадостный старик, который всегда был его добрым другом, настроен враждебно и, вероятно, готов поддержать Радость Учения.

Да, в его отсутствие соперник не терял времени даром!

— Кому бы это принесло пользу? Я принял иное решение и заказал копию шкатулки у мастера, проживающего в Пешаваре. По крайней мере, я обеспечил вам все для проведения Малого паломничества! А что вы сделали, пока я находился в Стране Снегов? — гневно потребовал он отчета у своих противников.

— А что же находится теперь в сандаловой шкатулке вместо реликвии? Что же сталось с Ресницей? — спросил Корзина Подношений, тройной подбородок которого дрожал от волнения.

— Там лежит ресница! Самая обычная, моя! — и первый помощник Буддхабадры отважно указал на собственный правый глаз.

— Но это же кощунство! Я потрясен! — возопил, воздев руки, Радость Учения.

Кинжал Закона не удивился столь наигранному возмущению — понятно, на что рассчитывал соперник. Известие должно было вызвать в монастыре искренний ужас. Как ни крути, первый помощник Буддхабадры действительно совершил подлог и святотатство!

— На мой взгляд, по-настоящему ужасно было бы привести вас всех в смятение известием о том, что шкатулка пропала из кельи Буддхабадры перед самым Малым паломничеством! Я поступил так единственно из уважения к собратьям и заботясь о нашей общине, — с подобным же театральным жестом заключил Кинжал Закона, вызвав одобрение у части собравшихся.

— Ты выполнял свой долг, а я — свой: все паломники горько сожалели об отсутствии священного белого слона, и я заявил им, что во время Большого паломничества они увидят обе реликвии Треблаженного Будды: и Ресницу, и Светоносный Глаз! — ответил ему Святой Путь Из Восьми Ступеней.

— От всей души надеюсь, что мы не совершили ошибки! — задумчиво произнес Кинжал Закона, скорее обращаясь к себе, чем к тем, кто смотрел на него снизу.

Старый монах покачал головой и мрачно добавил:

— Если мы не сможем сдержать обещания, вот это будет по-настоящему плохо! Огромная толпа благочестивых паломников не простит нам обмана и разочарования. В прошлый раз нам пришлось сказать им, что священный слон отправился в Страну Снегов! Но нельзя же повторять это каждый раз!

— К счастью, тогда тебе пришла в голову удачная мысль раздать паломникам сухие лепешки с медом, что несколько смягчило их возмущение, — с притворно смиренным видом вставил Радость Учения.

— Мне остается сейчас лишь одно: пожелать вам всем доброй ночи! — утомленно сказал первый помощник настоятеля, поскольку дальнейшие речи были бессмысленны.

Толпа монахов мало-помалу рассеялась, слона Синг-Синга отвели к его собратьям.

Кинжал Закона чувствовал себя полностью опустошенным и обессилевшим, ему хотелось поскорее добраться до своей кельи и просто рухнуть на постель. Впереди его ждал тяжелый день. Однако сон оказался недолгим: всю ночь ему грезились картины — одна страшнее другой, — вызванные пришедшим на ум уже в постели воспоминанием о некой брошенной фразе. На рассвете он с бьющимся от волнения сердцем вооружился небольшим бронзовым молотком и резцом, каким пользуются при работе по камню, и проследовал к ступе — реликварию Канишки.

Величественный памятник сиял в розоватых лучах восходящего солнца, оттененный двойным рядом темных вековых кипарисов, ведущих к главному сокровищу монастыря Единственной Дхармы. Именно здесь, по старинным плиткам вымощенной аллеи, раз в пять лет проходила торжественная процессия, которую возглавлял священный белый слон. В такие моменты поверх плиток расстилали еще и дорогие ковры в знак благоговения перед драгоценной реликвией. Чтобы подняться к углублению, где была замурована золотая шкатулка-реликварий в форме пирамиды, требовалось пройти по внутренней лестнице до самой верхней, восьмой платформы огромного святилища, а затем, преодолевая приступы головокружения, вскарабкаться по шаткой бамбуковой лесенке по крутому откосу кирпичной стены, покрытому лепными цветами лотоса.

Взобравшись на вершину ступы, первый помощник настоятеля едва дышал, но не смог удержаться от соблазна взглянуть вниз, на широкое основание сооружения, раскинувшееся вокруг, словно края невероятной юбки. С вершины ступы открывался вид на вымощенную плиткой площадку и дорожку для процессий, на окружающие строения и деревья. Вдали можно было различить стены, ограждавшие монастырь Единственной Дхармы, — они вовсе не выглядели такими высокими и неприступными, как с земли. А дальше простирался великолепный горный пейзаж, озаренный золотистым утренним солнцем.

Кинжал Закона отвернулся и сосредоточился на деле, ради которого совершил восхождение. С помощью бронзового молотка и резца он разбил тонкую глиняную перегородку, скрывавшую нишу реликвария. Материал стены под слоем глины оставался сырым и рыхлым, как будто его уложили здесь совсем недавно. Убрав непросохший цемент, он увидел саму священную нишу.

Предчувствие не обмануло его. Небольшая пирамида из чистого золота, украшенная накладками из слоновой кости в виде баранов, обращенных головами навстречу друг другу, шедевр ювелирной работы эпохи Кушанской династии, оказалась раскрытой.

Золотая шкатулка пустовала.

Кинжал