Следующие четыре дня оказались похожими друг на друга как близнецы-братья. Галоп, шаг, галоп, шаг, привал… Дмитрий чувствовал, как с каждым часом, каждой минутой внутри нарастает напряжение, и на исходе четвёртых суток даже ласковые взгляды Хранительницы не помогали расслабиться. Друзья видели, что он на грани срыва, но причину столь сильной нервозности не понимали, а спросить не решались - плотно сжатые губы и лихорадочно блестящие глаза отбивали всякую охоту к общению. И решив, что Диме просто нужно время, чтобы принять себя таким, как есть, молчали, наслаждаясь поездкой по волшебному лесу. На губах Артёма застыла блаженная улыбка, а Ричард и Станислава любовались снежно-ствольными деревьями, диковинными зверями и птицами, попадавшимися на пути.
Дмитрия же чудеса и красоты Белолесья волновали мало. Впервые за всё время общения с Ричардом и Артёмом, Стасей и Валечкой, маг осознал, насколько он отличается от них. И больше всего его задела правота учителя, который ещё год назад говорил, что Смерти не прижиться в убогой трёхкомнатной квартирке. А Дима понял эту простую истину только сейчас, и, невзирая на безграничную любовь к Станиславе, решил, что ни за что не согласится жить в её мире, потому что сущность боевого мага не смирится с обыденностью никогда! Олефир вырастил его магом-воином, и душа Димы требовала схватки, пусть даже с хозяином и благодетелем…
В полдень пятого дня волшебные деревья расступились, открывая глазам путешественников широкий, укатанный тракт. И одинокую фигуру, тёмной скалой возвышающуюся посреди дороги - Легенда Лайфгарма грыз семечки, смачно сплёвывая шелуху в пыль.
- Папа!
Дмитрий поднял руку, и Стася замолчала, переводя растерянный взгляд с отца на возлюбленного. Ричард и Артём подъехали к Хранительнице и замерли рядом с ней молчаливыми стражами, а ученик Олефира направил коня к высшему магу.
- Рад видеть вашу дружную компанию, - весело сказал Фёдор. - Жаль не в полном составе!
Дима остановился перед экспериментатором. Несмотря ни на что, ощущал он себя великолепно. "Наконец-то хоть что-то происходит! Пусть только рыпнется, и…" Голубые глаза вспыхнули белым светом, и, склонив голову к плечу, маг усмехнулся:
- Что тебе надо, Федя?
- Пришёл посмотреть на Смерть, отказавшегося убивать.
- И как тебе?
- Неубедительно. В твоих глазах жажда крови, мальчик. - Экспериментатор прищурился: - Тебе понравился мой учебник?
- Я в восторге! Подумываю убить тебя одним из твоих заклинаний.
- Может, всё-таки начнёшь с Олефира? Он тоже знал…
- Я сам решу, с кого начать!
Хранительница, открыв рот, смотрела на отца. Сейчас Фёдор не походил на Михея, хотя одет был в земную одежду. Длинный плащ окутывал высокую стройную фигуру, словно тёмное облако. Из-под плаща выглядывала серая рубашка и чёрные брюки, заправленные в начищенные до блеска сапоги. Смоляные волосы, зачёсанные назад, открывали благородный лоб и внимательные бирюзовые глаза. Тонкие губы кривились в ироничной улыбке. Отец выглядел чужим, но Стася всё ещё любила его.
- Почему ты так разговариваешь с моим отцом, Дима?
- Он опасен для нас, - спокойно ответил Смерть, не сводя белых глаз с Фёдора.
- Разве? - Высший маг улыбнулся и протянул руки к дочери: - Иди сюда, детка, я скучал по тебе!
Стася выехала вперёд, спрыгнула с лошади и бросилась в объятья отца.
- Я искала тебя, папа, - со слезами на глазах прошептала она. - Ты нужен мне!
- Мы снова вместе, моя радость, и я больше не оставлю тебя, если, конечно, Дима не возражает.
Фёдор подмигнул Смерти, и тот стиснул пальцами повод, мечтая об одном: вырвать наглые глаза высшего мага.
- Он не будет возражать! Ты же мой папа! - пылко воскликнула Стася, счастливо посмотрела на возлюбленного, и Смерть поспешно отвёл взгляд.
- Так ты не против моей компании, Дима? - нарочито любезно поинтересовался экспериментатор.
"Я убью тебя!"
"На глазах у моей бедной дочурки?"
Невероятным усилием, Дмитрий загнал Смерть в глубины сознания и сухо скомандовал:
- Поехали!
Фёдор залихватски свистнул, и перед ним возник вороной жеребец с белым пятном на лбу. Высший маг вскочил в седло, пришпорил коня и понёсся к темнеющей на горизонте полоске леса. Четверо всадников последовали за ним…
Сначала местность выглядела пустынной, сплошные луга да перелески, но через пару часов стали попадаться возделанные поля, где, как муравьи, копошились трудолюбивые лирийцы. Заслышав стук копыт, крестьяне поднимали головы и с интересом смотрели вслед богато одетым всадникам, гадая, что за нужда привела знатных господ в их захолустные места. Они не узнавали ни Смерть, ни ученика Корнея, ни инмарского принца, ни Хранительницу - Дима позаботился о спокойствии лирийского народа.
Путники миновали несколько деревень с аккуратными, казавшимися игрушечными домиками и цветущими фруктовыми садами, потом долго ехали через луга со стадами тучных коров и пугливых овец и наконец въехали в редкий смешанный лес. Едва за их спинами сомкнулись деревья, Дмитрий остановил коня:
- Привал!
Маг-экспериментатор недовольно поморщился, но возражать не стал. Всадники спешились. Дима взмахнул рукой, и на обочине дороги запылал костёр. Рядом появился плотный шерстяной ковёр, на котором были расставлены тарелки с едой и кувшины с вином. Путники молча расседлали и стреножили коней, расселись вокруг импровизированного стола и принялись за еду.
- Мне было очень трудно без тебя, папа, - нарушила тишину Стася и с нежностью посмотрела на отца.
- Ничего, родная, теперь мы вместе. Я помогу вам вырвать Солнечного Друга из лап Олефира и скрыться от него в другом мире, - проникновенно сказал Фёдор, и его слова тронули Хранительницу до глубины души.
Как давно мечтала она о том, чтобы вот так посидеть рядом с отцом, вновь ощутить, что у неё есть семья, есть о ком заботиться и кого любить.
- Папа! - всхлипнула она. - Где же ты был так долго, папа?
Экспериментатор удручённо вздохнул:
- Олефир заманил меня в ловушку, дочка. Он заставил Диму наслать на меня безумие, и два года я бесцельно бродил по Лайфгарму, не зная, кто я и откуда. Лишь несколько дней назад я встретил Витуса, и он исцелили меня. Я тотчас же бросился на Землю, но тебя там не было.
Услышав столь откровенную ложь, Дмитрий отставил тарелку и иронично уставился на высшего мага:
- Какой кошмар! Ох уж этот злодей Олефир. Как жестоко он обошёлся с тобой. Самые ужасные страдания меркнут на фоне твоих несчастий, Фёдор!
- Спасибо за сочувствие, мальчик, - мягко улыбнулся экспериментатор, словно не замечая злой иронии. - Ты не представляешь, как тяжело мне пришлось.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});