Дет подождал мгновение, затем, пожав плечами, дал знак техникам.
С оглушительной внезапностью к Гонифацию пришло облегчение. Он глубоко вдохнул воздух, будто вынырнул из ледяной воды. Казалось, весь зал плывет перед его глазами, и он даже ухватился за край стола.
— В чем дело? — спросил он жрецов. — Только серьезная причина может оправдать ваше появление здесь.
— Прихожане идут к Святилищу! — воскликнул один. — Они бросили работу. Все попытки остановить их провалились. Двух деканов разорвала толпа на части. Жрец Пятого Круга, приказавший им остановиться, схвачен, над ним надругались. Он все еще у них. Они уже заполнили Большую Площадь. Они требуют ответа, почему мы все еще не сокрушили Сатану и не покончили с царством Ужаса. Люди кричат: «Что такое Новое Ведьмовство?» Они избивают любого жреца, который пытается вразумить их.
Тревожный шепот прошел вокруг стола Совета. Гонифаций услышал слова:
— Военный удар! Очистить Площадь!
Узнав среди пришедших жрецов одного из Центра коммуникации, он приказал ему говорить.
— Такие же волнения происходят и в других городах Земли. Наверное, происходят по сигналу. Толпа ворвалась в Святилище Неоделоса. Ее удалось вытеснить оттуда, но с большими жертвами. Отовсюду требуют объяснений.
Гонифаций быстро заговорил:
— Направить на всю мощность парасимпатическое облучение на Площадь. Через усилители объявить, что завтра праздник, на котором Великий Бог явит свои чудеса и даст знак грядущей победы над Сатаной. Передать этот приказ по всем Святилищам. Обратить внимание, чтобы использовали полностью парасимпатическое облучение. Если толпа не разойдется после облучения, загипнотизировать ее музыкой. И ни в коем случае не использовать силу! Если толпа займет Святилище, я буду считать это просчетом в работе жрецов. Всем убитым прихожанам организовать пышные похороны. Свяжитесь со всеми Святилищами. Передайте, что инструкции по проведению празднества передадут вечером по времени Мегатеополиса. Каждые два часа сообщать мне сведения об общей ситуации.
Клерку:
— Предоставить мне информацию о предыдущих празднествах, включая и солидографические записи.
Другому клерку:
— Собрать группу социального контроля Шестого Круга. Высшему Совету нужна их консультация. Передать Брату Домасу, что я хочу с ним поговорить, когда он освободится.
Третьему клерку:
— Передать группе физиков Пятого Круга, чтобы они создали телесолидографический барьер вокруг Большой Площади. Все ресурсы в их распоряжении. Они могут использовать любую аппаратуру. Но экран должен быть готов к завтрашнему утру.
Четвертому клерку:
— Свяжитесь с кораблем, доставляющим нам подкрепления из Люциферополиса. Передайте, чтобы поторопились.
Дету:
— Всех пленников по камерам. Держать поодиночке. К каждому приставить двух охранников. Приготовьтесь к самым фантастическим попыткам освобождения. Возлагаю на тебя всю ответственность. Сейчас начнется Тайный Совет, всем очистить зал!
— Ты все еще не хочешь убить ведьм? — раздался едкий голос Серциваля. — Из признаний этой женщины следует, что все они агенты Сатаны. Глупо и опасно оставлять их живыми, это вызов Великому Богу.
— Нам необходимо получить от них информацию — резко ответил Гонифаций. — Я прервал допрос, поскольку у нас сейчас более важные дела. Нам нужно подготовиться к Празднеству — Воскресению Великого Бога.
Серциваль покачал головой. Огонек безумия или пророчества вспыхнул в его глазах:
— Мы все должны пасть на колени и просить прощения у Великого Бога за долгие годы неверия. Иначе впереди нас ждет тьма, конец для всех нас!
— Ты устал и находишься в смятении. Но я подвергну экскоммуникации любого жреца, который упомянет Сатану и сверхъестественную силу.
Ведьмы, уходя, монотонно пели, и их пение заполняло Зал Совета.
— Благодарим тебя, Сатана! Благодарим тебя, Сатана!
Глава четырнадцатая
Когда Жарль, активировав дверь в свои апартаменты в Святилище, увидел загоравшуюся эмблему Четвертого Круга, он нахмурился. Все-таки Гонифаций недостаточно вознаградил его, если учесть важность содеянного. Правда, Асмодею удалось скрыться. И воспоминание об этом было горьким. Жарль не мог простить себе, что не сдержал в себе порывы прежнего Жарля, выкрикнув предупреждение об опасности. Но нельзя отрицать — ему повезло: этот его промах так и не всплыл на свет. Никто ничего не узнал.
Войдя в апартаменты, Жарль первым делом реактивировал замок. Ему было немного обидно, что Дету одному поручили арестовать ведьм. Однако Гонифаций подчеркнул, что он, Жарль, не должен быть на виду, а останется тайным агентом. Гонифаций признался ему, что он первый, кто вернулся в Иерархию после отречения от нее.
Во всяком случае кое-какую компенсацию он получил, решил Жарль, оглядывая свое новое жилище. Он прошел во вторую комнату, обставленную с такой же роскошью, как и первая, затем в третью. Каждый раз он активировал запоры.
На диване, с бледным запрокинутым лицом, с руками, сложенными на груди, как у мертвой, лежала Шарлсон Наурия.
Он долго смотрел на нее. Затем, включив антипарализующее устройство, привел ее в сознание. Глаза ее открылись. Он прочел в них ненависть и воспринял это, как комплимент.
Девушка, поняв его мысли, произнесла медленно, раздельно:
— Ты отвратительное чудовище, гнусный Этоист.
Он улыбнулся:
— Не Этоист, а реалист!
— Реалист! — Презрение дало ей силы. — Ты сейчас не больше реалист, чем тогда когда был слепым и упрямым идеалистом. Ты просто мошенник. Я думаю, что каждый идеалист, пока лицом к лицу не столкнется с фактами жизни, в глубине души считает, что мошенничество — это самый романтический и интересный способ жизни. И когда они изменили твою индивидуальность, на первый план проступили именно такие стороны твоего характера, как неограниченная амбиция, абсолютное отсутствие эмоций и прочие атрибуты идеологии мошенников.
Она помолчала. Глаза ее широко открылись:
— Тебе нравится, когда я говорю с тобой таким образом?
Он кивнул:
— Конечно. Потому что я реалист. Опыт учит меня, что ненависть находится рядом с любовью.
— Еще одна глупая романтическая выдумка!
Она даже задрожала от гнева.
— Реалист! Ты что, не понимаешь, ведь ты ведешь себя, как последний идиот? Ты уяснил, что подвергаешься страшному риску, когда ведешь двойную игру с таким человеком, как Гонифаций? Реалист! Вспомни о своем безумном поступке, когда ты притащил меня сюда. Подумай, что ожидает тебя, если об этом факте станет известно Гонифацию!
Он улыбнулся.
— Это было необходимо. У меня нет никого, кому бы я мог довериться. И кто будет тебя искать здесь? Гонифаций доверяет мне. Он даже мысли не допускает, будто я в силах предать его.
Она посмотрела на него.
— А что, если я сама откроюсь?
— Ты этого не сделаешь. Ведь ты знаешь, что в этом случае тебя ждет немедленная смерть по приказу Всемирного Иерарха. Вот так обстоят дела. Скажи, почему он так хочет убить тебя? Вероятно, ты знаешь о нем такое, что может поколебать его положение. Скажи мне, в чем суть? Тогда мы вдвоем постараемся скинуть его, когда все успокоится.
Она отвернулась.
— Будь реалисткой — продолжал Жарль убеждать ее. — Неужели ты не осознала мое предложение? Во всяком случае, ты обязана меня благодарить, что я избавил тебя от больших неприятностей. Сегодня утром все твои друзья подвергнутся пыткам. Да, твой друг, Черный Человек, передан Брату Домасу. Так что тебе, вероятно, его не узнать, если суждено еще встретиться.
— Значит, они намереваются… — Она пыталась справиться с собой.
— Пробудить в нем состояние здорового реалистического Этоизма. Да. Так что, Наурия, с Ведьмовством покончена Это только вопрос времени. И тебе нет смысла сохранять верность. Ты должна понимать это.
Она долго смотрела на него. Затем спросила:
— Тебе сейчас снятся сны?