разрешится и то, что они предприняли. И они принялись бряцать медью, трубить в трубы и рожки; смотря по тому, становилась ли луна ярче или, напротив, тускнела, они радовались или печалились; и после того, как набежавшие облака скрыли ее от глаз и все сочли, что она окончательно исчезла во мраке и что этим им возвещаются страдания на вечные времена — ведь единожды потрясенные души легко склоняются к суевериям, — они предались скорби, думая, что боги порицают их поведение».
Друз же не растерялся и, вызвав к себе Клемента и других верных центурионов и солдат, приказал им отправиться по караулам, дозорам и палаткам, убеждая солдат в необходимости покончить с неповиновением. За ночь раскаявшиеся солдаты сняли поставленные у ворот лагеря караулы и поставили на место собранные ими ранее значки когорт и легионов, а с наступлением дня Друз Младший собрал новую сходку и, упрекнув легионеров за прежнее поведение, заявил, что одобряет их последние действия, добавив, что угрозам не уступит никогда, но если они делом докажут свое повиновение, то он попросит отца благосклонно отнестись к ходатайству легионов.
По просьбе солдат в Рим к Тиберию были вновь посланы посланцы. Часть советников Друза советовала ему до возвращения делегации из Рима ничего не предпринимать и стараться «ублаготворять солдат ласковым обращением», но Друз не стал упускать случай, данный ему лунным затмением, и, вызвав к себе в палатку главарей мятежников Перцения и Вибулена, приказал там же их убить. Затем были схвачены и другие вожаки мятежа, часть из них выдали сами легионеры, и лишь тех, кто пытался спастись за пределами лагеря, догнали и убили центурионы и воины преторианских когорт.
Вскоре на лагерь обрушилась ранняя зима и чрезвычайно сильные дожди, не позволявшие устраивать сходки. Не без подсказки центурионов это также было расценено солдатами как проявление гнева богов. Было решено, что лучший способ облегчить бедствия — это покинуть оскверненный лагерь и каждому из легионов разойтись по своим зимним лагерям (у каждого из легионов был свой). Сначала ушел восьмой легион, потом пятнадцатый. Воины девятого легиона пытались было кричать о необходимости дождаться ответа из Рима, но, оставшись в одиночестве, ушли и они. Теперь, после расправы с зачинщиками бунта и рассредоточения легионов, которые порознь не были уже столь опасны, Друз Младший, не дожидаясь ответа Тиберия на просьбу легионеров, вернулся в Рим.
Как мы видим, Друз Младший успешно справился с непростой и опасной миссией, проявив волю и решительность, причем стало видно, что по своему душевному складу он был склонен к крутым мерам. Вскоре это подтвердили и другие события. В 15 году Друз Младший был одним из консулов, и однажды Тиберий поручил ему распоряжаться на гладиаторских играх, устроенных в честь побед, одержанных Германиком (сам Тиберий на играх тогда не присутствовал). Как пишет Тацит, «распоряжаясь на гладиаторских играх, даваемых им от имени его брата Германика и своего собственного, Друз слишком открыто наслаждался при виде крови, хотя и низменной; это ужаснуло, как говорили, простой народ и вынудило отца выразить ему свое порицание». Тут следует пояснить, что от распорядителя игр зависели условия поединков и то, следует ли добивать проигравшего или сохранить ему жизнь. Многие гладиаторы были любимцами публики, и зрители отнюдь не всегда желали видеть смерть, но прежде всего хотели наблюдать красивый поединок, после чего хорошо сражавшемуся раненому проигравшему чаще всего даровали жизнь (сами же гладиаторы не спешили наносить смертельные удары, если можно было ранить, — ведь в следующий раз проигравшими могли оказаться и они сами).
Пока Друз Младший находился в Риме, Германик, усмирив бунт в германских легионах, провел успешную кампанию против германцев, нанеся им целый ряд поражений и продвинувшись далеко на восток. Это обеспокоило Тиберия, считавшего, что столь разительные успехи и слава Германика могут слишком усилить его положение, позволив ему оттеснить на второй план Друза Младшего, а то и самого Тиберия. Тиберий приказал Германику прибыть в Рим, чтобы отпраздновать дарованный ему сенатом триумф, а на просьбу того дать ему еще один год, чтобы завершить покорение земель до Эльбы, ответил, «что если все еще необходимо вести войну, то пусть Германик оставит и своему брату Друзу возможность покрыть себя славою, так как при отсутствии в то время других врагов он только в Германии может получить императорский титул и лавровый венок».
После этого Германик вынужден был вернуться в Рим. Надо сказать, что при императорском дворе шло скрытое соперничество сторонников Друза и Германика и практически каждый вельможа в той или иной степени поддерживал кого-либо из них, но сами братья между собою ладили, неприязни друг к другу не проявляли, а иногда и поддерживали друг друга в сенате при принятии решений. Так, однажды, вопреки возражениям большинства сенаторов, желавших назначить на выгодную должность претора самого многодетного из имевшихся кандидатов (такова была традиция), Друз Младший и Германик настояли, чтобы претором стал Гатерий Агриппа — родственник Германика.
Вскоре после торжественного триумфа Германик был отправлен инспектировать восточные провинции Рима, а Друз Младший отправлен в Иллирию, что было сделано, как пишет Тацит, «для того, чтобы он освоился с военною службой и снискал расположение войска. Тиберий считал, что молодого человека разумнее держать в лагере, вдали от соблазнов столичной роскоши, а вместе с тем, что и сам он обеспечит себе большую безопасность, если легионы будут распределены между обоими его сыновьями».
Возглавив римские войска в Иллирии и занимаясь также и германскими делами, Друз Младший действовал хотя и не столь блестяще, как Германик, но тоже весьма успешно. Не предпринимая крупных походов, он проявил себя как ловкий дипломат. Одним из самых опасных соперников Рима в Германии долгое время был царь германского племени маркоманнов Маробод, правивший также и племенами свебов. Не без влияния римлян между Марободом и другим германским вождем Арминием, в 9 году разгромившим и уничтожившим в Тевтобургском лесу 3 римских легиона, была спровоцирована война. Часть подчинявшихся ранее Марободу племен перешла на сторону противника, и в сражении с Арминием он потерпел поражение. В это время Друз Младший, «подстрекая германцев к раздорам, чтобы довести уже разбитого Маробода до полного поражения, добился немалой для себя славы». Покинутый всеми Маробод был вынужден пере правиться через Дунай, сдаться Друзу Младшему и просить Рим об убежище.
Это была очень крупная победа, хотя она и не была добыта в сражении. Выступая в сенате, Тиберий утверждал, что ни Пирр (царь Эпира, воевавший с ними в Италии и одержавший ряд побед), ни Антиох (последний царь государства Селевкидов,