Тридцать семь.
— Ради одной смертной... — прошептал Оменор, выходя вперёд. — Ты мог стать человеком, превзошедшим богов. Ты мог стать героем, Деймос. Не важно, что мы думаем об этом мире... В нём ты мог бы быть счастлив. Если бы просто отдал её нам. Скажи...
Тридцать шесть.
— Стоило ли оно того? — закончил бог времени и вечного цикла, хлопая в ладоши.
Ветер стих. Нет, застыл — как и пространство вокруг, как и всё живое и неживое, кроме меня и богов. "Искажение времени" — сигнатура Оменора.
Тридцать пять.
— И? — развёл я руками. — Если ты ещё не понял, такие фокусы со мной не сработают.
— Мне нужна была лишь капелька твоего внимания, — разведя губы в кровавой улыбке, протянул Оменор.
Я вздрогнул, ощущая, как разрывает плоть со спины клинок, сиявший ярким божественным светом. Он вырывался вперёд, к небесам, причиняя ещё большую боль. Сжав зубы, я повёл руку назад, цепляя краешек брони Габриэля и перебрасывая его перед собой, впечатывая с грохотом, мгновенно стихшим, в землю.
Тридцать четыре.
Дотянувшись до лезвия, вынул Истину Веры из себя, бросив превратившийся в бесполезную железяку меч рядом. Кашлянул, вытирая кровь. И с ненавистью посмотрел на Оменора, с его сиявшей победоносной улыбкой.
Тридцать три.
— Доминион Инь и Ян, — произнёс я, сжимая кулаки. — Абсолютный контроль.
Мана, полыхавшая вокруг богов, застыла, а потом рванула в обратном, случайном направлении, истязая их тела изнутри. Эвелин с криком рухнула на землю, то же произошло с Оменором и Доккаденом, и лишь Кара осталась стоять возле арфы, через мгновение рассыпавшейся на золотые осколки. Я шагнул, терпя боль — раны, нанесённые клинком Габриэля, не заживали. Только тьма, заполнившая их, скрепившая воедино разорванную плоть, позволяла мне дышать.
Тридцать два.
И идти дальше.
— Тебе не сбежать, когда закончится действие артефакта, — просипела богиня случайности и судьбы, сдерживая ману, калечившую её всё больше и больше.
Тридцать один.
— И что вы сделаете? Убьёте меня? — от всей души рассмеялся я. — Если бы я боялся чего-то такого, то сбежал бы ещё давным-давно.
Тридцать .
— Правила... Есть правила... — протянула Кара, на лице которой проступила алая кровь. Из носа, из глаз, из ушей, изо рта — она текла отовсюду. — Ты подчинишься им... — она вытянула ладонь в мою сторону. — Ты склонишься перед ними!
Двадцать девять.
Я вздрогнул, чувствуя, сколь тяжёлыми стали ноги. Верно, даже став на минуту Деймосом из Кристар Онлайн, я по прежнему человек. Всего лишь человек. Который так или иначе подчиняется высшим силам. Одно "Но", богиня...
Двадцать восемь.
...Я перестал быть человеком, как только надел этот костюм.
— "Порядок Хаоса", — прошептал я, впечатывая кулак прямо в лицо вздрогнувшей Каре. Женщина рухнула там же, где стояла, пытаясь двинуться, чтобы встать. — Слыхала, богиня судьбы? От судьбы не уйдёшь.
Двадцать семь.
— Просто... Одна... Смертная... Почему, Деймос?!
— Вам не понять, боги. Вы не знаете, что такое связь между нами, "простыми смертными". Вы не знаете, до каких крайностей мы можем дойти, чтобы защитить тех, кто нам дорог.
Ийра... Я надеюсь, ты в безопасности. Я отдал слишком много, чтобы сейчас потерять тебя. Разумеется, всё имеет свою цену, но я подумаю о последствиях, когда увижу твои золотые глаза. Когда обниму тебя, когда почувствую, как бьётся твоё сердце. Когда пойму, что всё в порядке, что больше не о чем беспокоиться. Как Дранг сказал? "А нахрена ещё жить, если каждое решение будет без сожалений?", да? Хорошие слова. Обязательно запомню.
И правда — нахрена существовать, если ты не способен изменить что-то вокруг? Это мир должен прогибаться под нас, а не мы под него. Пускай боги думают иначе, мне как-то срать на их мнение.
Двадцать шесть.
— И даже больше — у меня будет тот же вопрос. Просто одна смертная, Кара.
Двадцать пять.
— Просто одна смертная, которую вы почему-то захотели убить. Вот всралось вам, а?
Двадцать четыре.
— Таковы... правила... — пробубнила Кара, пытаясь встать.
Двадцать три.
— Мне хватит твоей клятвы.
Двадцать два.
— Что..?
— Поклянись, что вы оставите нас с Ийрой в покое. И я сохраню ваши жалкие души... — сказал я, заставляя вспыхнуть в ладони ярко-голубое пламя.
Двадцать од ин.
Богиня вздрогнула всем телом, инстинктивно пятясь назад.
— Игнис... Фатуум...
Двадцать.
— Играйте в свои игры. Но не трогайте меня, боги. Иначе я обещаю... — в одно мгновение сблизившись, я приложил ладонь к животу богини, услышав громкий вопль. — Я разрушу вашу шахматную доску вместе с игроками — и фигурами на ней.
Девятнадцать.
— Это безумие... Мы никогда...
Я усилил пламя, и богиня заорала, отпрыгивая прочь. Рухнув на задницу, упёрла взгляд изумрудных глаз в меня.
Восемнадцать.
— Это не конец, Деймос... Ты разгневал крупных богов... Они это так не оставят...
Семнадцать.
— Мне хватит и того, что за мной не будут следовать по пятам твои первые чемпионы.
Шестнадцать.
— Ладно... Ладно! Ладно, хорошо! Только убери этот огонь!
Пятнадцать.
Игнис Фатуум погас, как будто его никогда и не было в моей ладони.
Четырнадцать.
— Именем судьбы и случайности, я клянусь... — стоя на коленях, начала Кара.
Тринадцать.
— Клянусь не трогать Деймоса и всех, кто ему дорог, до конца веков...
Двенадцать.
— Печать Крови, пожалуйста. На всякий случай.
Одиннадцать.
— Да буду проклята я до конца своих дней, да будет кровь моя — огнём, пожирающим меня изнутри, если я нарушу свою клятву... — обречённо закончила богиня, и кровь, выступившая на её лице, вспыхнула, подтверждая печать.
Десять.
— Деймос... — впилась в мою ногу чья-то ладонь. Повернувшись, я увидел Эвелин, что подползла ко мне в упор. — Прости... Прости, Деймос...
Девять.
— Наверно, ты меня поймёшь, — склонился я, потрепав богиню по голове. — Из всех других твои атрибуты подходят к нашей ситуации лучше всего.
— Но брат...
Восемь.
— Состряпайте другие события, — повернулся я к Каре, боявшейся даже дёрнуться с места. — Выстройте историю иначе. Это мой вам совет на будущее.
Семь.
— Это — то, каким ты станешь? — тихо спросила богиня судьбы, с ужасом глядя мне в глаза.
Шесть.
— Нет. Это то, каким я был.
Пять.
— Ты ведь не человек... Ты ведь понимаешь, Деймос? — подшагнула она, переборов страх.
Четыре.
— Вы вынудили меня достать из пыльного шкафа маску, к которой я изо всех сил не хотел притрагиваться, — выдохнул я, ощущая, как действие артефакта подходит к концу.
Три.
— Но кто... Кто дал тебе "Параллель времени"?
Я пожал плечами, взглянув на тёмные небеса. Была пара догадок, кто именно подсунул артефакт Оменора в награду за квест Саттина. Но озвучивать их я не стал — себе дороже.
Два.
— Похоже, я ошиблась, — вздохнула Кара, качая головой. — Я не притронусь к тебе, Деймос. И не дам притронуться тем, кто пожелает.
Один.
— Но силы, которые ты выпустил с той стороны, придут в этот мир. И принесут с собой хаос, который неподвластен даже мне.
Ноль.
Став прежним собой, я закашлялся, пару раз хлопнув себя по щекам.
— Тогда мы ещё увидимся, богиня, — хмыкнул я, оглядывая побоище. — Звоните, как настанут ваши сумерки.