Общая картина была довольно ясна. Из коттеджа уехали только Вальдесы, оставив притом практически весь багаж. Похоже на бегство от опасности. В роли опасности наверняка выступил кто-то из персонала, кого Вальдесиха перевербовала. Может быть, таких перебежчиков было даже двое. Они открыли стрельбу, люди начали падать, Вальдесиха подхватилась – «единственная в семье, кто сохранил самообладание», – велела хватать детей и бежать в гараж. Естественно, Энрике и Мария подчинились. До гаража им удалось добежать без потерь, хотя в их сторону популяли, залезли в бронированный лимузин и рванули на свободу. После чего сообщники Вальдесихи навели порядок, растащив тела по нужным местам, и выстрелили себе в ногу, чтобы избежать разоблачения. Дурацкий прием, все равно их вычислят, но нам эти сведения без надобности.
Зато у Вальдесихи появились заложники в количестве пяти человек, из которых трое – дети. Теперь она может быть уверена, что ее машину не попытаются остановить радикальными методами.
Я уже встала на курс к аэропорту – а куда еще могла поехать Вальдесиха? – когда Веста ошарашила меня. Йен машину обнаружил, даже попытался остановить, – безрезультатно, машина даже скорость не снизила. И она ехала куда угодно, только не в аэропорт. Собственно говоря, прямо сейчас она приближалась к Перту по магистрали М90. У меня тяжело заныло сердце. Почему Перт? Предположим, Вальдесиха опасается засады в эдинбуржском аэропорту. Но почему тогда она поехала не в Глазго? Или не на юг? Веста сказала, что Вальдесиху переселяли в Калифорнию. Как глупо – лететь в Калифорнию из Перта. Будто мало аэродромов на западном побережье. Да нет, не может она улетать из Перта. Она задумала что-то другое. Потому что она ведь не сама заказывала билеты, ей перелет оплачивает государство. И с какой стати государство отправит ее таким нелепым маршрутом? Не говоря уже о том, что билет у нее на одно место, а она тащит с собой еще пятерых. При этом никаких знакомств у нее в Перте не водилось, индейцы, следившие за ней, докладывали о поездках на юг и запад, но не на север.
Ответ пришел быстрей, чем я догадалась. У Весты пискнул браслет, она развернула наладонник и хмуро сказала: Вальдесы проехали Перт насквозь и вышли на А9. А9 – значит, они едут в Инвернесс. Больше просто некуда. Потому что после Ланкарти до предместий Инвернесса ничего нет, только музеи и громадный национальный парк. До Катастрофы это был довольно обжитой район, но потом он опустел, люди в него не вернулись, и правительство объявило территорию заповедником. Но какого черта им занадобилось в Инвернессе?!
Пазл сложился сам. Заповедник… Горы, леса, лохи и безлюдье. Конечно, трасса довольно оживленная, но стоит отъехать от нее всего на полмили – и на помощь рассчитывать нечего.
Вальдесиха инсценировала покушение, но зачем? Зачем ей заложники? Ведь ей ничего не угрожало. Арест? Не смешите мои тапочки. Если бы у Йена были основания, он сделал бы это вчера, позавчера… Да и в Калифорнии Вальдесиха ничуть не более защищена, чем в Шотландии. Ближайший космодром, на случай бегства с Земли, – во Флориде. До него добираться дольше, чем из Эдинбурга до французского космодрома. Так зачем она пошла на риск?
Ответ простой: ей надо было убедить семью поехать с ней. Причем поехать черт знает куда, сломя голову, поминутно оглядываясь назад, не гонятся ли за ними. Ей надо было завезти семью в глухомань.
Чтобы избавиться от нее.
Где-то там, на маршруте, ее уже ждали. Может быть, банда сектантов. Может быть, снайпер. Неважно кто. Я должна опередить их.
* * *
Оставив Перт за спиной, я некоторое время шла над рекой Тэй. Местность уже повышалась, впереди поднимались Грампианские горы. Веста буркнула, что Вальдесы проехали Питлохри – огромный музей под открытым небом. Скорость не снижают. Я отставала от них километров на пятьдесят. И сейчас отстану еще сильнее, потому что придется уходить левее – прямо по курсу нарисовалась подозрительная облачность, что-то меня не тянуло в нее нырять. Можно, конечно, сесть на шоссе, но если пойдет дождь, я сброшу скорость. Как ни крути, а время я на этом маневре потеряю.
Или не потеряю?
Я тронула штурвал, машина накренилась вправо. Сейчас немного потрясет, потом я наберу высоту… кстати, запрос в метеослужбу, на какой высоте-то этот фронт заканчивается?
Веста отчетливо позеленела. Почему-то я вспомнила, что в Эльдорадо летающих машин было ровным счетом одна штука и та – краденая. С нашей территории. Это удивительно. Понятно, что обслуживать машины федерального производства в Эльдорадо умучаешься, инженерная культура разная, там даже отверток нет с подходящими шлицами. Но ведь в Куашнаре делали четыре свои летающие модели! В Куашнаре не нужно воровать, там можно купить. И обслуживание – тоже. Денег у эльдорадской хунты было, разумеется, поменьше, чем у нашей элиты, но уж на такое-то точно хватило бы. А похвастаться отличным конем – это у мексиканцев в крови.
Но летающая машина была единственная.
Веста, я помнила, водила все, что угодно, включая космический корабль. Насчет самолета я не спрашивала, но как-то мне ни разу не попадался пилот корабля, чтобы не водил челнок или самолет. Управление летающей машиной ближе к управлению вертолетом, это да, и вертолетов в Эльдорадо тоже почему-то было немного – там местность позволяла обходиться легкими двухмоторными амфибиями, которые не требовали для себя особых условий. Но не настолько же вертолет сложней корабля, чтобы Веста пугалась полета в машине!
Хотя… Что я об этом знаю? Я впервые подняла технику в воздух в двенадцать лет. И был это крошечный вертолетик. Возможно, я на все, что летает, теперь гляжу сквозь призму того самого, первого, опыта. Вертолетного.
– Куда тебя понесло-то? – возмутилась она, когда река осталась далеко слева.
– Срежем, – ответила я. – Трасса петлю делает, через долины. Тут можно напрямую через горы прыгнуть.
Веста поглядела на сплошные темно-серые облака впереди и выругалась.
– Веста, и как тебе доверяют роль водителя-телохранителя, если ты не умеешь держать машину в воздухе?
– Умею, – буркнула она. – Научилась. Но так и не привыкла. А самое хреновое, когда я – пассажир.
– Бывает. Отвлекайся.
– Чем?
– Рассказывай, что вчера было. У нас подлетное время – минут пятнадцать, не меньше.
– А нечего. Я тебе вчера рассказала. Да, Мария приехала из города, спросила, где Вальдес. Я ответила, что поехал к тебе. Собственно, Вальдес попросил меня сказать ей – мол, он поехал к тебе, чтобы очистить свое доброе имя. Она кивнула и добавила, что да, муж утром говорил ей, они еще немного поспорили на этот счет – Марии хотелось поехать с ним. Но сошлись на компромиссе: он ограничится коротким разговором, но пригласит тебя сюда, разумеется, когда мамаша уедет. Тут из комнаты вышла старуха, жалкого вида, попросила кофе и общество. Мне не по чину, Мария уступила. Мол, никто не знает, как оно все обернется, Энрике может и простить. Разумеется, после суда и прочего. Мать все-таки. Поэтому Мария с ней на открытую ссору не шла. Ну, так они и сидели вдвоем, пили этот кофе, потом приехал Вальдес и разогнал их по разным углам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});