Существует международное право, есть договоры и соглашения. Но разве правовых документов не было перед Второй мировой войной? Они были и есть. Коварные властители не могут жить без войн. Более двух тысяч лет тому назад жил мудрый человек, философ Сенека. Он резонно винил в развязывании агрессивных войн порочного правителя и его окружение.
«Я покажу тебе, — писал Сенека, — чего не хватает высшим мира сего, чего недостает тем, которые имеют всё. Им не хватает человека, который говорил бы им правду. Высокопоставленный чиновник в присутствии лживых советников теряет всякую чуткость. Он перестает отличать истину ото лжи, потому что вместо правды он вынужден слушать только лесть. Ему нужен человек, который говорил бы ему, какие из донесений — ложны, а какие — нет. Разве ты не видишь, как перед этими властелинами разверзается бездна? И происходит это потому, что они слишком часто доверяли ничтожным тварям. Никто из окружающих властелина не подает ему совет по внутреннему убеждению; они лишь соревнуются в подхалимстве, стремясь лживой лестью превзойти друг друга. И как часто случается, такие властители теряют всякое представление о своих истинных силах, начинают считать себя непревзойденными гениями, впадают в ослепление, затевают ненужные конфликты и ведут войны, которые в конце концов становятся опасностью для всего мира. Однажды прогневившись, они нарушают мир, столь полезный, сколь и необходимый, который потом уже никто не может восстановить. Они проливают реки крови, пока наконец-то кто-то не прольет их собственную кровь… Так они навлекают громадные несчастья и на самих себя, и на свои страны».
Эти строки, содержащие мысли великого римского провидца, я нашел в мемуарах отставного генерала вермахта Вальтера фон Зейдлица «Дважды приговоренный к смертной казни». Это было в марте 1975 года в Лейпциге, где на Международной книжной ярмарке презентовалась и моя книга «Секрет Сталинграда». Там видный деятель немецкой культуры Хёпке, автор труда «Власть ради духа», познакомил меня и с самим автором. В книгоиздании, в прессе и других средствах массовой информации дули ледяные ветры холодной войны. И нам было о чем поговорить. Говорили мы о книгах Генриха Бёлля и Юрия Бондарева, о Шолохове и Ремарке, о роли фронтовиков в антивоенном движении, в укреплении дружбы между СССР и Германией. Фон Зейдлиц перед этим побывал в Карлсхорсте, и мы, естественно, вспомнили о Берзарине.
— В Сталинграде я сдал русским оружие своего корпуса без истерики, — сказал мне фон Зейдлиц. — Потом, в лагере военнопленных, мне часто снился не Сталинград, а почему-то Демянский котел, где основным нашим «оппонентом» выступал Николай Берзарин, при имени которого в картотеке Генштаба имелась пометка «Уссурийский тигр». Он, конечно, великий мастер атаки на широком фронте. Как это ему удавалось? Не знаю. Но странно, что не об этом я спросил бы его, если б мы встретились. Демянск… У меня имелись все данные для победы. Победы моей группировки войск, но почему-то все разваливалось в последние часы перед боем. В потусторонние силы я не верю. Лешие, русалки, кикиморы — оставим их для детей. Однако в этом проклятом месте что-то решительно восставало против меня. Офицеры штаба не могли читать карты. На маршах у офицеров отшибало память, они теряли ориентировку и водили свои подразделения по кругу. Офицеры и солдаты жаловались на зрительные и слуховые галлюцинации. Вернувшись из России в Германию, я нашел в научной литературе исследования о так называемых геопатогенных зонах. Но что можно объяснить этой теорией в военном искусстве? Берза-ринские дивизии тоже состояли из людей. У Берзарина мощь электромагнитного поля разве не ощущалась?
Фон Зейдлиц сказал мне, что он на свои вопросы, касающиеся проклятого «немецкими богами» Демянска, где пали на поле боя тысячи немецких и русских солдат, еще будет искать ответы. Но я объяснил фон Зейдлицу, что присутствие неких потусторонних сил в Демянске, на Валдае не исключается. Это наиболее чувствительное место России, святое место, там начинается Волга. Волга у древних греков называлась Ра — река Солнца, река Истины! В Индии, в Калькутте, в древних ведических[90] санскритских рукописях это место упоминается. Его посещали монахи-брахманы. Они искали то место, где человеческая душа соприкасается с небом. Отсюда начиналось хождение купца Афанасия Никитина за три моря… И этим все сказано. Но я, встречаясь с ветеранами, выяснил, что в боях в районе Демянска у самого Берзарина наблюдался прилив творческой энергии, люди в подразделениях не ощущали дискомфорта, им геопатогенное поле даже помогало. Случались веселые моменты: немецкие транспортные самолеты, сбрасывая окруженным частям контейнеры с продовольствием, порой ошибались и такой груз попадал в расположение берзаринских батальонов. Наши солдаты имели возможность полакомиться немецкими сухариками, сушеными овощами: картошкой, морковью, луком. В контейнеры закладывали и шоколад. Ротные кулинары, имея выловленную в Селигере рыбу, готовили уху, приправляя ее трофейными овощами. Получая в свои котелки уху, солдаты-красноармейцы возносили хвалу «благодетелям» — верховному шефу люфтваффе Герману Герингу и его подопечному на российской земле Вальтеру фон Зейдлицу. Распространился слух, что якобы в одной такой трапезе принял участие и командарм. Что ж, такое могло произойти.
Мы с бывшим генералом вермахта вспомнили еще кое о чем.
— А как поживает наш Красногорск? — задал мне вопрос фон Зейдлиц.
Да, генерал не забыл подмосковный Красногорск, где содержались немецкие военнопленные. Там советский суд в 1944 году приговорил его к расстрелу за то, что его войска злодейски сожгли русскую деревню. Комиссия, опросив уцелевших крестьян, составила акт, передала его в прокуратуру. Генерала привлекли к ответственности. Но к тому времени Вальтер фон Зейдлиц примкнул к немецкому сопротивлению и стал руководителем антифашистского Союза немецких офицеров. Друзья приговоренного обратились в Верховный Совет СССР с ходатайством о помиловании своего лидера. Их просьбу удовлетворили. В тот же период Имперский суд в Берлине заочно приговорил Зейдлица к смерти за измену фюреру. Об этих своих злоключениях и рассказал Зейдлиц в своих мемуарах «Дважды приговоренный…».
В лагере фон Зейдлица знали как человека со скрытым талантом художника-ювелира. Это видно по изготовленным им сувенирам. На дереве он выгравировал фигурку оленя и еще сделал изящный портсигар. Изделия эти предназначались для передачи И. В. Сталину, ко дню рождения генералиссимуса. Их с любопытством рассматривают ныне посетители музея, который функционирует в Красногорске по улице Народного ополчения, в доме 15, где располагался штаб военнопленных.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});