Вначале он отмахивался бесцельно и бестолково, в основном пытаясь расчистить пространство вокруг себя, но вскоре заметил что те кошмарики, которые облепили колыхающийся красно-черный кокон сна, словно расплющились и затвердели, запустив свои бесчисленные щупальца в черные промоины. Щупальца запульсировали, что-то выкачивая оттуда, флинт заметался по подушке, страшно скрежеща зубами и вскрикивая, и Денисов, издав злобное рычание, принялся пробиваться к нему.
Сделать это было непросто, в какой-то момент Косте даже показалось, что сделать это вообще невозможно. Он был так же сбит с толку, как и в первый день, мальком угодив в масштабную гнусниковскую стаю, но гнусники, по сравнению с немыслимо проворными кошмариками, вообще не двигались. Даже юркие падалки рядом с ними выглядели сонными и неповоротливыми. Косте удалось сбить и растоптать всего несколько штук, но в основном он промахивался, а кошмарики бодро мельтешили в воздухе перед ним и вокруг него, и на коконе сна их становилось все больше, и домовика уже было не видно под ними, слышались только злобное урчание и громкое чавканье. Метр отделял его от мечущегося в кошмаре флинта - только метр, но как бы Костя ни старался, в какую сторону ни прыгал - это расстояние не сокращалось. Он отчаянно ругался и так же отчаянно выкрикивал имя своего флинта, но тот не слышал, погребенный где-то в глубине собственных ужасов. Костя по-прежнему ощущал чужой страх, но теперь начал ощущать и свой. Это было невероятно плохо. Если страх захватит все прочее, силы кончатся, и тогда он проиграет. Они уже кончались, левая рука начала стремительно слабеть, словно пропадать куда-то, и Костя, ощутив тычок в бок и услышав яростный окрик наставника, скосил на нее глаза. Рука от плеча до запястья была густо облеплена кошмариками, их щупальца вросли ему в кожу, что-то вытягивая из-под нее, и, вспомнив предупреждение Георгия, Костя, вскрикнув от отвращения, взмахнул скалкой, сметая с руки круглые, топорщащиеся отростками шелестящие тела, потом развернулся и метнулся к покрытому кошмариками кокону сна, но снова врезался в живую преграду и на сей раз потерял равновесие. Уже падая, он снова выкрикнул ее имя, и тут его флинт вдруг вскинулся на кровати и сел, бурно дыша и стуча зубами. Жуткий ореол сна слетел с него, исчезнув без следа, а все уцелевшие кошмарики разом ринулись под потолок и застыли там, выжидающе вращаясь и скрежеща.
- Господи... - прошептала Аня, потом окунула лицо в сложенные ладони и тоненько, со всхлипами застонала. Кошмарики сбились в кучу, потом снова распределились ровным слоем, словно что-то прикидывая. А потом их просто не стало, и Костя, поднимавшийся с подушки, даже не уловил того момента, когда стая, все же изрядно поредевшая, метнулась к окну и выпорхнула в ночь. Он сел и, выругавшись, устало привалился к плечу своего флинта. На одеяло выполз Гордей, выглядевший потрепанным, но довольным, и издал сытый утробный звук, часто моргая желтыми глазами.
- Ух! - Георгий расслабленно шмякнулся на подушку рядом с Костей, отбросив измазанные мерцающе-сизым разделочные доски. - Вот это свалка!
Костя не ответил, тупо глядя на громаду одежного шкафа. Он был слишком занят - он переживал. Георгий осторожно толкнул его в бок, и Костя, встрепенувшись, повернул голову, не сразу поняв, кто это такой.
- Как рука?
- Рука... - Костя мотнул головой, потом осторожно пошевелил пальцами и провел ладонью по предплечью, сплошь покрытому серебристыми точками проколов. - Не очень. Пальцы плохо слушаются.
- Пройдет. Я ж тебя предупреждал - не давай им присосаться! - Георгий удовлетворенно посмотрел на Гордея, который, наскоро пригладив бороду, извлек из котомки гребешок и потянулся к склоненной голове вздрагивающей Ани. - Ты смотри, а я думал, старые совсем ленивые! Ан нет, как подсобил-то нам! Что, многих схарчил, борода?!
- Хох! - надменно отозвался домовик, запуская зубья гребешка в спутанные волосы девушки. - Грхах!.. ик!.. Охох!
- И что... - проскрипел Денисов, - так каждую ночь... каждую ночь?..
- Ну, - Георгий пожал плечами, - теперь-то может быть и не так. Теперь они знают, что флинт охраняется. Придут, конечно, но, вероятно, их будет меньше. И осторожничать станут. А может, и вообще не придут, тут предсказать ничего нельзя. Но сегодня мы их точно пугнули. Флинта ты удачно разбудил, но и без этого я уже чувствовал, что они вот-вот наутек пустятся. Пожрали, конечно, они из сна неплохо - что тут скажешь... но думаю...
- Я не об этом! - Костя яростно потер пострадавшую руку. - Так было каждую ночь?! Каждую ночь, когда она плохо спала, было... - он махнул ракеткой вокруг, - было вот это все?!
- Ну да. Может, и хуже. Домовик-то твой наверняка уже не первый раз тут воюет. Странно, что ты не слышал.
Аня вытерла ладонями мокрое лицо и опустилась обратно на подушку, потом, вздохнув, перевернулась на бок и по-детски потянула одеяло на голову. Гордей, недовольно хрюкнув, спрятал гребешок, снова икнул и, свалившись с кровати, тяжело затопал в коридор.
- Черт! - хрипло произнес Денисов. - Я ведь не знал... Совсем не знал. Но почему? Из-за чего?
- Ну-у, сынок, - Георгий развел руками, - я ж тебе не психолог! Откуда мне знать, что у твоего флинта было в прошлом? Или в настоящем? Психическая травма, стресс, одиночество - все что угодно может быть причиной. Мало ли из-за чего могут сниться кошмары. Если тебе каким-то образом удастся помочь ей что-то изменить в лучшую сторону, может, и уйдут они. А вот с прошлым ты вряд ли что сможешь поделать.
- Ты уже что-нибудь узнал?
- Как узнаю - скажу, пока работы много. Ладно, - наставник похлопал его по плечу, - пойду я. Кошмарики дважды за ночь не приходят.
- Спасибо, что помог.
- Да без проблем, - Георгий небрежно отмахнулся. - У нас в доме они - гости редкие, мне полезно было поразмяться, чтоб форму не потерять. Ну, бывай!
Соскочив с кровати, он вышел в прихожую, и Костя не повернул головы ему вслед. Он сидел и смотрел на складки тяжелой шторы, и сейчас они чудились ему недобрыми ухмылками. Медленный план, ежедневное уговаривание - все это теперь никуда не годилось. Нужно действовать скорее, хоть этим он и рисковал сорвать уже намечающуюся сделку. Его инстинкты все еще работали. Костя умел чуять намечающиеся сделки. Умел чуять, когда кто-то начинает проявлять к нему интерес. И уж точно чуял, когда кто-то ему врет. Он не сомневался, что не ошибается. Но ему придется самому сделать первый шаг, а они этого точно не ждут. Он получит то, что ему надо, а с этим будет проще двигаться дальше.
Костя повернулся, хмуро глядя на одеяло, под которым спрятался его флинт. Он в достаточной мере оценил реакцию Георгия на недавний рейд ночных тварей. Кошмариков было слишком много. И три мертвых хранителя за два месяца - это тоже было слишком много. И тот взгляд, которым экс-призрак ощупывал Аню в автобусе. Что-то не допускалось, будто все дело в том, что тонконосый покойник знал его флинта, еще будучи сам флинтом. Что-то тут было совсем не так.
- Кто ты? - тихо спросил он. Из-под одеяла не донеслось ни звука, и оно не шелохнулось. Но Костя знал, что человек, спрятавшийся под одеялом, не спит. От Ани больше не тянуло ужасом, и он чувствовал лишь некий остаточный трепет - словно агония умирающего кошмара. Даже если бы он был Кукловодом, это бы не помогло. Хранители не видят снов. Он не смог бы заставить ее спать спокойно. Или видеть свои собственные сны.