– Всегда к твоим услугам, – смущенно пробормотал Хантер, перекидывая поводья через голову мерина и слушая, как тот немедленно принялся с громким хрустом грызть удила, словно это была сырая картошка. – Родственники Элиссы тоже всячески отталкивали меня и настраивали ее против меня, так что я прекрасно понимаю, что тебе пришлось пережить со своим будущим тестем. Я просто подумал, что Мелани имеет право узнать правду о тебе. – Он улыбнулся Мо-Джо. – Надеюсь, ты меня когда-нибудь с ней познакомишь?
– Если мы все-таки поженимся, шафером на моей свадьбе будешь ты.
– Договорились!
– Хантер! – позвал мелодичный голос Элиссы.
– Я здесь! – немедленно отозвался Натан, сияя от счастья, что слышит милый голос.
– Ты не знаешь, куда запропастился Мо-Джо? Там к нему пришли!
Развернувшись, Мо-Джо направился к выходу, но у самых дверей остановился как вкопанный. Перед ним стояла молодая женщина с ребенком на руках.
Элисса скромно отошла в сторону, с удивлением глядя на Мо-Джо, который, в свою очередь, с немым обожанием уставился на изящную брюнетку.
– Мелани?.. – изумленно выдохнул он, все еще не веря своим глазам.
– Моррей, – тихо откликнулась брюнетка.
Так, значит, настоящее имя Мо-Джо – Моррей Джозеф? Элисса сразу решила, что брюнетка держит его ребенка. У крошечной девочки были такие же волосы и такой же цвет кожи. Сомнений быть не могло. Перед ней стояли Мелани и дочь Мо-Джо.
Элисса с трудом проглотила подкативший к горлу комок. В этот момент Мо-Джо преодолел свой внезапный паралич и бросился вперед, чтобы сжать в объятиях Мелани и маленькую дочь. Элисса осторожно, на цыпочках, обошла счастливую семью и проскользнула в конюшню.
– Так кто там хотел видеть Мо-Джо? – спросил Натан, седлая вороную кобылу Элиссы.
– Некто по имени Мелани и хорошенькая маленькая девочка, – ответила Элисса. – А я и не знала, что Мо-Джо женат.
– Он не женат.
– Нет? – удивилась Элисса, озадаченно оглядываясь на тесно обнявшуюся троицу.
– Как выяснилось, отец Мелани все время лгал своей дочери, чтобы держать ее подальше от Мо-Джо. Тот не пришелся ему по вкусу. – Натан многозначительно взглянул на Элиссу. – В этом мире случается много несправедливостей. Отвоевав собственное счастье, я решил сыграть роль купидона.
– Какой ты молодец! Как мило с твоей стороны!
Усмехаясь, Натан вручил Элиссе поводья ее кобылы.
– Что-то не припомню, чтобы ты хоть раз назвала меня молодцом или милым. Только не говори об этом никому – тебе не поверят.
– Почему не поверят? Потому что всю прошлую неделю ты рычал на всех словно разбуженный зимой медведь? – поддела его Элисса.
Натан взглянул на ее прелестный улыбающийся рот, и все копившееся в нем раздражение мигом испарилось. Глядя в ее черные блестящие глаза, он был уверен, что все будет хорошо. Она любила его, нуждалась в нем, и это было ясно видно по ее счастливой улыбке. Все доводы Джессики ничего не стоили – Элисса все равно любила его.
– Пошли, милая, я хочу тебе кое-что показать…
Элисса послушно вышла вслед за Натаном из конюшни. Услышав, как Мо-Джо любовно воркует со своей маленькой дочерью, которую он называл Джиллиан, она замедлила шаг, удивленно улыбаясь. Мо-Джо поднял голову и, заметив Элиссу, с гордостью представил ей Мелани и свою дочь.
– Я очень благодарна вам, Натан, – пробормотала смущенная всеобщим вниманием Мелани, то и дело оглядываясь на сиявшего от счастья Мо-Джо. – Я и понятия не имела, что мой отец…
Она осеклась на полуслове, а Мо-Джо сердито нахмурился.
– Спросите Элиссу о том, что значит подвергаться давлению родственников до тех пор, пока совсем не перестанешь понимать, кому можно верить, а кому нельзя, – ободряюще сказал Натан. – Но на Мо-Джо, это я говорю вам, Мелани, можно положиться и в радости, и в горе. Этот человек никогда вас не подведет.
Мелани влюбленными глазами посмотрела на Мо-Джо, а Элисса осторожно дернула Хантера за рукав. Было совершенно очевидно, что воссоединившейся паре нужно было остаться наедине, чтобы поговорить по душам.
– Натан, ты же хотел мне что-то показать, – настойчиво напомнила Элисса.
Улыбнувшись, Натан двинулся в сторону ворот на пастбище.
– Как ты думаешь, из меня вышла бы хорошая сваха?
– Несомненно, – подтвердила Элисса. – Но теперь, когда ты сделал все, что мог, предоставь дальнейшее самому Мо-Джо.
После получасовой поездки по зеленым пастбищам они оказались у ручья. Увидев нагромождение грунта и гравия, образовавшее некое подобие моста через самую узкую часть ручья, Элисса недоуменно нахмурилась:
– Мы что, занялись постройкой дорог и мостов, Натан?
– Я решил, что настало время сделать старую усадьбу доступной хотя бы для трактора. Я сделал так, чтобы вода продолжала течь в своем естественном русле, но и мы могли бы добираться до усадьбы не только верхом на лошади.
– Но зачем?
На это Натан ничего не ответил, а просто повел Элиссу за собой через ручей и дальше, вверх по склону холма. Когда они достигли вершины, с которой открывался чудесный вид на старую усадьбу, Элисса ахнула от изумления. Старый дом был свежевыбелен, и огромный сарай алел только что выкрашенными стенами. Вся густая высокая трава во дворе усадьбы была умело скошена самим Хантером.
– Какая красота! – не удержалась от восхищенного восклицания Элисса. – Но что заставило тебя…
– Это же твое излюбленное место, – просто ответил он. – Поэтому я хочу иметь возможность бывать здесь вместе с тобой.
– Ах, как мило с твоей стороны!
– Опять ты говоришь это слово! Еще никто не употреблял его по отношению ко мне, – улыбнулся Натан, придерживая своего мерина, норовившего пуститься в галоп при спуске с холма. В седельной сумке болталась корзина с провизией.
– Значит, тебя никто не ценил по достоинству, – убежденно произнесла Элисса.
Мерин остановился, подчиняясь твердой руке всадника, и Натан чуть ли не рывком снял Элиссу с седла. Она слегка нахмурилась: Натан был как-то уж слишком нетерпелив. А он тем временем, не говоря ни слова, потащил ее в сарай.
– Что происходит, Хантер? Ты сегодня какой-то странный! – на ходу возмущалась Элисса.
– Только что ты называла меня милым, или мне показалось?
– Я передумала. Ты не милый, ты очень странный…
Элисса осеклась на полуслове, увидев недавно вычищенный сарай, починенные стойла и новую лестницу на чердак. С потолочных балок свисали крепкие толстые веревки, в углу стояли козлы для пилки дров. С одной стороны к ним была прикреплена метла, изображавшая лошадиную голову, а вместо хвоста были привязаны несколько лассо. Еще одни козлы с прибитыми к ним рогами изображали деревянного быка. Старое зернохранилище было начисто выметено, и там стоял в окружении маленьких стульев такой же маленький стол, когда-то в детстве принадлежавший самой Элиссе.