знакомая. У него вдруг возникло нелогичное, смутное ощущение вины, породив тревогу, беспокойство и панику. Словно он нарушил обещание. Или...
— Фрая, ты чего? — выдохнул, зажмурившись, со стоном хватаясь за голову. С нажимом провёл ладонями по лицу, снова вскидывая на неё глаза, в которых девушка увидела столько растерянности, что поспешила объяснить.
— Всё хорошо, не переживай, Дьяр. Я тебе помогла. Подожди, воспоминания улягутся, и станет легче.
Фрая понимала, что последствия разнонаправленных внушений дали свои плоды.
В голове парня сталкивались пугающе противоположные, противоречивые мысли. О его чувствах к Фрае — и о желании быть с Риной. О твёрдом обещании хранить верность своей первой любви — и о забывании этого намерения. О разрешении устроить свою личную жизнь — и о внутреннем протесте в нежелании так поступать. Предательство по отношению к оставшейся в Межмирье высшей — и страсть к низшей, которая была рядом сейчас. Обещание помочь родителям Фраи, выполненное... частично. Да, он пришёл к ним, но не сделал всего, что было задумано.
Пока молодой мужчина боролся с собой, распутывая клубки жутких для его разума воспоминаний, высшие ждали. Салфир приобнял жену за плечи, притянув к себе, словно видел в Дьяре соперника. Хотя и понимал, что ревность к низшим, с которыми приходится проходить инициацию, — нелогичное чувство. Тем более Фрая всё рассказала ему о Дьяре, да и сам Салфир прекрасно помнил свою первую сексуальную партнёршу. Тем не менее сдержаться не смог. Слишком уж недружелюбно Дьяр на него посмотрел и грубо бросил, обращаясь к Фрае:
— Замуж выскочила? Этот хоть нормальный? Или такой же урод, как Индор? Если он тебя заставил, так ты не молчи. Я морду ему набью. Не посмотрю, что он высший.
Салфир не обиделся. Понял, что в основе слов низшего забота о Фрае, а вовсе не желание оскорбить её мужчину. И, отвечая, решил обойтись без внушения, рассчитывая на здравый смысл.
— Не урод. А этот Индор сам меня боится. Я никому не позволю обижать свою жену.
Дьяр умел достойно принимать поражение. В конце концов, у этого высшего больше возможностей защитить Фраю. Главное, что она в безопасности, и с надёжным высшим. К тому же и Дьяр успел найти себе пару...
— Ты на Рине не женился ещё? — улыбаясь спросила Фрая, словно уловив ход его мыслей.
— Женился. Наместник принимает на работу только семейных. Я не особо против, Ринка меня конкретно зацепила. Всё равно бы семью с ней потом завёл. Ну а раз так вышло... Не жалею.
— Это замечательно! — искренне порадовалась Фрая и спохватилась: — А мои родители? Ты что-нибудь о них знаешь?
Дьяр хмыкнул, понимая, что, сам того не ведая, сдержал данное девушке слово.
— Обижаешь, подруга. Порядок у них, живы, не волнуйся. Не знаю, что ты там у меня в голове навертела, но меня несколько дней не отпускало желание попасть в Токсичную Долину. С ума сходил от непонимания. В итоге плюнул и решил съездить, чтобы полегчало.
Рассказывая, он шагнул к Фрае, чтобы сесть рядом на скамью, но передумал и просто опёрся бедром о край грубого стола. Сложил руки на груди и продолжил:
— Наместник отпустил меня проведать своих в Пылающий Карьер, а я рванул на экспресс. Выскочил из вагона в Токсичной Долине, встал на платформе и думаю: дальше-то что делать? Смотрю, семейная пара машет рукой уходящему поезду. Кого-то провожали. Я и пошёл за ними, не стоять же мне столбом в чужом месте.
Он поскрёб пятернёй затылок, словно это движение помогало привести мысли в порядок.
— В общем, иду я. Кусты кругом, сплюшек полно, даром что в жаркий сезон безобидные, а тронь одну — и тебе не поздоровится. Мужчина меня заметил почти у самого дома и они остановилась, видимо гости не так уж часто бывают. Я растерялся, но решил всё же подойти. Пока шёл, их акабса носилась кругами, а потом вдруг рванула в кусты возле дома. Оттуда раздался сначала шум, затем вопль, а потом вообще ор. Мы бросились посмотреть, чего там случилось. Видим, мужик какой-то от сплюшек отбивается, стреляет в них, похоже, раздавил парочку. Не понимает, куда ему деваться. Акабса, которая мужика напугала, из кустов его не выпускает, он её тоже пристрелить пытается, да только сплюшки нападают, мешают толком прицелиться. Мы хотели его выручить, хозяин акабсу отозвал, а мужик возьми и направь оружие на него. Ну а у меня реакция та ещё. Я этого придурка и вырубил. Это... того... насмерть. То ли я перестарался, то ли мужик хилый оказался.
Дьяр виновато вздохнул — мол, каюсь, так уж вышло, готов понести заслуженное наказание. Да только Салфир претензий не предъявил:
— За этим «хилым мужиком» вся служба контроля дара гонялась. Ты обезвредил особо опасного преступника.
— Да? — обрадовался Дьяр, потирая руки. Посмотрел на Фраю, вспомнил, о чём говорил и продолжил: — Но мы тогда не знали, кто он. Сидел же бандит бандитом в засаде и в камуфляже. А когда браслет увидели, испугались, что высшего пришили. Я решил твоих родичей прикрыть и к Бездонному Озеру увезти, спрятать. А то мало ли, станут этого высшего искать и всех без разбора загребут? Дома их ничего не держало, как раз младшую дочку в академию отправили. Мы на обратном экспрессе сюда и рванули.
Фрая радостно подскочила:
— Они здесь? Отведи меня к ним!
Дом, в котором временно устроились приёмные родители Фраи, оказался на краю поселения, с противоположной стороны от озера. Совсем маленький, не очень добротный, рассчитанный на родственников поселян, которые время от времени навещают своих.
Акабса первая бросилась к девушке, обнюхала, признала и радостно запрыгала, норовя заляпать грязными лапами подол белого дорожного платья. Фрая и не подумала отгонять любимицу семьи, погладила по глянцево-чёрной чешуе и, когда бурные визги утихли, поспешила к вышедшим на шум родителям.
Свою старшую дочь они узнали и пребывали в уверенности, что она им родная и по-прежнему низшая. Радовались, что её отпустили из академии навестить семью, гордились, что она получила хорошую работу. Похоже, сотрудники СКД, которые их допрашивали по указке Легуса, пошли по пути наименьшего сопротивления. Намного проще заблокировать одно-единственное воспоминание о спасении ребёнка высших, чем копаться в головах низших, отыскивая все логические связи, чтобы полностью вынудить их забыть о старшей дочери. К тому же младшей дочке память изменить возможности ещё не было. Гралла бы заметила отсутствие воспоминаний о сестре у родителей, а так