Читать интересную книгу Гаран вечный - Андрэ Нортон

— Джагна! Майдар! — позвал он слабым шепотом.

Над его головой пронесся свист. Нейл держал меч наготове. Захлопали широкие белые крылья, и ноги птицы коснулись земли. Кваррин подошел к Нейлу, в его клюве болтался мешочек.

— Хурурр! — Нейл выпустил рукоять меча и заморгал, снова ощутив то, что знал Айяр. — Хурурр!

Птица уронила мешочек в руку Нейла, треща и щелкая в ответ. Затем кваррин медленно обошел вокруг Нейла, как бы осматривая его раны. Нейл вернулся под защиту Ифткана, хотя решительно ничего не помнил с тех пор, как выполз из норы келрока.

7

В лесу бушевал шторм, когда Нейл вышел победителем из колодца келрока, и с тех пор гроза так и не прекратилась. Нейл лечил свои раны тем же лекарством, которое употребил для обожженного крыла Хурурра. Он устроился в Ифтсайге и лежал там на матах, а живое дерево стен комнаты трепетало и пело под яростным ветром. Однажды раздался грохот более сильный, чем громовой раскат, и вся Ифтсайга вздрогнула, от сотрясения, а Нейл испугался, не угрожает ли землетрясение корням цитадели, но потом понял, что одно из деревьев-башен разрушено молнией и сбито ветром — отсюда и грохот. Здесь нельзя было определить течение времени, не было периодов солнечного жара и благословенной прохлады ночи. Хурурр сновал из комнаты в комнату, складывая крылья, чтобы подняться или спуститься по лестнице, навестить Нейла и снова уйти. Кваррин был недоволен, что гроза держала его здесь в плену. Однажды Нейл проснулся в тишине, попробовал вытянуть ноги и почувствовал, что они болят значительно меньше. Значит, он уже может кое-как двигаться. И ветер стих, дерево молчало, его не давило и не било грозой. Нейл сменил свою рваную и грязную одежду на чистую из складов, поднялся к выходу и посмотрел на лес при бледном водянистом свете солнца. Гроза и вправду наделала бед. Деревья, что стояли белыми скелетами в зелени молодой поросли, были разбиты, расщеплены. От обугленных стволов поднимался дымок. На западе, где простиралась опустошенная Злом земля, медленно перемещался мрак, будто где-то вблизи горел огонь. Со своего насеста Нейл видел сквозь обтрёпанную штормом листву другой берег реки. В воздухе было по-прежнему холодно. Сколько же времени прошло с тех пор, как он высадился на Янусе? Он попытался подсчитать число прожитых планетных дней, сначала в уме, а потом по-детски, на пальцах, и обнаружил слишком много противоречий. Козберг взял его в середине лета. В конце сезона дни стали холоднее. И на участке он слышал, что зима на этой земле бывает сухой и жестокой. Однако — это опять память Айяра — в давние времена были другие зимы, когда люди не прятались в убежища от ударов шторма, и листья на деревьях оставались, только становились более серебряными. Но это было до смерти Ифткана. Теперь участки готовятся к холодному сезону. И этот недавний ураган был первым предвестником конца осени. Нейл радовался, что на нем плащ, когда ветер ищущими пальцами добирался до ветки, на. которой сидел Нейл. Зима — это опавшие листья, голый лес, и если случится охота, у беглеца было куда меньше шансов. Как знать, может, именно приближение зимы и погнало незнакомцев из Ифткана в море? Он поворачивал эту мысль, соображая, не остаться ли в Ифтсайге, но участки выжигают именно зимой. За огнем никто не следит, как бы далеко в лес он ни распространился. Чем дальше вгрызется пламя в лесную страну, тем лучше для поселенцев. А здесь мертвые деревья могли бы сделать из всего мертвого города один гигантский факел. Куда-нибудь на запад, поближе к морю… В таком походе на запад он может пройти мимо пограничного участка и посмотреть, что случилось с Эшлой. Сегодня… Нет, надо, пожалуй, отдохнуть еще денек. Раны подзаживут, и он пойдет легче и быстрее.

В эту ночь он охотился с Хурурром. Птица бесшумно нападала на берфонда, била его крыльями и лапами, а меч Нейла клал конец жизни животного. Человек разводил на камнях небольшой костер, поджаривал на заостренных прутьях ароматное мясо и находил его очень вкусным, особенно после долгого пребывания на хлебе из запасов незнакомцев, ягодах и стручках. Память Айяра говорила, что так делалось часто в старой свободной жизни Ифтов.

На четвертую ночь после окончания шторма Нейл вынул из запасника дорожный мешок на тот случай, если он не сможет вернуться быстро и путешествие затянется. Он положил туда смену одежды, включая сапоги из шкур, хлеб, мешочек с целебной мазью, нож. Он осмотрел во время сборов все ящики и сундуки, но ничего из сокровищ нижней комнаты не тронул. Почему-то ему теперь не хотелось иметь дело с этими предметами. Он готов был согласиться с поселенцами, что над тайниками висит проклятие, а проверять эту теорию у него не было желания. Когда он остановился у подножия Ифтсайги, собираясь уйти, его толкнуло внезапное ощущение опасности, такое сильное, что лишь усилием воли он заставил себя двинуться. Откуда-то появился Хурурр и пролетел над Нейлом со страшной воркотней и криками. Кваррин передавал человеку искаженное сообщение: опасность! Встревоженный Нейл остановился и посмотрел на птицу, усевшуюся теперь прямо над его головой.

— Где? — мысленно и вслух спросил он. Но понятия, полученные в ответ, были настолько отрывочными, настолько чуждыми, что не выглядели настоящим ответом. Ясно было только, что опасность не немедленная, что она древняя, древнее, может быть, самого Ифткана.

— Огонь? Поселенцы? — спрашивал Нейл.

Нет, это было что-то другое. И затем пришел ответ, более четкий, более ясный. С запада шла угроза — с пустынного пятна. Берегись, держись подальше от этого. Там живет древнее зло, оно может снова развиться, если его разбудить. Каким образом разбудить? Но Хурурр не дал вразумительного ответа.

— Ладно, — согласился Нейл, — я пойду той дорогой, — он мысленно изобразил юго-западную дорогу вниз к реке, к участку, где жила Эшла.

Круглые глаза Хурурра глядели на него оценивающе. Теперь от птицы не исходило мерцающей мысли. Может быть, он рассматривал ответ Нейла, поворачивая его в мозгу и сравнивая с собственным мнением?

— Ты тоже пойдешь? — спросил Нейл. Иметь спутником остроглазого крылатого охотника означало бы для Нейла двойную безопасность. Он не сомневался, что у кваррина чувства были куда острее, чем у человека. Хохлатая голова Хурурра повернулась. Кваррин посмотрел на запад, против которого он только что предупреждал Нейла, расправил крылья, как бы собираясь напасть на добычу или на врага, и негромко зашипел. В этом шипении слышались ярость и холодная змеиная злоба. Он олицетворял собой вызов. Да, это был вызов! Хурурр выступал против чего-то страшного. Нейл отчаянно пытался добраться до мозга кваррина, получить информацию, скрывавшуюся в этой хохлатой голове. Снова прижав крылья к телу, скребя когтями по ветке, кваррин боком подошел к месту точно над головой Нейла и еще раз подал голос, но уже не шипел, а щелкал клювом. Нейл понял, что это знак согласия. Вода в реке поднялась, скалы покрылись ожерельем пены. Обломки, оставленные штормом, во множестве плыли по течению. Переправиться через реку для Хурурра не составляло проблемы: несколько взмахов крыльями — и он сел на дереве на том берегу. Нейл же прошел вдоль берега, изучая положение скал и прикидывая возможность воспользоваться ими, как ступеньками. Когда-то здесь был мост. Его высокие арки с тех пор обрушились и были разломаны многочисленными наводнениями. Наверное, только память Айяра помогла глазам Нейла найти эти точки, выстроить их мысленно в линию и увидеть, как надо идти. Рискованный путь по мокрым камням, скрытым под бурлящей водой. На той стороне реки шторм явно поработал в полную силу. Не будь тут Хурурра, Нейл дал бы большой круг, чтобы не запутаться: деревья такие же высокие, как в Ифткане, и такие же широкие, они повергали инопланетников в изумление, были повалены со своими меньшими братьями. Кратчайшая дорога к участку была так завалена обломками, что прошел добрый час, пока Нейл пробрался через все это, днем служившее ему убежищем Когда он услышал этот тонкий жалобный плач? Солнце уже не было бледным: его лучи били в отверстие, оставленное яростными крыльями шторма, и держали Нейла пленником в яме под вывернутыми корнями. Над ним проносились звуки, издаваемые дневными жителями леса. Но этот звук… Нейл лежал, положив голову на мешок, и прислушивался. Нет, это не крик животного, не зов птицы! Низкий, продолжительный, утомляющий уши звук шел издалека. Сколько времени прошло, прежде чем этот звук ассоциировался с болью? Какое-то существо попало в ловушку, томится между поваленными стволами и землей, может быть, покалеченное и страдающее? Нейл сел и повернул голову на юг, прослеживая звук. Иногда он пропадал, а потом снова становился отчетливым, поднимаясь до плача. Наконец Нейл расслышал почти различимые слова. Заблудившийся поселенец? Нейл пополз к другому отверстию своей норы, щурясь и пытаясь разглядеть что-нибудь в рассеянном солнечном свете. Ему пришлось раскидать массу зелени с тропы. Близко или далеко? Если он выйдет, то будет, в сущности, слепым. Если он дойдет до следующего участка леса, он, вероятно, будет способен на некоторый прогресс. И зов — если это был зов — подгонял его, не позволял ему спокойно сидеть в норе. Нейл вытянул губы и издал звук, имитирующий крик Хурурра — он научился призывать так птицу. Ответный щелчок клюва пришел сверху — кваррин устроился на вывернутых корнях дерева над головой Нейла.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});