Читать интересную книгу Адептус Астартес: Омнибус. Том I - Энди Смайли

Евмен выпрыгнул из последнего транспорта, подобравшего скаут-сержанта и его бойцов с пристани. Оказавшись на борту, скауты предстали с отчетом перед капитаном Каррайдином, который явно был раздражен тем, что не смог участвовать в сражении вместе со всеми остальными, но апотекарии Паллас обещал в скором времени полностью закончить бионическую замену его потерянной ноге. Хотя, конечно же, после событий на Энтимионе IV требовалось изготовить еще много протезов.

Обернувшись, Евмен увидел, как Найрюс спускается по рампе устаревшего штурмовика, служившего в качестве одного из транспортов.

— Найрюс, — окликнул он.

— Да, скаут-сержант?

— Ты ведь мог тогда сказать, чем закончится битва? Ты видел ее исход.

— Да. Я видел, что Сарпедон ее проиграет.

— Что ж… значит, ты все-таки иногда ошибаешься?

— Нет, — ответил Найрюс. — Я думаю, что мы все ее проиграли.

* * *

Теллос взобрался по груде мертвецов, устилавших уже пересохшее русло Грейвен. К тому времени как он сумел выкопаться из-под обломков, варп-портал полностью разрушился и над северной частью города бушевали грубые энергии Хаоса, наводняя окрестности безумием. И гвардейцы, и воины-рабы были сведены с ума силами Имматериума и теперь блуждали по Грейвенхолду в поисках жертв. Через брешь просочились демоны, жаждущие смерти и разрушений. Трупы тех, кто подошел слишком близко к Теллосу, уже лежали возле его ног. Мертвецы же притягивали к месту побоища все больше и больше живых, стремящихся сыграть свою последнюю роль в этой бойне. Так что сержанту оставалось только ждать, пока кто-нибудь не придет и не бросит ему вызов.

Он увидел, как первая торпеда разрывает черные тучи и зарывается в землю сразу за стенами Грейвенхолда. Ударная волна сотрясла город, в то время как снаряд пробурился сквозь земную кору. Ракета достигла мантии, высвободив кипящую под высоким давлением магму. Из воронки забил лавовый фонтан.

Раскаленная алая струя ударила в небо. «Это кровь, — подумал Теллос. — Кровь планеты. Еще больше крови для Кровавого Бога, поскольку со временем все так или иначе оборачивается кровью».

Тридцать секунд спустя увиденная им боеголовка сработала одновременно с остальными торпедами, пронзившими поверхность планеты. Детонация увеличила до критической массы радиоактивное ядро Энтимиона IV, и поверхность мира сгорела в пламени ядерного взрыва.

Сгорали тела. Сгорал город. Сгорал сам Теллос, позволяя боли омыть себя, слиться с собой, уничтожить уродливую плоть и оставить лишь пылающую душу. Это он тоже предвидел. Сержант был готов к тому, что его лишат слабого тела, чтобы подготовить к чему-то большему — к чему-то, что бросит мертвые империи к трону Кровавого Бога, наступит конец, и все обернется кровью. Когда душа Теллоса взмыла в варп, чтобы воссоединиться с Кровавым Богом, сержант увидел, как Галактика захлебывается кровью, прежде чем с последним воплем умереть в объятиях Хаоса.

А затем, когда Энтимион IV окончательно погиб, воцарилось небытие.

Война Ордена

Глава первая

— Какой ошибки нам следует остерегаться пуще всего?

— Нет ничего хуже, чем не погибнуть, когда ваша смерть может послужить делу Императора.

Дениятос. Боевой Катехизис

— На караул! — прокричал лорд Глоб Фалкен, и тысячи солдат вскинули винтовки, салютуя Павильону Аристархии.

Прекрасные в своих белых киверах и синих, как ночное небо, мундирах, вышитых серебром, Стражи Ванквалийской Республики маршировали строгими рядами по огромной Церемониальной площади, а древние знамена их полков развевались на самых высоких шпилях Палатиума. Эти воины составляли самую могущественную армию во всем секторе Сцефан, были главными защитниками системы Обсидиана и гордыми сынами Ванквалиса. Форма их офицеров сияла геральдикой рода Фалкен — семьи, из которой они все происходили. И даже корпуса артиллерийских орудий и танков сверкали латунью и синевой.

— Что-то в этом году они не усердствуют, — произнес граф Лакосин Фалкен в парадном мундире, настолько обильно украшенном, что казалось, будто его дородное тело закутано в сотни переплетающихся знамен. В каком-то смысле так оно и было, ведь он представлял сразу все полки Стражей.

В этот день солнце пекло беспощадно, раскаляя камни Палатиума. Убранный шелками Павильон Аристархии оставался одним из немногих мест во всем Церемониальном квартале, где можно было спастись от зноя. Но несмотря даже на прохладительные напитки, которые без устали разносили сервиторы-пажи, граф Лакосин продолжал обливаться потом.

— Глобу надо бы отправить их рыть траншеи да убирать навоз за лошадьми, — заявила леди Акания ФалкенКаал, с безучастным видом стоявшая возле графа. Она была одета куда более свободно, нежели большинство присутствующих. Кавалерийская форма, обтягивающая атлетическую фигуру, да повязка на глазу — оставшееся с юных лет напоминание о несчастном случае на охоте. — Никакого уважения.

Лорд Совелин Фалкен, исходящий потом под кивером и тяжелым малиновым мундиром ванквалийской артиллерии, окинул взглядом море марширующих людей и леса вскинутых винтовок. Лично он все равно пребывал в полном восхищении, наблюдая за этим чудесным и величественным зрелищем, напоминающем о процветании и традициях Ванквалиса. Вдалеке, позади джунглей, окружавших Палатиум и покрывавших весь континент Неверморн, виднелись высокие башни городов-ульев, где среди чадящих заводов жили и умирали миллиарды людей. Если бы не правление семьи Фалкен и не традиции, к каковым относился и парад Стражей, весь Ванквалис стал бы таким. Неверморн же оставался континентом нетронутой природной красоты, настоящим чудом. Конечно, многие называли этот регион отсталым и провинциальным, но сердце лорда Совелина все равно преисполнялось гордости.

— Глоб уделяет основное внимание их боеготовности, — заметил Совелин. — Не вижу в этом ничего плохого.

Леди Акания вздернула бровь:

— Боеготовность? Эта армия существует не для войн, Совелин! Они нужны только для того, чтобы скот, населяющий города, не забывал, кто здесь главный. Без этого мужичье могло бы сообразить, что их куда больше, чем нас. Фалкены правят, потрясая воображение, но не бряцая оружием! Конечно, во всем остальном Империуме считается нормальным расстреливать мятежников на улицах, но мы предпочитаем иной подход. И разве ты не согласишься, что так гораздо лучше?

— Несомненно, леди Акания, — ответил Совелин.

Собеседница приходилась ему тетей, и, хотя разница в возрасте была не столь уж велика, лорд признавал за Аканией право старшинства. Практически все члены семьи стояли выше Совелина по иерархической лестнице, и быть может, именно поэтому на него и повесили ответственность за артиллерию.

— Война! — насмешливо фыркнул лорд Лакосин. — Да за что здесь воевать-то?

Раздалась ружейная канонада, прокатившаяся волной над рядами марширующих солдат, — десятки тысяч винтовок выстрелили разом, отдавая дань уважения сыновьям и дочерям рода Фалкен. С идеальной слаженностью грянули полковые оркестры, заиграв древние военные и государственные гимны, в чей ритм вплетался грохот выверенных залпов. Их эхо заметалось среди белокаменных стен Палатиума, полковых знамен, золотых орлов, украшающих башни храма Императора Властвующего, и в гуще джунглей, обступивших городские стены.

— Никакого уважения, — сплюнула леди Акания, развернулась и решительным шагом направилась к выходу, отмахнувшись от одного из подчиненных, пытавшегося привлечь ее внимание. В руках мужчина держал переносной вокс-передатчик.

— Не сейчас, — сказал лорд Глоб. — Не время.

— Господин, — произнес офицер, — вызов поступил от адмирала Флота Талака.

— Талак, похоже, понятия не имеет, чем мы здесь заняты! — прорычал лорд Глоб. — Мужичье. Может и подождать.

Взмахом руки Совелин подозвал офицера к себе. Тот вспотел, причиной чему явно была не только жара. Одет посланник был в форму механизированной кавалерии.

— Тревожный канал, господин, — сказал он.

— Дай сюда, — произнес Совелин. Взяв переговорное устройство и приложив его к уху, лорд поморщился от пронзительного скрежета помех.

— …во имя Трона! — кричал голос, почти неразличимый на фоне завываний статики. — «Звездный бродяга» подбит! Они уничтожили доки! Нас убивают! Они убивают нас!

— Убивают нас, слышите?

Адмирал Талак не смог удержать равновесия и упал, когда «Санктис Хиросиан» очередной раз тряхнуло так, словно они оказались в бушующем море среди гигантских волн, бьющих в его борта. Талак сильно ударился головой о палубу, и трубка вокса, вылетев из его рук, откатилась в сторону.