Читать интересную книгу Сын цирка - Джон Ирвинг

Как только доктор Дарувалла повесил трубку, ему позвонил доктор Тата. Фарук сразу же вспомнил, о чем он хотел спросить Тата номер два.

— Ты помнишь тетушку Пролому и ее племянника Ра хула Рая?

— Разве их можно забыть — ответил Тата.

— У меня чисто профессиональный вопрос. Думаю, твой отец осматривал Рахула, когда тому исполнилось двенадцать или тринадцать лет. Это было в 1949 году. Мой отец консультировал его в восемь лет. Он делал это по просьбе тетушки Промилы, которую очень заботило отсутствие волос у племянника. Мой отец сказал, что ее тревога не имеет основания Интересно, обратилась ли Промила к твоему отцу с тем же самым вопросом об отсутствии волос? — сказал доктор Дарувалла.

— Зачем кому бы то ни было идти на прием к твоему отцу или к моему отцу и консультироваться по поводу отсутствия волос? — задал вопрос доктор Тата.

— Вот в этом-то и заключается проблема. Думаю, в действительности ее заботил вопрос о половых признаках Рахула. Возможно, она просила о проведении операции по изменению пола, — рассуждал доктор Дарувалла.

— Мой отец не делал операций по изменению пола. Он был гинекологом и акушером, — напомнил Тата номер два.

— Я знаю, кем он работал. Но, может быть, его попросили уточнить диагноз… Я говорю о половых органах Рахула. Было ли в них что-нибудь особенное, наводящее на мысль о проведении операции по изменению пола. По крайней мере, может об этом думал сам мальчик или его тетка. Сохраняешь ли ты медицинские диагнозы своего отца? Записи моего отца я храню, — произнес доктор Дарувалла.

— Разумеется, я тоже их храню. Мистер Сабхаш может положить их мне на стол за две минуты. Через пять минут я тебе перезвоню, — пообещал доктор Тата.

Итак, даже сам Тата номер два назвал своего медицинского секретаря «мистер». Может быть, как и Ранджит, Сабхаш являлся медицинским секретарем в этой семье уже не один десяток лет. Судя по голосу в телефонной трубке, мистеру Сабхашу вот-вот должно исполниться восемьдесят лет!

Через десять минут, когда Тата номер два так и не перезвонил, Фарук подумал о том, что в этих записях должен быть невообразимый хаос. Скорее всего медицинскую книжку Рахула, составленную старшим Татой, медицинский секретарь ищет с большим трудом. Или Тата номер два не согласен с медицинским диагнозом, поставленным Рахулу? Независимо от причины задержки, Фарук дал указание Ранджиту не соединять его ни с кем, кроме доктора Тата.

У Фарука помимо давно ожидаемого ленча в клубе Дакуорт была запланирована еще одна встреча в офисе — с доктором Десаи, приехавшим из Лондона. Находившийся сейчас в Бомбее доктор Десаи в свободное от хирургической практики время занимался конструированием искусственных суставов. О чем бы ни говорил этот человек, он возвращался к одной излюбленной теме, касавшейся замены суставов. Когда доктор Дарувалла приглашал доктора Десаи в клуб Дакуорт, это общение Джулия переносила с трудом.

— Следует ли фиксировать имплантируемый сустав специальным костным цементом или надо использовать метод биологической фиксации? — Эту фразу Десаи говорил вместо обычного вопроса о здоровье жены и детей.

Легче оказалось вести с ним дела в офисе. А теперь Фарук приказал Ранджиту отменить встречу, что казалось Дарувалле равносильным тому, чтобы признать отсутствие у себя интереса к собственной профессии ортопеда.

Фарук сидел за своим рабочим столом, поставив стул с противоположного его конца. Он переменил место, чтобы не видеть обычной картины — госпитального дворика для прогулок детей-калек. Трудно было не замечать, как занимались физиотерапией некоторые прооперированные пациенты. Даруваллу больше увлекал мир его фантазий, чем тот мир, в котором он жил.

Чаще всего создатель Инспектора Дхара не замечал вокруг реальных жизненных явлений. Бедняжка Нэнси с глазами, как у енота, одевалась, чтобы понравиться Инспектору Дхару. А он, даже не находясь на сцене и не стоя перед кинокамерой, продолжал исполнять роль. Мистер Сетна, неодобрительно относившийся ко всему на свете, к своему глубочайшему отвращению обнаружил, что человеческая моча убивает цветы бугенвиллей. И это было не единственное убийство в клубе Дакуорт, поскольку Рахул уже видел себя вдовой мистера Догара. Но Даруваллу не касались реальные трагедии. Призывая вдохновение, он пристально всматривался в цирковую фотографию, стоявшую у него на столе.

Там он видел прекрасную Суман, артистку, исполнявшую номер «хождение по воздуху». В последний раз, когда доктор ее видел, артистка еще не вышла замуж. Эта 29-летняя звезда цирка была идолом всех детей-акробатов. Но Фарук считал, что в ее возрасте Суман пора выйти замуж и заняться иными делами, чем хождение вверх ногами под куполом основного шатра цирка на высоте примерно 27 метров без страховочной сетки. Такая красивая женщина, как Суман, обязательно должна иметь семью, думал сценарист. Она ведь акробатка, а не актриса.

Доктор мечтал написать своим любимцам из цирка такие роли, чтобы они не требовали актерского таланта. Мальчик Ганеша должен быть артистом, но его сестра Пинки будет настоящей и реальной Пинки из «Большого Королевского цирка». Пинки будет выступать в роли акробатки и ей совсем не требуется произносить реплики. Создатель сценариев подумал, что сведет их к минимуму.

В своих мечтах Фарук зашел слишком далеко, уже выбирая актеров на роли. В фильме ему еще надо придумать, как он устроит детей в цирк. Именно в этот момент доктор Дарувалла подумал о новом миссионере. В кино доктор не станет называть его Мартином Миллсом, потому что эта фамилия слишком распространена. Сценарист назовет его просто «мистер Мартин». Иезуитская миссия станет заботиться о детях, поскольку их мать погибла в храме Святого Игнатия. Разумеется, миссия возьмет на себя ответственность за случившееся. Итак, все получится так, что детей сумеет взять с собой правильный лимузин Вайнода. Этот карлик в роли доброго самаритянина получит разрешение иезуитской миссии на то, чтобы отвезти детей в цирк. Доктор Дарувалла подумал, как это великолепно. Именно там и встретятся Суман и мистер Мартин. Вечно озабоченный вопросами морали и нравственности миссионер привозит детей в цирк. Олух влюбляется в актрису, которая ходит вверх ногами под куполом цирка!

А почему бы и нет? Иезуит вскоре станет думать, что Суман гораздо лучше, чем выполнение обета о целомудрии. Придуманный им мистер Мартин должен быть очень тренированным актером. Сценарист придаст этому персонажу более выигрышные черты характера, чем они есть у реального Мартина Миллса. В фильме сексуальное удовлетворение мистера Мартина явится историей его перехода в другую веру. Следующая идея сценариста имела изрядную дозу озорства, поскольку положительного мистера Мартина должен сыграть Джон Д. Как счастлив он будет. , в другой роли!

Какой исключительный сценарий должен получиться! Как хорошо он исправит и дополнит реальность! В этот момент Дарувалла подумал, что ничего не мешает ему придумать роль в картине и для себя. Роль не героическую. Возможно, ему подойдет эпизодический персонаж с прекрасными намерениями. Однако как себя описать? Симпатичный? Нет, он не считал себя таким. Высокоинтеллигентный? Это неприлично. Вообще в фильмах нужно описывать только как выглядит герой.

В офисе доктора не было зеркала, поэтому он представил себя таким, каким видел в зеркале клуба Дакуорт: элегантный джентльмен в стиле этого клуба. Такому доктору-джентльмену можно дать маленькую, но центральную роль в сценарии, поскольку творящий добро миссионер, разумеется, будет одержим идеей того, что можно вылечить уродливую ногу Ганеши. В идеале персонаж, представленный мистером Мартином, должен привести мальчишку на прием только к доктору Дарувалле. Тогда врач объявит ужасную правду о том, что имеются упражнения, которые может делать Ганеша и которые укрепят его конечности, включая и покалеченную ногу. Однако мальчик навсегда останется хромым. Сценарист полагал, что парочка сцен, когда мальчик-калека будет мужественно выполнять эти упражнения, помогут возбудить симпатии зрителей.

Как и Рахул, доктор Дарувалла наслаждался этой фазой сочинения истории. Составляя план, он испытывал нервное возбуждение, продумывая варианты развития событий. В начале истории всегда много таких вариантов.

Однако эйфория — вещь ненадежная, она быстро улетучивается как при убийстве, так и при написании сценария. Фарук стал беспокоиться о том, что его шедевр уже сократился до уровня романтической комедии. Двое детей скрылись в правильном лимузине. Их спасение — цирк. Суман перестает ходить под куполом цирка, чтобы выйти замуж за миссионера, который порывает с религией. Даже создатель образа Инспектора Дхара подозревал, что такой конец слишком счастливый. Сценарист подумал, что обязательно должно случиться какое-то несчастье.