Читать интересную книгу Призраки знают все. Рукопись, написанная кровью (сборник) - Анна Данилова

– Другого объяснения я найти не могу. Потому-то последнее время ей было так трудно вести себя прежним образом: ты же сама говорила, что она следила за тобой, появлялась на твоих встречах то с «клиентом» – Глобусом, то с мнимым Крымовым, то есть переодетым Чайкиным, а потом ее вообще можно было спокойно застукать где угодно с твоим Харыбиным. Значит, примерно в последнюю неделю вашего с ней знакомства и «сотрудничества» она не особенно переживала, что ты можешь ее в чем-то заподозрить, а потому была готова идти ва‑банк…

– Да, они выглядели как отчаявшиеся люди. Они поняли, что просчитались, что я тоже не знаю, где искать Крымова, а потому Аперманис стала работать грубее, отчаяннее. Я даже боялась, что она «очнется», наговорит мне грубостей и потребует назад свои деньги. Если бы ты только знал, как эти баксы пригодились мне в осуществлении МОЕГО плана! Я же отправила в Германию Миллершу! Мы потратились на туристическую путевку в Германию не только на Миллершу, но и на меня, чтобы у них не оставалось никаких сомнений, что я лечу в Берлин… – и Юля рассказала Шубину об их грандиозном плане по запутыванию следов и о том, как Миллершу, эту, в сущности, толстушку, приодели и поставили на каблуки, да еще нацепив на нее парик, чтобы она хотя бы издали напоминала Земцову.

Юле не хотелось рассказывать о том, что на самом деле роль Земцовой играла племянница Миллерши. «Пусть Харыбин выглядит еще смешнее…» – решила она.

– Могу себе представить физиономию Харыбина, когда он понял, как ты его провела. Сразу три Земцовых… Надеюсь, они не причинили вреда… – и Шубин кивнул в сторону двери, за которой звенела посудой Наташа Зима.

– Нет, за ней, слава богу, никто не увязался. Но могли бы. Не в моих правилах пользоваться доверием таких людей, как Наташа. Между прочим, она была близкой подружкой Марины Бродягиной… – и тут Шубин услышал рассказ о том, как познакомилась Земцова с Зимой, а заодно и узнал много нового о Бродягиной.

Он был поражен, узнав, что Марина, так отчаянно любившая и вместе с тем ненавидевшая бросившего ее отца Кирилла, после его гибели стала работать на его убийц, о чем свидетельствовало то самое злополучное окровавленное кольцо с его отрубленного пальца.

– Но ты знаешь, а ведь кольцо могли просто подкинуть к ней в сумку… воспользовавшись тем, что кто-то был осведомлен о ее связи с отцом Кириллом и о том, какие негативные чувства она стала к нему испытывать в последнее время, перед его убийством.

– Странно, что я не подумала об этом. Слишком уж была потрясена, когда услышала от Берестова, как он, поменяв бокалы, сам того не желая, отравил свою любовницу.

– Между тем как могла она принести яд только лишь затем, чтобы, убив Берестова, украсть у него деньги, которые ему вернул Крымов?

– Наташа говорила мне, что деньги для нее много значили.

– Да деньги для всех много значат, но не до такой же степени…

Юля, немного забывшись, хотела рассказать ему и о том, как баснословно разбогател Крымов, но, вдруг вспомнив, что Шубин знает об этом гораздо больше ее, сама завалила его вопросами.

– Да, это звучит невероятно, неправдоподобно, но я сам лично был свидетелем того, как разворачивались эти события. И Крымов навряд ли бы оказался в Париже (поскольку он собирался улизнуть от Берестова в Германию, у него был даже куплен билет и оформлена виза!), если бы не поступившее ему от одного знакомого предложение встретиться в Москве с неким Кристианом.

– А что это за знакомый?

– Совершенно нейтральное лицо, поверь… Некий Обручев. Наш, местный бизнесмен, который в свое время обращался к Крымову с тем, чтобы тот помог ему развестись с женой… Мы «поймали» его неверную супругу, после чего Обручев развелся, женился на австрийке или швейцарке и покинул пределы нашей родины. Такая вот банальнейшая история, которая, однако, помогла Обручеву начать новую жизнь. Он был здесь, кажется, в конце февраля, они встретились с Крымовым, и за рюмкой водки Обручев рассказал ему о Кристиане.

– Ты хочешь сказать, что это была обычная пьяная беседа?

– Совершенно верно!

Юля с трудом верила в услышанное. Но ведь перед ней сидел ее друг, проверенный человек, Шубин! А уж ему-то не верить было нельзя.

– А что случилось потом?

– Юля! Как тебе не стыдно? Неужели богатство Крымова лишило тебя сна?

– Да, мне стыдно, мне нестерпимо стыдно, но ты бы видел, какую роскошную квартиру он себе купил в центре Парижа! В каких условиях живет Щукина! Она позволила мне говорить по телефону, СКОЛЬКО Я ПОЖЕЛАЮ, ты понимаешь? Из грязи… Извини, но я не должна была так вот раскрываться даже перед тобой.

– Да брось ты, я все отлично понимаю… кроме того, зачем было Щукиной заводить роман с Кристианом?

– Да, мы не договорили о Кристиане. И что было потом? Обручев организовал встречу Крымова с Кристианом?

– По-моему, Кристиан приезжал в Москву специально для этой встречи…

– Хорошо. Пусть. Положим. – Юля нервничала, представляя себе, как Крымов, прогуливаясь по московским улицам, ни разу не вспомнил о ней и не соизволил ей даже позвонить: свинья! Трижды! – Но как Крымов мог взяться за заведомо проигрышное дело, ведь у него не было никаких особых связей за границей? Уж не хочешь ли ты сказать, что он является внештатным сотрудником Интерпола?

– Я тоже задавал ему этот вопрос, но он лишь отмахивался от меня, словно от назойливой мухи, и говорил, что главное – это взять с клиента аванс, а ведь там и аванс был – дай боже…

– Как много у него было общего с Бродягиной, – задумчиво проговорила Юля, вспоминая свой недавний телефонный разговор с Крымовым. – Ты знаешь, что они были любовниками?

– Знаю. Поэтому-то Крымов и сжег свою машину. Эта Бродягина любила нафаршировывать машины своих любовников…

– Знаю-знаю: туфлями, колготками, чем еще?.. – ее даже передернуло от отвращения. – Ненормальная. А для чего было жечь агентство?

– Крымов запутал нас с Щукиной относительно документов на куплю-продажу особняка: то он говорил, что арендует его, то потом заявил, что это его собственность… Но со временем я сообразил, что ему, эгоцентристу, человеку, обожающему эффекты, захотелось вот таким экстравагантным образом ПОКИНУТЬ С.

– То есть сделать все для того, чтобы город поверил, что Крымов вляпался по уши в дерьмо, скорее всего в политическое дерьмо, что ему пригрозили и даже сожгли офис?

– Правильно! А тут еще и сожженная машина, представляешь?!

– Но там же отыскались туфли Бродягиной…

– При необходимости ничего не стоило доказать, что это либо не ее туфли, а, скажем, Щукиной или даже твои, либо их ему могли подбросить. Или же, что уж совсем интересно, машину угнали люди, связанные с тем самым политическим делом, а заодно и с Бродягиной, которая очень вовремя для этой версии погибла при невыясненных обстоятельствах… Да и кто бы распутал такое? Никто. Кроме того, существуют еще два фактора, свидетельствующие о том, что поджог агентства Крымову был выгоден. Во‑первых, он собирался сделать там ремонт и продать дом за двойную цену (он говорил, что у него уже есть покупатель, кажется Глобус), во‑вторых, Крымов задолжал Корнилову и не хотел отдавать…

– А он не обращался к тебе с просьбой…

– …помочь ему продать и дом, и агентство? Да не то слово! У меня есть доверенность, датированная чуть ли не прошлым годом, где говорится, что я имею право распоряжаться всем его имуществом. Он выдал мне эту доверенность на случай, если с ним что-нибудь случится, чтобы я позаботился о тебе и Щукиной.

– Обо мне? Но почему?

– Догадайся. И еще чтобы я сделал все возможное для того, чтобы агентство работало дальше.

– Пижон, ничего не скажешь! – фыркнула Юля и почувствовала, как ей стало трудно говорить…

Глава 15

Фотографии она оставила на десерт. Достала их и молча протянула Игорю.

– Попробуй угадать, кто это.

Шубин довольно долго рассматривал снимки, поднося к свету, и по его взгляду было трудно догадаться, узнал ли он в двух парнях с вокзала Ватерлоо тех людей, которые могли быть замешаны в разыгравшихся в С. трагедиях.

– Ты не знаешь, что это за форма?

– Понятия не имею, но то, что не российская, это точно.

– Тот, что слева, ты понял?.. Ты понял, кто это?

Но Шубин с непроницаемым лицом, отложив эту фотографию, принялся рассматривать снимок с изображенной на нем женщиной.

– Похоже, цыганка, – пожал он плечами и в некотором недоумении взглянул на Юлю. – Я никогда ее не видел прежде. А тебе эта фотография кого-то напомнила?

– Да, напомнила… – ответила она, правда, уже с некоторой неуверенностью в голосе и чувствуя себя неловко от охвативших ее сомнений.

– Интересно.

И тут ее прорвало: