глаза на схему тактического окружения, капитан видел, как таврический флагман уходит от терминала на той стороне станции.
— Они называли её Арта, — всё продолжал Эйфель, — они полагают, что она создана для артиллерии, но нет, она создана для искусства, быть музой её призвание! Она как…
— Вы ещё должны были договориться по поводу ваших проектов с пушками, — прервал Ник архитектора, капитан по опыту знал, что инженер может ещё долго восхвалять женщин, хотя сам офицер не совсем понимал, зачем заниматься этим в их отсутствии.
Эйфель замолк, затем заметил:
— Я понимаю Ник, вы думаете я снова ударился в комплименты, — титуляр серьёзно посмотрел на капитана, — не в этот раз, сейчас не мужчина увидел женщину, а художник заметил образ, хотя… и мужчина тоже, — всё же признал Эйфель и задумался. — Знаю, вы не любите этого в рубке, — продолжил он, — но может, по чашке кофе? Нам есть что обсудить.
— Не возражаю, — капитан признал текущий случай особенным, достойным послабления.
Воспользовавшись паузой Ник активировал в рубке внешний обзор, как раз в этот момент красная туша «Тельца» величаво выплывала из-за обводов станции.
— Всё же, в подобной брутальный фигуративности есть своя соль, — заметил Эйфель, — конечно корабль, прямо скажем, не шедевр, но то, как он ложиться на своего владельца, как раскрывает его суть, характер, это шедеврально, достойно восхищения, мне даже стало интересно, кто его строил, я как-то упустил этот момент.
Мужчины молча наблюдали за проходом флагмана, каждый подмечал что-то своё, архитектор — игру формы и конструкции, капитан — лихой вираж, который никто другой не отважился бы проделать на таком огромном корабле.
Проводив взглядом быстро удаляющегося быка, художник визуализировал перед Ником две виртуальные папки почти равного размера.
— Вот это, — указал Эф на меньшую папку, — мои удачные эскизы за этот год, а это — указал он на большую, — эскизы, которые я сделал пока был с вами, за без малого две недели. Этот корабль, его экипаж вдохновляют меня на новые образы, я давно не ощущал себя частью чего-то, кроме себя-самого.
В этот момент в рубку вкатил сервисный бот с двумя чашками, в одной потрескивал лёдяной сахар, другая незатейливо источала аромат лунного купажа. Появление бота на время прервало разговор.
— Кажется я не с того начал, — отпив из чашки, Эйфель завязал беседу снова, — когда ещё там на Луне я обратился к вам, я лишь хотел скрыться от проблем, но вы разглядели суть моих затруднений, которая крылась во мне, вы в титуляре увидели запутавшегося человека и смогли блестяще помочь ему. Я пришёл к вам, пытаясь смягчить симптомы, а вы вылечили саму болезнь, именно это отличает профи от любителя. Я уже закрыл наш контракт в Наёмном Флоте, оставил лестный отзыв и добавил к нему премию за неформальный подход к делу. Браво! Как клиент я счастлив, что обратился к вам, но как человек… — инженер замолк.
— Что как человек? — прервал затянувшееся молчание Ник.
— Как человеку мне тяжело покидать этот корабль, — признался художник.
— Если вы хотите нанять Нау для творческого отдыха, то я вынужден буду отказать вам, — сразу предупредил капитан, — это боевой крейсер, а не санаторий, — крохотное солнце выглянуло из-за «Белого Слона», отчего черты капитана стали выглядеть строже, старше.
— Нет, что вы, я это понимаю, как никто другой, — архитектор пытался подкрепить возражение взмахом руки, отчего едва не расплескал кофе, — нет, я снова неправильно выразился, я не хочу покидать наш экипаж.
Ник задумался:
— Признаться, и мне не хотелось бы расставаться с вами, как инженер вы проявили себя блестяще, даже лучше, чем блестяще, вряд ли я смог бы отыскать вам достойную замену, но… всегда есть «но», — Ник машинально повторил слова Штерна из недавнего сообщения.
Не собираясь давить на капитана, архитектор терпеливо дожидался возражений.
— Во-первых, если вы заметили, мой статус изменился, полагаю, теперь меня ждут ещё более опасные миссии, было бы неправильно украсть у Сола выдающегося художника, чтобы подвергнуть его риску, — начал объясняться офицер, — во-вторых, официально иметь титуляра на борту довольно обременительно, каждый раз отчитываться о перемещениях, проходить дополнительные инспекции, там ещё много разной бюрократии. Кроме того, это будет привлекать лишнее внимание. В-третих, я не уверен, что доходов Нау будет достаточно, чтобы оплатить контракт титуляра даже по минимальной титульной ставке. В-четвёртых… впрочем, не важно, и первых трёх пунктов достаточно.
— Всё же, в-четвёртых? — настаивал Эйфель.
— В-четвёртых, — нехотя ответил Ник, — я вас ни разу не видел в тренажерном зале, вы не набираете флотский минимум физической активности, учитывая временный характер нашей миссии и ваше положение, мне не хватало духу сделать вам замечание. Дело даже не в минимуме, а в ситуации в целом, — пояснил Ник, в этот момент рядом с Нау стал швартоваться крупный контейнеровоз, который заслонил солнце, отчего собеседники погрузились тень.
— Надеюсь, Ник, вы ещё не приняли окончательное решение, — мягко заметил силуэт Эйфеля, — я связывался с Комитетом Титульной Безопасности, они подтвердили, что я могу вести свою жизнь инкогнито, оказывается, для титуляров это частая практика, так что официально старшим механиком Нау может быть хорошо знакомый всем нам инженер Эф·Ес, который, к слову, согласен на скромную сдельную оплату. — Инженер вздохнул, — если подумать, то художника у Сола крадёте не вы, а я! Ну что меня ждёт за бортом Нау? Продолжу высасывать вдохновение из мерных усилителей? Хотя один лишь миг, когда вы превратили пустоту космоса в «Ночь» Ван Гога, зарядил меня эмоциями на целую серию новых работ. А касательно зала, так мне искренне жаль, что вы раньше не сделали замечания, не нужны мне поблажки, а упражнения пошли бы на пользу, — грустно улыбнулся титуляр.
Казалось, всё внимание капитана занял процесс разгрузки контейнеровоза напротив, боты-погрузчики методично снимали контейнеры с ферм и утаскивали их прочь, однако наблюдая за чужой работой, было проще ворочать свои мысли.
— То есть вас не страшит перспектива служить на корабле агент-адмирала? — уточнил Ник.
— Страшит?! — усмехнулся Эйфель, — хоть вы и открещивайтесь от этой стороны вашего нового положения, но решалы вдохновляли меня всю юность, «Однажды в ваккуме» я пересмотрел сотню раз, всё что с этим связано меня не страшит, а манит!
Один из контейнеров застрял в креплениях