— Ты волнуешься за сегодняшний день? — спросил он, наклоняясь ко мне, чтобы аромат лета, исходивший от его плоти, ласкал мои чувства.
— Немного, — призналась я. — Я имею в виду, что от моего воспитания до того места, куда мы сейчас направляемся, не так уж далеко, и как бы мне ни нравилась идея сблизиться с этими людьми, я не уверена, что кровь — это все, что для этого нужно.
— Не беспокойся об этом, — ответил Леон, пожав плечами. — Мы справились с той вечеринкой в доме Акруксов.
— Пока нас не выгнали за наши выходки, — напомнила я ему, гадая, вспомнит ли Мелинда меня с той ночи, и слегка сморщилась.
Леон просто рассмеялся, пожав своими большими плечами, как будто это его нисколько не обеспокоило.
— Ты не можешь заставить людей любить тебя, — сказал он. — В этом вся суть. Неважно, кто ты и откуда, всегда найдется какой-нибудь мудак, который захочет поссать на твою радугу. Но пошли они нахуй. Потому что на каждого жалкого ублюдка, который не может оценить, как ты сияешь, найдется сотня тех, кто посчитает себя благословенным, если погреется в твоем сиянии. Так что сосредоточьтесь на этих людях. Они — те, кто имеет значение. Если окажется, что мы не нравимся этим причудливым ублюдкам, то пошли они в жопу. Кровь — это все хорошо, но семья значит гораздо больше, чем ДНК, и так уж получилось, что ты нашла себе достаточно любви независимо от этого.
Я прикусила губу, улыбнувшись этой оценке, радуясь, что Леон идет со мной на этот дурманящий голову обед. Сегодня мне нужно было его непринужденное пренебрежение к чужим дерьмовым суждениям, и он был прав. Все, что я могла сделать, это быть собой, а остальное само собой сложится. В любом случае, есть только один способ узнать это.
Когда фургон подъехал к воротам, он остановился, но прежде чем Леон успел сделать движение, чтобы спрыгнуть вниз, я наклонилась к нему и прошептала на ухо. — О черт, я только что поняла, что совсем забыла надеть нижнее белье.
Леон уставился на меня, его глаза пробежались по моему телу, когда я подмигнула ему и убежала, проскользнув через ворота еще до того, как водитель фургона успел открыть их наполовину.
Там меня ждал парень, сидевший на невысокой стене из песчаника сбоку от дороги, и я удивленно вздохнула, узнав его. Калеб Альтаир, наследник на пост Мелинды в Небесном Совете — то есть будущий лидер нашего чертова королевства и, судя по всему, теперь еще и мой кузен — вскинул бровь, заметив меня.
— Ты всегда опаздываешь или это единичный случай? — спросил он небрежно, проводя рукой по своим вьющимся светлым волосам и поднимаясь на ноги. — Потому что в любом случае это здорово, но в следующий раз я принесу закуски на время ожидания, если это войдет в привычку.
Я разразилась смехом, придвигаясь ближе к нему, а затем остановилась на неловком расстоянии. Мы достаточно хорошо ладили, когда встречались раньше, но тогда никто из нас не знал, что мы родственники и все такое, а сейчас я чувствовала себя на пятьдесят оттенков неловко. Обняться ли нам? Сделать что-то вроде кулачного удара для кузенов? Пожать руки? Поцеловать в щеку? Да хрен его знает.
— Извини, — сказала я, выбрав неловкий вариант, стоя на небольшом расстоянии и не зная, куда деть руки. — Я проспала.
Калеб рассмеялся, сокращая расстояние между нами и притягивая меня в объятия.
— Я думаю, что это странно, как бы мы это ни делали, но, учитывая, что мы пропустили годы лепки куличиков из грязи и всего такого дерьма, объятия — это самое малое, что мы заслуживаем, — объяснил он, прежде чем снова отпустить меня. Возможно, он был на несколько лет моложе меня, но почему-то не казался таким. Он был таким же высоким, как я, и на его теле было заметно много мышц, хотя и не так много, как у моих парней. Но в свои четырнадцать лет он выглядел скорее мужчиной, чем мальчиком, и мне было интересно, делал ли он когда-нибудь грязевые куличики или всю жизнь тренировался, чтобы стать мужчиной, которым он был рожден стать.
Леон догнал меня и тоже обхватил нас руками, громко мурлыча, прижимаясь ко мне и Калебу, а его твердый член менее чем неуловимо упирался в мою задницу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Тогда пойдем, дружище, моя девочка проснулась голодной, не так ли, маленький монстр? — сказал Леон, покусывая мочку моего уха.
Я отпустила Калеба и отступила назад, но Леон продолжал обнимать меня сзади, поцеловал в щеку и выгнул бедра так, что его член еще плотнее прижался к моей заднице. Черт бы его побрал.
— Звучит неплохо. Мама приготовит обед к половине третьего, так что ждать осталось недолго, — Калеб достал из кармана мешочек со звездной пылью и протянул в нашу сторону.
— Я и не знал, что твоя мама готовит, — сказала я, мой желудок заурчал при мысли о еде после моего мега-сна.
— Да нет, конечно, не готовит. Я имел в виду, что персонал приготовит все для нее, — Калеб разразился хохотом, бросив на нас звездную пыль, и мы унеслись прочь по звездам, прежде чем ему удалось взять себя в руки.
Мы тяжело приземлились у ворот дома, больше похожего на банк. И не тот банк, в котором я бы держала деньги. Банк для шикарных людей, которым открывают двери, кланяются и дарят шампанское, когда вы направляетесь внутрь, чтобы сохранить свои золотые слитки. Но, похоже, здесь все еще более вычурно.
Здесь все было из мрамора. По обе стороны от ворот стояли колонны, сделанные из этого материала беловатого цвета с золотыми прожилками, а вдоль подъездной дорожки возвышалась невысокая стена, сделанная из еще большего количества этого материала. Сами ворота были серебряными, и я не была уверена, что они не были действительно серебряными, как драгоценный металл, а не просто окрашены под него.
Леон издал низкий свист, когда ворота разъехались, и чувак в модной шляпе подъехал за нами на машине для гольфа.
Калеб просто запрыгнул внутрь, как будто это было совершенно нормально, и я практически видела, как Леон подсчитывал стоимость всего, что нас окружало, когда он шагнул вперед, подавая мне руку, чтобы я могла забраться в тележку.
Как только мы все оказались на борту, водитель развернул нас, и мы с визгом помчались обратно по дороге к… дому? Я не была полностью уверена, что дома должны заслонять солнечный свет, как это делало это чудовище, но, конечно, я остановилась на доме.
Калеб рассказывал о семье, называя имена и давая описания так быстро, что все они пролетали мимо моей головы, и я просто кивала, чувствуя себя более чем ошеломленной к тому времени, когда мы добрались до входной двери.
Мы поднялись вслед за Калебом по мраморным ступеням в мраморное здание, и я с удивлением обнаружила, что дверь была сделана из простого старого дерева. Ну, старого красного дерева, инкрустированного надписью на каком-то языке, который я не могла прочитать, но все же, для разнообразия, это был не мрамор.
Как только мы оказались внутри, мы ускорили шаг, пока Калеб указывал на различные комнаты, а я просто кивала, не замечая ничего, кроме гулкого пространства и денег, капающих со стен. Возможно, это было не более роскошно, чем поместье Акруксов, но меня бросило в дрожь от осознания того, что я связана с этими людьми. Прогуливаясь по шикарному дому Повелителя Драконов, я была настолько далека от всего этого, что могла просто посмеяться над тем, насколько это было абсурдно. Но это было место, с которым я могла быть знакома. Это было место, где я могла играть в детстве или проводить много времени в будущем.
Пальцы Леона переплелись с моими, и я медленно вздохнула, ощущая его постоянное присутствие рядом, прежде чем мы вошли в столовую, которая, к счастью, была вполне нормального размера. Я имею в виду, что стол был достаточно большим, чтобы за ним сидело десять человек, но для этого дома это было слишком скромно.
— Элис! — воскликнула Мелинда, вскочив на ноги, широко раскинув руки, чтобы обнять меня и поцеловать в обе щеки, прежде чем переключить свое внимание на Леона. — А вот лихой Леонид, — сказала она с легким, но заметным флиртом в тоне. Однако меня это не насторожило, это больше походило на ее манеру общения, чем на реальный интерес, и по какой-то причине меня это не пугало.