Тут мы, конечно, допустили ряд грубых ошибок. Но я думаю, что таких ошибок было меньше, чем говорят отдельные сейчас.
29.04.1980
– Да, я и теперь считаю, что в основном в 37-м году и вторую половину 30-х годов правильно действовал ЦК. Сделать все это гладко, милостиво – было бы очень плохо. Ведь интересно что до этих событий второй половины 30-х годов мы все время жили с оппозиционерами, с оппозиционными группами. После войны – нет никаких оппозиционных групп, это такое облегчение, которое многому помогло дать правильное, хорошее направление, а если бы большинство этих людей осталось бы живо, не знаю, устояли бы мы крепко на ногах. Тут Сталин взял на себя, главным образом, все это трудное дело, но мы помогали правильно. Правильно. И без такого человека, как Сталин, было бы очень трудно. Очень. Особенно в период войны. Дружности не было бы уже. Расколы. Кругом – один против другого, ну что это?
Переборщили и наделали немало ошибок – это тоже бесспорно… А если бы не было этих репрессивных периодов, они бы не боялись так – тоже надо иметь в виду.
– Евтушенко пишет в своем романе, что если основано на страхе, то это не победа.
– Если б таких героев, как Евтушенко, поставить, была бы победа? Мы были отсталой страной. Мелкокрестьянской, как говорил Ленин. Конечно, то, что она уцелела, что социализм удержался и потом все-таки пошел вперед, это, по-моему, величайшая заслуга того периода, и в этом сыграла важную роль эта самая эпидемия репрессий. Да. Ленин весной 21-го года на X съезде говорил, что надо беспощадную борьбу вести, и разве мы будем терпеть дальнейшие дискуссии? Нет, никаких дискуссий! А они продолжались, хотя и в несколько меньшем размере, но без конца продолжались. При Ленине не было другого выхода, а уж после того, как Ленин отошел в начале 23-го – это тоже надо учесть: при Ленине и без Ленина. Даже при Ленине было столько несогласных, столько оппозиционных групп всевозможных. Ленин считал это очень опасным и требовал решительной борьбы, но ему и нельзя было выступать в качестве прежде всего борца против оппозиций, против разногласий. Кто-то должен был остаться несвязанным всеми репрессиями. Ну, Сталин взял на себя фактически громадное большинство этих трудностей и преодоление их. По-моему, в основном, он с этим делом правильно справился. Мы все это поддерживали. В том числе, я был в числе главных поддерживающих. И не жалею об этом.
09.12.1982
– Правилен ли был тезис Сталина об обострении классовой борьбы при социализме?
– Правильный, поскольку это рассматривалось в определенных периодах… Не просто все время обострение, а в определенные периоды были обострения, безусловно.
01.01.1983
– Заслуга Сталина, того руководства, в том, что оно укрепило единство партии, огромна. И в мировом коммунистическом движении. Сталин был честный человек.
01.01.1983, 16.06.1983
– Я слышал такой разговор, что Сталин и вы дали директиву органам НКВД применять пытки.
– Пытки?
– Было такое?
– Нет, нет, такого не было.
– Обвиняют Вышинского, что он отменил юридическое право, людские судьбы решались единолично.
– Ну его нечего обвинять, он ничего не решал. Конечно, такие перебарщивания были, но выхода другого не было.
– Человека могли засудить по воле секретаря райкома.
– Могло быть. Настоящие большевики не могли перед этим остановиться в такой момент, накануне Второй мировой войны. Это очень важно.
– Еще говорят: такие, как Сталин, Молотов, только себя считали ленинцами, а других – нет.
– Но выхода другого не было. Если бы мы не считали себя ленинцами и не нападали бы на тех, которые колебались, тогда могли бы ослабиться в какой-то мере.
14.10.1983
– О 37-м говорят так: «В стольких семьях арестовали кого-то, что, Сталин и Молотов не знали этого?»
– Мещанский разговор. Он неизбежен, – отвечает Молотов.
01.01.1985
– Недавно я ехал с шофером из Москвы сюда. Пожилой человек, первый раз со мной ехал. Кого дают, с тем и еду. Я обыкновенно включаю «Маяк», информацию и музыку слушаю. А тут я вижу, он хочет поговорить со мной под тем предлогом, что я музыку выключил. Думаю, что он скажет. Какой-то повод нашел, какой-то я ему вопрос задал, чтоб немножко оживить это дело.
Он начал говорить: «Как это все-таки хорошо придумано в России, что вот Сибирь есть!».
Я говорю: «Да, Сибирь, конечно, это дело большое, без нее было бы трудно, она нам поможет во многих случаях».
«Действительно, во Франции нет Сибири, в Германии нет, у них дела не так идут».
Думаю, куда он клонит? «А в каком смысле вы говорите о пользе Сибири? Я понимаю, что у нас там богатства такие…»
«Я думаю, вы понимаете, в каком смысле я говорю. Было время, когда нужно было раздавить всю эту дрянь, весь этот мусор. Сталин-то дальновидный был человек, Иосиф Виссарионович дальновидный был, вовремя задавили, кого надо. Именно, вовремя, потому что надо было действовать крепко, решительно, беспощадно. И товарищ Сталин взял это дело крепко в руки».
«Я с вами согласен, правильно», – говорю ему.
Больше ничего он не стал говорить. Мы подъезжали, правда, уже к даче…
Люди все видят. Что же, говорят, вторую революцию, что ли, устраивать?
01.11.1977
– Я помню ребенком, – говорит Шота Иванович, – это было страшно, это было ужасно, появлялись сотрудники НКВД, это же был страх, как перед гестапо, допустим.
– Конечно, – говорит Молотов.
– Придут, кого-то заберут. Моего отца забрали, и он погиб, потому что не любил Берию, мать мучилась. Ужасно было, я не отрицаю и помню это хорошо, но надо сказать, без органов Госбезопасности Советской власти не было бы.
– Конечно, – соглашается Молотов.
– Вот у Феликса дед был репрессирован… Партия требовала с органов: «Плохо работаете!» Почти никогда им благодарность не выносили, – Шота Иванович рассказывает о своих родителях, пострадавших в 37-м. Отец, Иван Виссарионович Кванталиани, был обвинен в покушении на Берия. Расстреляли на мусульманском кладбище в Тбилиси. Мать сидела в тюрьме и во время войны выполняла 700 процентов плана.
16.08.1977
– Мою маму арестовали за что? – говорит Шота Иванович. – Член семьи изменника Родины. ЧСИР. Член семьи, больше ничего.
– Я понимаю, – говорит Молотов. – А отец за что был арестован?
– Кажется, правый. С 1905 года член партии. Три раза сидел, как большевик.
– Да хотя бы с наполеоновских времен. Когда-то был большевиком, потом, видимо, не стал большевиком.
– Всегда был большевиком. Мать получала за него персональную пенсию, когда реабилитировали, путевку получала бесплатную. Мать – дома сидела, из бедной крестьянской семьи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});