Маргарет и Аарон переглянулись. Царица Савская и Соломон. Разве можно кому-то выдать эту тайну? И оба вдруг заметили, что всякие следы болезни оставили обоих. У Аарона совершенно зажила нога, а у Маргарет пропала лихорадка. И никаких царапин, никаких ушибов!
Фарид тихо скулил в стороне, а Мелкович тем временем пошевелил Занната. Ньоро глубоко вздохнул, заволновался, заговорил невнятно и вдруг сел. Он широко раскрыл глаза. Сон совсем не изменил его.
Заннат обрадовался:
— Вы все живы!
Следующим проснулся Моррис. Красавчик открыл глаза, легко поднялся и заулыбался своей очаровательной улыбкой. Ничего в нём не выдавало ни изумления, ни потрясения. Такое впечатление, словно он вышел из-за занавеса, чтобы раскланяться перед публикой.
Взгляды всех проснувшихся обратились к Алисии. Она продолжала спать и не отзывалась на зов. Её потормошили — никакой реакции. Она была неподвижной и только медленно дышала. Лицо её осталось прежним и сама она ни в чём не изменилась. Лишь румянец на щеках позволял думать, что сон Алисии Морешо был спокойным и приятным.
— А где же Рушер? — подал свой гнусавый голос Гесер. — Мы же с ним вместе сюда попали. Я слышал, как он спрыгнул сверху.
Рушера в пещере действительно не обнаружилось.
— Может, он проснулся прежде всех и сумел выбраться отсюда? — предположила Маргарет.
В ожидании прошло немного времени. Потом Фарид поднялся и, сильно горбясь, подошёл к чаше. Помедлил и выпил воды.
Все смотрели на него, затаив дыхание. Фарид немного постоял, подождал и пошёл обратно на своё место — в темноту. В его движениях не было и следа сонливости. Тогда решились Маргарет и Аарон. Они подошли к чаше, взялись за руки, посмотрели друг на друга и одновременно припали к воде. И опять ничего не произошло. Оба с едва заметным разочарованием в лицах вернулись и уселись на камни.
Боб с Нэнси тоже подошли и напились. И тоже не заснули. Боб был печален, а Нэнси мрачна.
Последними выпили воды Заннат и Моррис. Ничего, как можно предполагать, так и не случилось. Алисия же продолжала спать.
— Наверно, чудеса закончились, — с грустью произнёс среди всеобщего молчания Аарон Коэн.
Но тут пещера слабо осветилась и возникла фигура Эдны Стоун. Она была закутана в покрывало цвета пустынного песка.
— Не подходите и не прикасайтесь, — властно произнесла она и выставила перед собой ладони.
Собравшиеся было кинуться к ней с вопросами студенты остались на местах и изумлённо промолчали.
— Смотрите, слушайте, вникайте, — кратко приказала Эдна.
Свет ушёл, всё охватила тьма. Во тьме возникла точка. Она вдруг запульсировала, как зародыш в яйце, начала расти. Перемежались поточечно три цвета — красный, синий, жёлтый. Зародыш возрастал. Вся волнуясь, в потоках света вырастала сфера. Маленькая ещё, как детский мячик. Это новый мир. Рождение пространства, рождение звезды, рождение планеты. Смотрите.
Свет с криком ударил по глазам, и перед потрясёнными видением Смотрящими уже неслись воды океана. Золотые воды Ауруса, все в гребнях пурпура и малахита. Летели, взрывая волну, эйчварсы — серебряные молнии. Океан гудел. Воздух пел, как миллионы хрустальных колокольчиков. В зелёном небе — шесть разноцветных лун.
В глаза метнулся континент. Взлетели стаи крылатых людей с сиреневых, искристых гор Левиавира. И вот широко раскинулись бирюзовые воды другого океана. По ним неслись флотилии сибианов — по сто суден под облаками парусов. И третий континент, как многоцветная, драгоценная запятая, пересечённая цепью белых гор Мзивара. И снова мерцающие брызги и пение воздушных струй над сиреневыми водами и безднами Сиваруса.
Многоцветье водопадов ниоткуда, пурпурные озёра, фонтаны синих вод, деревья высотой до неба и чернокаменные горы материка Урсамма.
Плывут над океаном, словно облака, зелёные, живые острова — родина прекрасноликих сибианов. И вот приблизились и замерли цепи синих гор меж двух океанов, между днём и ночью — хребты Рорсеваана. И на одной вершине — дворец Владыки.
Видение погасло.
Они потрясены и почти не дышат.
— Это сон Рушера. Планета Рушара под солнцем Калвин. Место жесточайшей тирании. Четыре расы обречены на гибель, если не исполнятся пророчества и не придут Герои. Вам решать, кем вы там будете. И будете ли.
— Мы обязаны? — спросил Заннат.
— Нет, конечно, — с улыбкой отвечала Эдна. — Воды вам хватит. Додоны бросят вам остатки сухих пайков. Через три дня вас найдут.
— А что будет с нами в этом новом мире? — спросила Маргарет. — Не получится ли так, что мы погибнем?
— Не могу вам ничего сказать об этом. Будущее для меня закрыто. Да и никто, я думаю, сказать не может. Но, вы там будете не одни и всех увидите. Вы все изменитесь. Больше мне нечего добавить, прощайте.
И Эдна исчезла так же внезапно, как и появилась. В полутьме пещеры снова воцарилось молчание. Никто не решался ничего сказать и ничего спросить.
Маргарет и Аарон переглянулись. Они о чём-то безмолвно спрашивали друг друга. И, наконец, решение созрело.
— Мы идём, — сказали оба и поднялись с места, как сидели — держась за руки.
В тот же миг пространство посреди пещеры заколебалось, словно испуская волны. Очертания камней смялись, как бумага, и разошлись. И вот от пола и до потолка раскрылась щель. Это был пространственный тоннель. Внутри — сплошная чернота и неизвестность.
Маргарет и Аарон подошли ко входу в странный мир Рушары, лишь на мгновение заколебались и с криком прыгнули, и скрылись в темноте.
«Ну что же мы?» — подумал Ланселот и с надеждой посмотрел на Нэнси.
«У меня есть шанс», — подумала Джиневра и встала с опостылевших камней.
Боб Мелкович протянул ей руку. Они вместе подошли к туннелю. Нэнси Грэхем оглянулась на остальных, словно ожидала одобрения.
Никто ничего не говорил. Заннат смотрел на них во все глаза, на лице Красавчика было явное сомнение, а Фарид прятался в тени.
— Идём, — тихо шепнул Джиневре Ланселот.
Чернота провала поглотила их.
— Ты пойдёшь? — спросил у Гесера Заннат.
— Ещё чего! — испугался тот. — А вдруг нас обманули?! Почему Эдна была такой странной?!
— Моррис, ты пойдёшь? — обратился к Красавчику Заннат, которому было страшно соваться в неизвестность.
— Не знаю, — отозвался Габриэл. — С какой стати я должен верить призраку?
Щель в пространстве продолжала пребывать в неподвижности. Её края не колебались.
Ньоро поёжился, бросив взгляд в бездонную черноту.
«А может, встретимся?» — подумал он. Подойдя к щели, Заннат осторожно просунул руку в темноту. Ничего не произошло, рука никуда не исчезла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});