История ельцинского окружения не лишена чисто возрастной окраски. Она всегда была сочетанием привычного с необходимым. На разных этапах верх брала то одна, то другая тенденция. Однако преобладание той или иной группы обусловливалось не изменившимися обстоятельствами, а, скорее, переменами, происходящими в самом Ельцине.
* * *
Июль 1997 года.
Месяц президентского отдыха. Первую половину своего отпуска Ельцин провел в Карелии, вторую на Волге. Это был необычный отдых президента. Никогда еще время президентского отпуска не было столь перенасыщено деловыми контактами. Никогда еще авиалинии Москва-Петрозаводск-Москва, а чуть позже Москва-Самара-Москва не были так перенасыщены спецрейсами. Управление страной обрело явно челночный характер. За время президентского отпуска в его резиденции сначала в Карелии, а затем на Волге трижды побывал первый вице-премьер Немцов, дважды Анатолий Чубайс, дважды Виктор Черномырдин, дважды глава Центробанка Сергей Дубинин, дважды министр обороны Игорь Сергеев, руководители ведомств, министры, региональное руководство.
С одной стороны, Ельцин давал понять, что обновившаяся федеральная исполнительная власть работает по-новому и он, президент, продуцирует этот новый стиль работы. С другой — некое искупление за собственное вынужденное бездействие в течении почти целого года, вызванное болезнью.
Июль приметен двумя событиями: резким обострением осетино-ингушского конфликта и скандальными неполадками на космической станции «Мир», выход из строя уже не первый раз систем жизнеобеспечения орбитального комплекса, что ставит под вопрос успешность всей космической программы России. Хотя Центр управления полетами упрямо твердил, что ничего сверхординарного не произошло и станция, несмотря ни на что, будет продолжать свой полет, хотя сроки ее эксплуатации превышены уже в два раза.
Рассуждая непредвзято, мы, конечно же, пытаемся спасти честь мундира. И решение о продолжении эксплуатации станции «Мир» — решение вынужденное, у нас нет денег на следующий сверхмасштабный космический проект. Станция «Мир» фиксирует наше постоянное присутствие в космосе. И ее пусть не идеальное долгожительство меняет взгляды на продолжительность космических полетов. При этом как чертик из табакерки выскакивает воспоминание: а американцы высадились на Марс.
Кавказ задымился вновь. Президент намерен встретиться с президентом Северной Осетии Галазовым и Аушевым, президентом Ингушетии, предлагавшим ввести в связи с обострившимися конфликтами на спорных территориях прямое федеральное правление. Идея Руслана Аушева наделала много шума — его сразу едва ли не нарекли прародителем новой чеченской войны. Галазов агрессивен несравненно более Аушева. Если в зоне конфликта будет введено прямое правление федеральной власти, пригрозил Галазов, Северная Осетия поставит вопрос о выходе из состава России.
При достаточно зыбком мире в Чечне, когда чеченский президент Масхадов пытается выстроить новую концепцию отношений с Россией, без очевидного подтверждения устойчивости собственной власти, заявление Галазова, а не сам осетино-ингушский конфликт есть жестокое признание очевидного факта эффективной кавказской политики у России нет. Она держится на остаточной энергии политики советского периода, что само по себе нелепость, так как оплотные республики Кавказа: Грузия, Армения, Азербайджан — стали независимыми государствами. Иначе говоря, обруч, который держал, лопнул, породив иллюзии собственных интересов этих соседей на российском Северном Кавказе. Вот суть совершенно новой проблемы. И похожий на плюшевого медведя Эмиль Паин — советник президента по национальным вопросам, олицетворяющий осторожность и взвешенность, уподобился ученому-островитянину, размышляющему о материковой жизни на основании отражения материка в поверхности океана.
Шаг, сделанный президентом 3 августа, когда был подписан указ о назначении Рамазана Абдулатипова — даргинца по национальности — на пост вице-премьера по национальным вопросам, шаг разумный. Абдулатипов — человек из нутра Кавказа. Это очень важно, но в этом есть еще и своя проблема. Дагестан из северокавказских республик — республика самая многонациональная, с наибольшей российской ментальностью. Назначение Абдулатипова в этом случае никак не демонстрация интернациональности федеральной власти, а попытка найти фигуру, пользующуюся значимым авторитетом на Северном Кавказе. Одно можно сказать точно. В правительстве одним политиком стало больше. Абдулатипов природно бескорыстен, самолюбив и горд. В окружении сверхрациональных молодых людей, хотя он и сам не стар (ему пятьдесят), Абдулатипову будет нелегко. Впрочем, это всегда на пользу, когда в разработке кавказской политики ключевую позицию занимает человек, знающий и чувствующий неоднородность Северного Кавказа. Правда, есть одно «но»: позволят ли президент, премьер, да и либерально-радикальные реформаторы в правительстве и в окружении президента Рамазану Абдулатипову проявить себя, как идеологу российской политики на Кавказе. Не исключено, что именно Сергей Шахрай рекомендовал президенту сделать подобное назначение. И от него в достаточной мере будет зависеть успех и неуспех Абдулатипова в будущем.
Еще два события июля из разряда финансово-экономических скандалов. Обвинение Дубинина, председателя Центробанка, в адрес бывшего заместителя министра финансов Андрея Вавилова и руководства «Уникомбанка» в финансовых злоупотреблениях в размере трехсот миллионов долларов. Речь идет о двух сделках в равных долях по сто пятьдесят миллионов: одна — с правительством Московской области, а другая — с МАПО «МиГ», связанная с поставкой Индии российских боевых истребителей. Обе сделки в бытность свою заместителем министра финансов курировал Андрей Вавилов. С подачи Дубинина письмо в прокуратуру по поводу странных финансовых операций с бюджетными средствами на столь внушительную сумму подписал премьер. Это тем более необъяснимо, что, по всем данным, именно Андрей Вавилов был долгое время человеком Черномырдина в правительстве. И переход Вавилова после своей отставки в «Газпром», казалось бы, подтвердил эту версию. Однако последующие события, когда после недавней реструктуризации руководства «Газпрома» Вавилов ни в каком виде там не оказался, наводит нас на мысль, что прежний альянс между премьером и Вавиловым расстроился. Вавилова, как серьезного специалиста в финансовом мире, попросту перекупил Владимир Потанин («ОНЭКСИМбанк»). Остается открытым вопрос: до отставки Вавилова или после нее?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});