(3) John moved the stone 'Джон двигал камень'.
В (1) и (2) move употреблен как непереходный, а в (3) — как переходный глагол. Более того, (1) и (3) связаны важным соотношением. Имея в виду информацию, передаваемую в (1), мы можем спросить: «Кто двигал его?», то есть «Кто был тем .деятелем", или „агенсом", который вызывал движение камня?» И если этот вопрос задается в явном виде, то ответом может служить: John did 'Джон' (то есть высказывание, выводимое из предложения (3) John moved the stone). Для обозначения синтаксического отношения, которое имеет место между (1) и (3), лингвисты обычно используют термин «эргативный»: субъект непереходного глагола «становится» объектом соответствующего переходного глагола и вводится новый эргативный субъект в качестве «агенса» (или «причины») описываемого действия. Отсюда можно заключить, что переходная конструкция, подобная (3), может рассматриваться как синтаксически выводимая из непереходной конструкции, подобной (1), с помощью эргативной, или каузативной, трансформации. (Термин «эргативный» был образован от греческого глагола, означающего «каузировать», «приводить к», «создавать».) Отметим также, что каузативный (или эргативный) агенс в (3) является одушевленным существительным: мы уже наблюдали тенденцию к связи субъектов переходных глаголов с одушевленностью. Мы еще вернемся к этому вопросу.
8.2.4. КАУЗАТИВЫ
Глагол move иллюстрирует один из способов, с помощью которого может проявляться связь между непереходным и переходным предложениями на основе понятия каузативности: в предложения обоих типов входит один и тот же глагол, без каких-либо изменений. Но существуют также пары разных глаголов, между которыми имеет место то же самое синтаксическое (и семантическое) отношение в соответствующих непереходных и переходных предложениях.
Рассмотрим следующие два предложения:
(4) Bill died 'Билл умер'.
(5) John killed Bill 'Джон убил Билла'.
В таких случаях мы можем говорить, что отношение переходности — непереходности «лексикализовано». Особенности лексической структуры английского языка заставляют нас говорить John killed Bill, а не *John died Bill. Синтаксическое и семантическое отношение между kill 'убивать' и die 'умирать' таково, что ребенок, овладевающий английским языком, должен усвоить его точно так же, как он должен усвоить отношение между переходным и непереходным употреблением класса глаголов, к которому относится move. Здесь мы можем пока называть kill и die двумя «разными» глаголами. Ниже мы рассмотрим возможность трактовки их как альтернативных, синтаксически обусловленных, фонологических реализаций одного и того же глагола.
Во многих языках имеется продуктивное грамматическое правило образования каузативных глаголов. Приведем примеры из турецкого и французского языков. Английские предложения (4) и (5) могут быть переведены на турецкий язык следующим образом:
(6) Bill öldü.
(7) John Bill-i öldürdü.
Здесь, в ходе вывода предложения типа (7), суффикс -dür- (который меняет свой вид по закону гармонии гласных; ср. § 3.3.13) превращает непереходную основу öl- 'умирать' в переходную основу öl-dür-. (Суффикс -dü указывает на прошедшее время, a -i, присоединяемое к «целевому» имени в (7), оформляет объект переходного глагола, в случае если этот объект является определенным, — все имена собственные и личные местоимения по своим внутренним свойствам рассматриваются в турецком как определенные; ср. § 7.4.4. Как временной, так и объектный суффиксы принимают разную фонологическую форму в соответствии с гармонией гласных.) В качестве другого примера из турецкого языка можно привести:
(8) Patlïcan pişiyor ('Баклажан жарится').
(9) Ahmet patlïcanï pişiriyor ('Ахмет жарит [определенный] баклажан'). Эти два предложения соотносятся друг с другом в синтаксическом плане так же, как английские предложения (1) и (3) или (4) и (5). (Суффикс -ir- является менее распространенным вариантом каузативного суффикса. Который из этих вариантов, или «алломорфов», употребляется с конкретной глагольной основой, в общем случае определяется специальной классификацией глагольных основ: другими словами, дистрибуция каузативных суффиксов объясняется не свободным варьированием, а лексической обусловленностью; ср. § 5.3.5. Суффикс -iyor- указывает на продолженный, или «прогрессивный», вид. Без объектного суффикса, то есть при форме patlïcan, а не patlïcanï предложение (9) переводилось бы как 'Ахмет жарит (какой-то) баклажан'. Так как разграничение между определенным и неопределенным именем в турецком языке никак не обозначается, то предложение (8) фактически имеет два смысла: 'Какой-то баклажан жарится' или 'Определенный баклажан жарится'.) Заметим, что аналогичный английский глагол cook 'готовить, жарить; готовиться, жариться' может выступать и как переходный, и как непереходный. Более того, существует два альтернативных перевода (8) на английский язык: The eggplant is cooking и The eggplant is being cooked. Различие между непереходным is cooking и пассивом (переходного глагола) is being cooked будет рассмотрено ниже (ср. § 8.2.13).
Во французском, как и в английском языке, отношение, наблюдаемое в (6) и (7), лексикализуется в двух разных глаголах mourir и tuer (ср. Bill est mort vs. John a tué Bill). Но предложения (8) и (9) могут переводиться на французский язык как предложения (10) и (11), в которых видны особенности французской каузативной конструкции.
(10) Les aubergines cuisent.
(11) Ahmet fait cuire les aubergines.
(В действительности, в данном случае более вероятно употребление не (10), а предложения Les aubergines sont en train de cuire 'Баклажанынаходятся в процессе жарки'. Но (10) тоже допустимо.) Во французском языке непереходный глагол cuire превращается в переходный не с помощью морфологических средств (префикса, суффикса, инфикса и т. д.), а путем употребления вспомогательного «глагола» faire ('делать'). Он напоминает английский глагол make в примерах типа:
(12) John makes the brass shine 'Джон делает так, чтобы медь блестела',
которые, как и
(13) John shines the brass 'Джон полирует медь',
выводимы в синтаксическом плане из непереходного
(14) The brass shines 'Медь блестит' [65].
Однако английская конструкция с make имеет обычно оттенок силы или принуждения (хотя этого и нет в нашем примере). У французской конструкции с faire, вообще говоря, нет такого оттенка, и она употребляется значительно более свободно.
Каузативные конструкции, аналогичные приведенным примерам из турецкого и французского языков, чрезвычайно широко распространены в языках мира. Они дают нам удобную общую основу для рассмотрения переходности и эргативности.
8.2.5. «ЭРГАТИВНОСТЬ» В ИНДОЕВРОПЕЙСКИХ ЯЗЫКАХ
Посмотрим теперь на английские «эргативные» конструкции с точки зрения падежа и согласования. В приводимых ниже моделях предложений представлены не конкретные существительные, а символы (сейчас будет ясно, почему). Эти символы интерпретируются следующим образом:
А — субъект переходного глагола (будем считать, что А — обязательно одушевленный субъект), а В — либо субъект непереходного глагола, либо объект переходного глагола; так как В может быть одушевленным или неодушевленным (в какой-то одной или в обеих синтаксических позициях, в которых он встречается), то для обозначения этого различия воспользуемся индексами а и i, причем Ва обозначает одушевленное, a Bi - неодушевленное имя (nominal). С помощью этих условных обозначений предложения (1) — (3), приведенные выше (см. § 8.2.3), могут быть переписаны как:
(1a) Bi moved (ср. It moved 'Оно двигалось').
(2а) Ва moved (ср. Не moved 'Он (одуш.) двигался', She moved 'Она (одуш.) двигалась').
(3a) A moved Bi (ср. Не moved it 'Он (одуш.) двигал его (неодуш.)', She moved it 'Она (одуш.) двигала его (неодуш.)').
Благодаря разграничению неодушевленных и одушевленных объектов существует еще и четвертая возможность:
(3b) A moved Ва (ср. Не/She moved him/her 'Он/она (одуш.) двигал (-а) его/ее (одуш.)'),
причем мы будем считать, что (3b) так относится к (2а), как (3а) относится к (1а).
Если мы теперь отождествим категории «неодушевленности» и «среднего рода» в индоевропейских языках, в которых традиционно выделяется три рода (ср. § 7.3.3), то мы можем сказать, что английский язык является типичным представителем большинства индоевропейских языков в двух отношениях: (i) хотя падеж Вi в (1a) обычно называют «номинативом», а падеж Вi в (3a) — «аккузативом», употребление Bi в позиции субъекта или объекта никогда на деле не приводит к изменению окончаний у Bi. Словоизменительное различие форм «номинатива» и «аккузатива» у существительных и местоимений проявляется только в системе одушевленных имен (ср. § 7.4.3; в английском языке оно проявляется, конечно, только у местоимений). Таким образом: It moved, A moved it : Не moved, A moved him; (ii) падеж Ba в предложении типа (2а) совпадает с падежом А; ср.: Не moved, Не moved it/him и т. д. Более того, если между глаголом и одним из имен имеет место согласование по числу (или роду), то В а в предложении типа (2а) определяет число (или род) глагола точно так же, как А в (3а) или (3b), но Ва в предложении типа (3b) такого влияния на глагол не оказывает; ср.: Не moves 'Он двигается', Не moves it/him 'Он двигает его', They move 'Они двигаются', They move it/him 'Они двигают его'.