Очевидно, Талло был убежден, что она не сможет его остановить. Его классически красивое лицо выражало неземной восторг; казалось, юноша был загипнотизирован призрачным пестрым светом индикаторных ламп. Пальцы стремительно плясали по кнопкам. Талло регулировал поток газа, отключал блокирующие системы, добиваясь того, чтобы нервно-паралитический газ равномерно распределился у точек выпуска его в вентиляционные магистрали города.
В динамиках внутренней связи попеременно раздавались голоса леди Марго и графа Фенринга, тщетно добивавшихся ответа.
Мари действовала очень медленно и тихо. Для начала она отключила боковое зрение, чтобы второстепенные вещи не отвлекали ее внимания. Ей надо было сосредоточиться и выбрать наиболее удачную точку, с которой можно было бы безошибочно атаковать Талло. Она подумала было снять обувь, ибо ее ступни были очень тверды и могли наносить смертельные удары, к тому же босиком было легче прицеливаться. Но в данной ситуации была дорога каждая секунда. Реакторы были уже переполнены и готовы взорваться в любой момент. Малейшая утечка нервно-паралитического газа убьет здесь все живое. Она не может рисковать. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Талло заметил ее приготовления.
«У него нет глаз на затылке, а его предзнание — если он располагает таковым — тоже занято не мною». Тем не менее у Талло был очень острый слух, он обладал невероятно быстрой реакцией… и кроме всего прочего, он был твердо намерен умереть, устроив при этом невиданную катастрофу.
Но сама Мари была так же твердо намерена жить.
Она стала его другом, показав этому неуместно «совершенному» Квисац-Хадераху, что он не одинок в своем отчуждении от людей. Мари тренировалась вместе с Талло, билась с ним в шуточных схватках, но она владела лучшими приемами убийств, разработанными в Общине Сестер, да и граф Фенринг научил ее многому. Мари не была ребенком — она была оружием. Убить даже Квисац-Хадераха было вполне ей по силам.
Связав в один тугой узел всю свою энергию, призвав на помощь все умение, каким она владела, Мари бросилась на Талло, словно смертоносный снаряд в образе маленькой девочки. Она увидела, как дернулись мышцы на шее Талло. Какая у него все же быстрая реакция. Она предвидела это и была готова. Он молниеносно вскинул руки, но промедлил всего лишь ничтожную долю секунды. Либо он не хотел бросать работу с панелью, либо просто не хотел причинить Мари боль.
Напрягая пальцы ног, Мари нанесла удар по шее и явственно услышала хруст сломанных костей.
Голова Талло упала вперед, склонившись под неестественно острым углом. Ударившись лицом о панель, он тяжело рухнул на пол. Пальцы его соскользнули с клавиатуры, и Мари тотчас оттащила в сторону обмякшее тяжелое тело несостоявшегося Квисац-Хадераха. Не обращая больше внимания на убитого, Мари сосредоточилась на клавишах и сенсорах панели. Для того чтобы сбросить давление в хранилище, в ее распоряжении остались считанные мгновения.
До слуха графа Фенринга донеслись приглушенные раскаты подземных взрывов. Их было несколько — один ближе другого.
— Теперь слишком поздно! — взвыл Эребоом.
Но раскаты были все же слишком отдаленными, и к тому же взрывы вдруг прекратились. Фенринг заглянул в глаза жены, полные любви и страха за дочь. Граф вскинул брови и, зло посмотрев на альбиноса, хрипло спросил:
— Может быть, вам для начала стоит выяснить, что происходит на самом деле?
Тлейлаксы бросились к мониторам и контрольным системам, с кем-то связывались, говорили, а затем шумно обсуждали результаты. Доктор Эребоом окинул присутствующих удивленным взглядом и откинул со лба спутанные белые волосы. Переведя дыхание, он заговорил:
— Вы все слышали взрывы, но они оказались направленными. Весь ядовитый газ был выпущен в озеро, а вода нейтрализует яд, делая его безвредным. — Он обернулся к графу и леди Фенринг: — Талло предотвратил катастрофу!
— Пусть даже так, но я не рекомендую все же выходить отсюда без противогазов, — сказал Фенринг с озабоченным видом. — Вы уверены, что вода озера способна нейтрализовать молекулы яда?
— Все яды, по самой своей природе, весьма реакционноспособны. Некоторые активируются в воде, а некоторые, наоборот, нейтрализуются.
Эребоом не успел продолжить лекцию. Тяжелая дверь открылась, и на пороге появилась Мари — маленькая и сильная. За ее спиной были видны девять клеток с трупами клонов Талло, а сам он, тоже мертвый, лежал возле панели управления на галерее. Голова свисала со стола, болтаясь на сломанной шее. На лице его навеки застыла безмятежная улыбка.
Мари по очереди обняла родителей, а потом сообщила им с самым невинным видом:
— Мой друг был совершенно сломлен. Я не смогла ему помочь — он был неправ.
~ ~ ~
Этот говорит, что он — мой друг. Тот заявляет, что он — мой смертельный враг. Почему, при всем моем предзнании, мне так трудно отличить первого от второго?
Принцесса Ирулан Беседы с Муад’Дибом
Корба ревностно приступил к немедленному расследованию покушения, в точности, как и ожидал Пауль.
Мастер меча Бладд, проявив истинный героизм при защите принцессы Ирулан и храбрость при спасении Пауля и Чани от взрыва, едва не умер от отравленной раны. Немного оправившись, он уединился в своей квартире, где постепенно выздоравливал.
Тем временем Пауль заперся в огромной цитадели, и сделал он это не от паранойи, а от разрывавшей его ярости, которую он не хотел показывать народу. Да, у него были мрачные пророческие сновидения, но они не помогли предотвратить несчастье. Какое страшное, дерзкое и беспощадное нападение. Враг не смутился тем, что в покушении было убито множество ни в чем не повинных людей.
Должно быть, точно так же чувствовал себя герцог Лето после учиненного на его свадьбе побоища, втянувшего его в войну убийц; только из-за того покушения его отец так ожесточился — то была психологическая защита, сделавшая его твердым перед лицом ужасной трагедии. В то время Пауль не понимал всю глубину переживаний отца, но как же хорошо он понимал его теперь.
Следователи и эксперты ободрали стены, пол и потолок Небесного аудиенц-зала до самых камней. Были произведены многочисленные химические анализы. Следователи просмотрели журналы рабочих смен, чтобы понять, кто имел возможность заложить в кладку и украшения отравленные снаряды. Заговор такого масштаба не мог подготовить один человек. Скорее всего действовала многочисленная и разветвленная организация — слишком уж хорошо оказались пригнанными друг к другу кусочки мозаики. К несчастью, приказав солдатам стрелять по отверстиям, из которых вылетали снаряды, Корба, сам того не желая, уничтожил некоторые важные улики.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});