Читать интересную книгу Билейские основы современной науки - Генри Моррис

сынов Иафета, сынов Хама и сынов Сима. «Вот племена сынов Ноевых, по родословию их, в народах их. От них распространились народы по земле после потопа» (Быт. 10:32).

Нет ничего невозможного в том, что жители Вавилона воспротивились Господу и захотели построить своими руками башню, чтобы достигнуть небес, как следует из Бытия 11:4 в Переводе короля Иакова (King James Version). Слова «достигнуть» нет в оригинале; изначальный смысл отрывка, очевидно, подразумевает возведение огромной башни для поклонения «воинству небесному» - своего рода храма, который объединил бы все человечество в поклонении и служении твари, а не Творцу (Рим. 1:25). Самым эффективным способом не допустить святотатства и заставить людей исполнить повеление Бога распространяться по Земле было смешение языков.

Поскольку люди теперь не могли общаться друг с другом, им трудно было и работать вместе. Первобытным смешением языков подчеркивается факт, который не осознают современные люди: истинное различие между ними проведено не по расовому, не по физическому и не по географическому, а по лингвистическому признаку. Когда люди перестали понимать друг друга, у них не осталось другого выбора, как только разделиться.

Если кто-то склонен подвергать сомнению такую причину возникновения глубоких различий между языками, пусть он предложит натуралистическую версию, которая объяснила бы все факты лучше. До сих пор это не удалось никому. Очевидно, здесь замешано чудо, ибо серьезность посягательств вынудила Бога вмешаться особым образом.

Хотя основные языковые группы так отличаются друг от друга, что трудно представить себе, как они образовались от одной исходной языковой группы (если не предполагать - об этом мы говорили выше, - что они прошли очень длительный период расовой отделенности, вследствие которого расы и оказались на разных ступенях эволюционного развития), сам факт, что все языки можно классифицировать на основе лингвистической теории и что человек способен выучить иностранные языки, предполагает их происхождение из одного источника. Один из ведущих языковедов мира Ноам Хомский убежден, что языки, пускай сильно различающиеся внешне, проявляют глубинную общность, связанную с фундаментальной Уникальностью самого человека.

Доктор Гюнтер Стент, профессор молекулярной биологии в Калифорнийском университете (Беркли), так обобщенно выражает взгляды Хомского:

Хомский считает, что грамматика языка - это система трансформационных правил, устанавливающая соотношение между звуком и смыслом. В вес входят синтаксический, семантический и фонологический компоненты. Поверхностная структура содержит информацию, относящуюся к фонологическому компоненту, тогда как глубинная структура содержит информацию, относящуюся к семантическому компоненту, а синтаксический компонент устанавливает связь между поверхностной в глубинной структурами. Следовательно, только фонологический компонент подвергся значительной дифференциации в ходе истории человека, или, по крайней мере, со времени постройки Вавилонской башни. [285]

Конечно, для Стента, как и для Хомского, Вавилонская башня - не более чем фигура речи, но она уместна именно потому, что чудесное смешение языков в Вавилоне действительно дает единственно осмысленное объяснение феномену человеческих языков.

Таким образом, «фонологический компонент» речи (или ее внешняя форма) - это набор звуков, которые передают определенный смысл и с помощью которых люди одного племени могут общаться друг с другом. Каждому племени присуща свойственная только ему фонология, поэтому одна группа не может понять Другую. Тем не менее на семантическом уровне, в глубинной структуре, в «универсальной грамматике» (внутренний человек!) мысли обеих групп, находящие выражение в словах, по существу одинаковы. Именно фонологические уровни, или внешние формы языков, были сверхъестественным образом разъединены в Вавилоне, поэтому, несмотря на то, что обычная логика и осознание действительности остались прежними у всех, люди уже не могли работать вместе и в конце концов рассеялись просто потому, что больше не понимали друг друга.

Важно, что предания, подобные истории о вавилонском столпотворении, существуют у различных древних народов и даже у примитивных племен. Хотя они встречаются не так часто, как предания о великом потопе, многие народы все-таки сохранили память о временах, когда все люди говорили одинаково, пока разгневанные боги не смешали их языки.

Таким образом, есть все основания считать библейский рассказ о смешении языков в Вавилоне достоверным описанием того, как в мире появились крупные языковые группы. Эволюционисты, безусловно, не имеют лучшего ответа, и современные ученые отвергают эту версию только потому, что она была чудом. Однако говорить, что это невозможно было сделать, означает не только отрицать всемогущество Бога, но и утверждать, что ученые знают о природе языка гораздо больше, чем они знают на самом деле.

Никто еще не понял до конца, как работает мозг и как он управляет человеческой речью. Следовательно, никто не понимает, какие физиологические изменения в мозге и в центральной нервной системе были необходимы, чтобы заставить различные группы людей связать с определенными понятиями различные звуки. Возможно, будущие исследования прольют свет на эту проблему, но пока нет объяснения лучше того, которое дал Бог, сказавший: «Смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого» (Быт. 11:7).

Языки, расы и теория эволюции

В противоположность широко укоренившемуся среди христиан мнению, три сына Ноя - Сим, Хам и Иафет - были основателями не «рас», а трех групп народов. В каждой из них имеются, к примеру, и светлокожие, и темнокожие люди. Племенные или национальные (но не расовые) особенности могли появиться довольно быстро, так как племена разделились и вынуждены были размножаться в основном посредством внутриплеменных браков.

Разумно предположить, что Бог заложил в первых мужчине и женщине информацию, которая обеспечила широкое разнообразие физиологических признаков у их потомков. Эти признаки распределялись среди всего населения более или менее случайно, как в описанных Менделем статистических закона наследственности, пока представители единой общности могли свободно вступать в брак друг с другом. Те признаки, которые генетики называют доминантными, обусловили внешнее сходство всех людей, унаследовавших соответствующие гены. Рецессивные признаки генов обычно не проявлялись, хотя и сохранялись потенциально в генофонде.

Однако когда люди были разделены на очень небольшие группы посредством созданного Богом в Вавилоне языкового барьера, многие рецессивные гены в первый раз получили возможность открыто проявиться в разных физических признаках, унаследованных отныне каждым племенем.

На самом деле, из опыта известно, что очень маленькие популяции изменяются гораздо быстрее и основательней, чем большие, по крайней мере, судя по наблюдениям за животными. В частности, такой феномен подтвердился изучением плодовой мухи дрозофилы. Один из высших авторитетов в этой области Феодосии Добжанский сказал:

Принцип основателя - это «образование новой популяции несколькими особями… которые несут в себе лишь малую часть полной генетической изменчивости родительской популяции». Появление основателя предполагает дальнейшее скрещивание на протяжении одного или нескольких поколений… Естественный отбор в опытных популяциях при небольшом числе основателей дал гораздо большее разнообразие результатов, чем в контрольных популяциях, появившихся от многих основателей. [286]

Человек, конечно, испробовал это на многочисленных видах растений и животных при искусственном отборе и репродуктивной изоляции. К примеру, совершенно очевидно, что огромное количество пород домашних собак было выведено посредством методов селекционного разведения от одной собаки-предка только в течение последних нескольких тысяч лет. А если этому огромному разнообразию пород собак позволить свободно скрещиваться в естественных условиях, вскоре появятся признаки возврата к более или менее однородной «помеси». То же самое можно сказать и о других «чистых породах» растений или животных. Феномен быстрого изменения при близкородственном скрещивании в малой популяции гарвардский биолог и таксономист Эрнст Майр назвал (причем вполне заслуженно) «принципом основателя». «Фундаментом, на котором строилась вся моя теория, является эмпирический факт того, что, когда в сверхвидовых или видовых группах существует высокодивергентная популяция, или таксой, он обязательно обнаруживается и в периферийных изолированных местах… Мой вывод состоял в том, что любую крупную реорганизацию генофонда гораздо легче осуществить в маленькой популяции основателя, чем в какой-либо другой». [287]