Читать интересную книгу Мое сердце - Смолл Бертрис

— Я всегда буду счастлива, пока вы будете любить меня, повелитель, — ответила она, покраснев под его обжигающим взглядом.

Ругайя Бегум чуть не рассмеялась вслух. Желание Акбара было таким очевидным. Первый раз в своей жизни она увидела, что и этот человек имеет свои слабости. Это ее умилило. Он — великий правитель, но, оказывается, и у него могут быть маленькие человеческие слабости.

— Мы должны идти, — сказала она. — Я так измучена дальней дорогой, а Адали притащил нас сюда прямо из бань.

— Да, — согласилась Иодх Баи, чуть-чуть завидуя своей младшей подруге.

— Вы зайдете завтра, ведь правда же? — спросила Велвет. — Мне так хочется поделиться с вами частичкой своего маленького счастья.

— Мы придем завтра, — ответила Иодх Баи, — и я приведу тебе повара со своей личной кухни в подарок.

— Господи, а я даже не подумала об этом! — воскликнула Велвет. — О повелитель, чем же я буду вас кормить вечером?

— Разве он не может прожить на одной любви? — поддела мужа Ругайя Бегум, и все они покатились со смеху при виде его кислой мины.

— Нет, — сказал Акбар, отсмеявшись. Он, конечно, поужинает — слуги доставят сюда из главного дворца еду. — А пока я хотел бы осмотреть дом и сад. Я послал вперед распоряжения насчет того, как все должно быть сделано, но только сейчас у меня появилась возможность посмотреть все собственными глазами. И коли я здесь, начнем с этой комнаты.

— Но комната совсем пуста и лишена убранства, — ответила Велвет. Она грациозно обвела рукой пустое пространство, заметив при этом, что обе ее подруги потихоньку вышли и она осталась наедине с Акбаром.

— Здесь есть колыбель.

— Но она пуста.

— Мы восполним этот недостаток, моя роза.

— Пойдем посмотрим другие комнаты, — предложила она и быстро потянула его из детской. — Я еще не видела, что находится рядом.

— Там комнаты для слуг, — ответил он, проводя ее через прихожую и короткий коридор на противоположную сторону здания. — Я заглянул в гостиную. Она очень просто обставлена, и ты можешь делать с ней все что угодно, — это твой дом. Может быть, ты захочешь выписать мебель из Англии, что можно будет сделать через португальцев. Тогда просто отдай список всего необходимого Адали.

Они дошли до галереи, и Акбар повернул направо.

— Насколько я помню, главная комната здесь — Акбар открыл резную дверь Потом, обернувшись, подхватил Велвет на руки, проговорив при этом:

— Святые отцы говорили мне, что христианский обычай повелевает вносить новобрачную на руках через порог ее нового дома. — И внес ее в комнату.

В третий раз за этот полдень Велвет почувствовала, как краска заливает ей лицо и шею. Чтобы скрыть неожиданную застенчивость, она воскликнула:

— Какая чудесная комната! Я только мельком взглянула на нее, когда здесь были Ругайя Бегум и Иодх Баи. Пожалуйста, опустите меня на пол, чтобы я могла как следует осмотреться.

Веселая улыбка мелькнула в уголках его чувственного рта, но он выполнил ее пожелание.

— Если эта комната понравится тебе, Кандра, я буду очень рад. Я сам распорядился, как ее отделать. Это должен быть прекрасный сад, созданный для того, чтобы принять мою совершенную английскую розу. — И он замолчал, давая ей возможность осмотреть помещение.

Пол в комнате был сделан из полированного дерева и светился мягким теплым светом. Темные балки поддерживали резной потолок, раскрашенный красными, голубыми и золотыми цветами. Стены приблизительно на треть высоты от пола были разделены узкими горизонтальными деревянными панелями, украшенными резьбой с золочеными листьями. Часть стены под панелями была выкрашена в темно-голубой цвет, а верхняя часть стены представляла собой огромное, прекрасно написанное панно, изображавшее кусочек джунглей со свирепо рыкающим огромным тигром и перелетающими с ветки на ветку яркими тропическими птицами. Джунгли постепенно переходили в плоскую равнину, населенную выписанными в мельчайших деталях разнообразными животными, среди которых было стадо слонов со слонятами, несколько буйволиц с телятами и огромный самец с устрашающими рогами. На ветвях одного дерева Велвет рассмотрела уморительных белок, прекрасного леопарда, обучающего своих двух детенышей охоте; семью смешных обезьян; овец, коз, газелей и фантастического по красоте павлина со своими курочками. Велвет поразила красота росписи, переходившей с одной стены на другую и заканчивающейся панно, изображающим двух любовников на открытой веранде. В мужчине она сразу узнала Акбара, а приглядевшись внимательнее, различила, что у женщины белая кожа, в отличие от оливковой у ее партнера, и длинные каштановые волосы.

— Похоже, Басавану пришлось как следует подумать, прежде чем приступать к работе, ибо все, что я ему дал, было лишь мое довольно лирическое описание тебя, — заметил Акбар.

Какой-то момент Велвет не могла вымолвить ни слова. Это была прекрасная картина, фоном которой служило прозрачное голубое озеро. Вдали за озером просматривались поднимавшиеся в раннее утреннее небо, расцвеченное золотыми и персиковыми тонами, высокие заснеженные горные вершины Зеленый ковер с золотым и оранжевым орнаментом покрывал пол веранды, и здесь, опустившись на разноцветные подушки, стояли на коленях двое любовников, смотря в глаза друг другу На Акбаре были белые шальвары, грудь обнажена, на голове — маленький тюрбан, а с шеи свисала доходящая до пояса нитка мелочно-белого жемчуга Велвет, изображенная в качестве его супруга, была одета в легкие бирюзовые прозрачные шелковые шальвары, через которые вполне явственно просматривались ее длинные стройные ноги Шея у нее обмотана несколькими рядами розового жемчуга и золотых цепочек, но все остальное тело, от горла до шальвар, было голым.

— Я сказал художнику, что у тебя чудесные, дерзко торчащие вперед маленькие груди, — сказал Акбар — Мне не нравится, как он их нарисовал Придется переделать, но в это г раз он сможет писать с натуры.

— Повелитель! — Велвет обмерла — Вы хотите заставить меня раздеться перед посторонним человеком?

— Он художник, Кандра. И кроме того, здесь, в моей стране, мы не имеем привычки прятать свои тела или, наоборот, выставлять наружу свою ложную скромность. Но если тебе так будет легче, я побуду с вами, пока Басавана будет переделывать картину.

Велвет умолкла и обернулась к панно. Оно было и правда очаровательным. Оказалось, что любовники на веранде не одни Кроме них, здесь были изображены две маленькие прислужницы, одна из которых обмахивала любовников опахалом, а другая готовила напитки. На заднем плане сидел маленький симпатичный музыкант, наигрывавший что-то на неком инструменте, показавшемся Велвет похожим на лютню, но с длинным грифом. Последним обитателем веранды оказался большой жирный кот с длинной черной шерстью, с каким-то сладострастным выражением на морде наблюдавший за маленькой птичкой, сидевшей на растущем в кадке декоративном деревце. Это, видимо, был ее собственный подросший котенок Бэннер Обернувшись, она увидела, что он уже здесь и спит, свернувшись клубочком в углу кровати.

Потом Велвет принялась разглядывать обстановку комнаты. На полу лежал необъятных размеров пушистый ковер, как она заметила, идентичный изображенному на картине. У одной из стен стоял низкий четырехугольный стол из полированного дерева. На нем были набросаны шелковые подушки всех оттенков голубою, зеленого и красного с золотыми полосами Вдоль другой стены стояли два резных шкафа, которые Велвет предстояло использовать для своей одежды, а у противоположной — платформа из кремового мрамора с золотыми прожилками, на которой покоилась роскошная кровать с деревянным балдахином над ней, увенчанным куполом. Все пространство внутри купола было выложено золотыми листьями, а сам балдахин, как скоро обнаружила Велвет, был выкрашен в темно-голубой цвет с золотыми звездами, в центре некоторых из них посверкивали алмазы. Поддерживали балдахин четыре витых позолоченных столбика, покрытых резным орнаментом из виноградных листьев и цветов, очень реалистично раскрашенных. Кровать была завешена голубыми, зелеными и золотистыми полупрозрачными драпировками, а на стене над ней в изголовье нарисована эмблема, или шамса яркие солнечные лучи, вдруг появившиеся из-за туч. В центре эмблемы находился круг, внешнее кольцо которого было золотым, следующее — синим и внутреннее — красным с написанными на них арабской вязью несколькими словами.