1. Божественное установление. Ибо, с одной стороны, очевидно из связи речи, что апостол говорит об елеопомазании не как о чем–то новом, чего прежде не знали Христиане, а только указывает им на это врачебное средство, как уже на существовавшее и общеизвестное между ними, которым и заповедует пользоваться в случае болезней. С другой же стороны, несомненно, что св. Апостолы ничего не проповедывали сами от себя (Гал. 1, 11. 12), но учили только тому, что заповедал им Господь Иисус (Матф. 28, 20), и что внушал Дух Божий (Иоан. 16, 13); известно, что они называли себя слугами Христовыми и только строителями, а не установителями таин Божиих (1 Кор. 4, 1). След., и Елеосвящение, заповедуемое здесь св. апостолом Иаковом Христианам, как таинственное врачевство от болезней телесных и душевных, заповедано самим Господом нашим И. Христом и Духом Божиим. Когда именно установил Господь это таинство, в Писании не находим: так как многое, чему учил и что совершил Он на земле, не предано письмени (Иоан. 21, 25). Но всего естественнее думать, что это таинство, как и два другие (крещение и покаяние), чрез которые даруется отпущение грехов, Господь установил уже по воскресении своем, когда дадеся Eму всяка власть на небеси и на земли (Матф. 28, 18), и когда Он деньми четыредесятьми являлся Апостолам и глаголал им, яже о царствии Божии (Деян. 1, 3), т. е. об устроении своей св. Церкви, существеннейшую часть которого и составляют таинства.
2. Действительность, как таинства. Ибо, кроме Божественного установления — первой необходимой черты всякого христианского таинства, Елеосвящению усвояются в представленных словах Апостола и две остальные черты: чувственный знак — помазание больных елеем с молитвою, и соединенное с этим чувственным знаком сверхчувственное действие благодати — отпущение грехов и исцеление болезней. Предполагать же, как предполагают неправомыслящие [1455], будто св. Иаков говорит здесь об обыкновенном врачебном средстве от болезней, или о чрезвычайном даре исцелений, совершенно несправедливо.
Несправедлива первая мысль: потому что — а) какова бы ни была целительная сила елея, все же нельзя назвать его всеобщим врачевством от болезней, а св. Апостол говорит вообще: болит ли кто в вас, да…; б) помазать больного елеем, как обыкновенным врачевством, всего естественнее могли бы домашние его, или друзья, или всякий врач, к которому Писание не воспрещает обращаться (Сирах. 38, 1–5), а св. Апостол заповедует именно: да призовет пресвитеры церковныя…; в) вслед за тем целительная сила приписывается Апостолом не одному елею, но преимущественно молитве священнослужителей: да молитву сотворят над ним, помазавше его елеем во имя Господне, и молитва веры спасет болящаго, и воздвигнет его Господь; г) наконец, вместе с исцелением болезни соединяется отпущение грехов: и аще грехи сотворил есть, отпустятся ему, чего, без сомнения, никакое естественное врачевство даровать не может.
Несправедлива и последняя мысль. Ибо — а) дар чудесных врачеваний никогда не был привязан к определенному чувственному знаку, как известно из истории Спасителя и Апостолов (Иоан. 5, 8–9; Лук. 4, 40; Марк. 16, 18; Деян. 3, 6; 28, 8. 9), а св. Иаков указывает на один определенный знак — елей; б) обладавшие этим чрезвычайным даром могли только врачевать болезни, но не имели власти отпущать грехи, предоставленной от Спасителя одним Апостолам и их преемникам, а св. Иаков соединяет здесь с уврачеванием от болезней отпущение грехов; в) чрезвычайпыми дарами, след., и даром исцелений, обладали в век апостольский верующие всякого звания и состояния (1 Кор. 12, 7–12 и др.); потому за чудесным уврачеванием от болезней и надлежало бы обращаться собственно к тем лицем, которые обладали этим даром, какого бы звания они ни были, а св. Иаков заповедует для совершения елеопомазания призывать только пресвитеров церковных… Явно, что здесь речь не о чудесном целении, но об одном из священнодействий церковных, которые действительно, по учению Апостолов, могли совершать не все верующие (Евр. 5, 4), но только избранные служители Церкви (Еф. 4, 11. 12) и в частности пресвитеры (Деян. 20, 17. 18).
II. Не должно быть ни малейшего сомнения в том, что от дней апостольских таинство елеопомазания совершалось в Церкви: ибо Церковь не могла забыть, а тем более нарушить заповедь, так ясно преподанную Апостолом и столько спасительную для верующих. Но сохранились и некоторые свидетельства древних учителей, которые или только упоминают об елеосвящении, на основании слов св. апостола Иакова, или некоторыми чертами указывают на елеосвящение, как на особое тайнодействие, или даже прямо называют его таинством.
К числу первых принадлежат свидетельства:
Оригена. Перечислив разные средства к отпущению грехов, каковы: крещение, мученичество, племенная любовь к Богу и под., он продолжает: «есть ещѳ седьмое, впрочем тяжкое и трудное, отпущение грехов чрез покаяние, когда грешник омывает слезами ложе свое, и бывают ему слезы хлеб день и нощь (Пс. 41, 4), и когда он не стыдится исповедать грех свой пред священником Господним и просить врачевства, по слову сказавшего: исповем на мя беззаконие мое Господеви, и ты оставил еси нечестие сердца моего». И вслед за тем присовокупляет: «в сем исполняется и то, что сказал апостол Иаков: болит ли кто в вас, да призовет пресвитеры церковныя и да возложат на него руки [1456], помазавше елеем во имя Господне. И молитва веры спасет болящаго, и воздвигнет его Господь, и аще грехи сотворил есть, отпустятся ему (Иак. 5, 14. 15)» [1457]. Ориген как бы не отделяет здесь елеосвящения от покаяния и говорит об одном непосредственно после другого; но это, без сомнения, потому, что и в древности елеосвящение совершалось, как доныне совершается, после покаяния и вслед за ним как бы нераздельно.
Св. Златоуста. Сравнивая священников, как духовных отцов, с плотскими родителями, он говорит: «эти не могут защитить детей своих и от телесной смерти, даже не всегда могут изгнать из тела их вторгнувшуюся болезнь: те, напротив, часто спасали болезненные души, долженствовавшие погибнуть, то подвергая их кроткому наказанию, то удерживая при самом начале от падения, не только учением и наставлением, но и помощию молитв. Ибо они имеют власть отпущать грехи не только тогда, когда возрождают нас, но и после, как сказано: болит ли кто в вас, да призовет пресвитеры церковныя, и да молитву сотворят над ним, помазавше его елеем во имя Господне. И молитва веры спасет болящего, и воздвигнет его Господь, и аще грехи сотворил есть, отпустятся ему (Иак. 5, 14. 15). Судя по связи речи и потому, что о таинстве покаяния, о власти священников вязать и решить, Святитель сказал несколько прежде и со всею обстоятельностию, для чего и привел слова — Иоан. 20, 23; Матф. 18, 18, — можем заключать, что здесь он говорит именно о таинстве елеосвящения, совершаемом только для больных [1458].
Св. Кирилла, иерусалимского. Вооружаясь против волшебства, он дает такое наставление: «когда у тебя подвергнется болезни какая–либо часть тела, и если ты веришь в сии слова: Господь, Саваоф и другие, усвояемые Бож. Писанием Богу, как свойственные Его природе: тогда ты произноси эти слова, воссылая за себя молитвы. Ты поступишь гораздо лучше, нежели они (т. е. обращающиеся к волхвованию): ибо будешь воздавать славу не духам нечистым, но Богу. При этом я напомню тебе еще слова Божественного Писания: болит ли кто в вас, да призовет пресвитеры церковныя, и да молитву сотворят над ним, помазавше его елеем во имя Господа… и проч.» [1459]. Замечательно, что св. Отец только напоминает об елеопомазании, как средстве, к которому должны обращаться Христиане в случае болезней, и след., предполагает это средство известным и действительно употреблявшимся в Церкви.