— Ты хочешь сказать, что эти жалкие гвербреты готовы позволять свиньям-пиратам плодиться здесь только потому, что не хотят просить короля об одолжении?
— Именно так. Идем. Предоставь разговоры мне. Если в Слайте ты скажешь что-нибудь не то, то тебе сразу перережут горло.
Когда они поехали в гавань, Джил заметила, что везде на песке стоят деревянные решетки и рейки, на которых на зиму сушится рыба. Сильно и неприятно пахло гниющими рыбьими внутренностями, головами и хвостами; воняло болотом.
— О Слайте быстро забываешь, — сдавленным голосом сказал Саламандр. — Следовало взять с собой ароматические шарики.
Сам город располагался примерно в миле к северу от берега реки. Дорога рискованно петляла по болотистой местности и подходила к открытым воротам в частоколе из цельных бревен, густо покрытым битумом, чтобы предотвратить гниение. С точки зрения Джил это защитное покрытие демонстрировало верх надменности — такие стены загорятся от пары брошенных факелов, если дело когда-либо дойдет до осады. Ворота состояли из двух створок, обитых железом, как в дане. Однако никто не стоял рядом с ними на страже.
— Войти в Слайт легко, — сказал Саламандр. — А вот выйти — совсем другое дело.
— Но что ты здесь делал раньше?
— Это, моя дикая голубка, — другой рассказ для другого дня. Теперь мои уста запечатаны.
Внутри стен стояло примерно пятьсот зданий. Улицы были хорошо вымощены. Большинство домов были хорошей постройки и недавно побелены.
И все же надо всем висел густой запах болот. Джил предполагала, что к нему привыкают, точно так же, как привыкают к вони в больших городах. В центре находилась многолюдная рыночная площадь. Она выглядела здесь, в пиратском гнезде, совершенно обыденно. Коробейники и ремесленники продавали свои товары в лавочках, а фермеры раскладывали овощи на одеялах, кроликов выставляли в плетеных клетках, кур привязывали за лапы к длинным шестам.
Однако покупатели выглядели не совсем привычно. Мужчин отличала качающаяся походка моряков, и все носили мечи на поясе. Лица женщин были сильно накрашены бардекианской косметикой. Когда Джил и Саламандр вели коней мимо рынка, люди смотрели на них и быстро отворачивались, не проявляя никакого любопытства. Очевидно, в Слайте было не принято задавать вопросы.
Повсюду вокруг рыночной площади находились гостиницы и таверны. Их было куда больше, чем обычно в городе такого размера. И, казалось, все они процветают. В одном месте, выглядевшим просто роскошно, на вымощенном булыжниками дворе стояли четыре привязанные лошади. Джил зашипела и втянула ноздрями воздух, а потом схватила Саламандра за руку.
— Видишь вон того гнедого мерина? Он принадлежал одному нашему знакомому.
Саламандр пробормотал ругательство и пошел медленнее, рассматривая коня уголком глаза. На мерине не было пожиток Родри, вместо боевого седла — легкое, попона со стременами, такими обычно пользовались посыльные или те, кто выезжает просто покататься верхом в свое удовольствие.
— У него новый владелец, — заметил Саламандр. — Не надо так смотреть, моя дикая голубка. Очень невежливо.
Джил отвернулась, но внутри у нее все кипело от ярости. Теперь все люди в этом вонючем городе были ее врагами. Она хотела сжечь их стены, разломать их корабли, напасть на них и перебить всех, когда они попытаются спастись из пламени пожара. Саламандр прервал эту приятную фантазию.
— Мы подходим к нашей гостинице. Я выбираю ее, потому что скорее всего там не окажется постояльцев, кроме нас, но все равно следи за каждым произносимым словом.
В узком переулке стояла маленькая гостиница, построенная в бардекианском стиле, с трещинами в крыше и водяными пятнами на стенах. В грязном дворе находились оседающая конюшня, сломанный фургон и свинарник. Когда путешественники спешились рядом с колодой для лошадей, полный мужчина лет пятидесяти вышел из главного здания и осмотрел Саламандра. В глазах местного жителя появилось нечто похожее на беспокойство.
— Неужели ты вернулся в город, гертсин?
— Вернулся, добрый Думрик. Как я мог жить, еще раз не взглянув на твое красивое лицо, еще раз не узрев славный Слайт, еще раз не вдохнув его сладкого и приятного, как вино, воздуха?
— Все еще треплешься? А кто это с тобой?
— Мой телохранитель. Позволь мне представить Джилина, истинного серебряного кинжала, который убил по крайней мере по одному человеку за каждый год из своих шестнадцати.
— Хм. Очень похоже.
Джил резко выхватила меч, замахнулась и рассекла острием его кожаный фартук от воротника до живота. Думрик вскрикнул, отпрыгнул назад и схватился за падающие половинки.
— В следующий раз это будет твоя жирная глотка, — предупредила Джил.
— Очень хорошо, парень. Пожалуйста, убери эту штуку. Заходи выпить добрую кружечку эля.
Саламандр выбрал помещение на втором этаже, в углу гостиницы, с окнами, выходящими на обе стороны, потому что в Слайте всегда следует иметь хороший обзор, чтобы знать о приближающейся опасности. Они сложили свои пожитки, заперли дверь на большой навесной замок и спустились в таверну. Маленький мальчик помешивал жирное мясо в железном котле над очагом. Думрик резал репу кинжалом. Джил и Саламандр сами налили себе эля из открытого бочонка, выбросили оттуда муху и уселись за стол.
— А что привело тебя в Слайт на этот раз? — поинтересовался Думрик. — Если я конечно могу спросить.
— Спросить можешь, хотя я пока не готов ответить. Джилин ищет своего старого приятеля, с которым вместе много раз сидел за одним костром и участвовал в тяжелых сражениях. Похоже, тот парень направился на восток из Керрмора, поэтому я подумал, что мы услышим про него в Слайте. Он из Элдиса и может оказаться кстати на корабле — с его-то умениями.
— Ну, здесь для таких ребят всегда есть работа.
— Вот именно. Его зовут Родри из Аберуина.
— Хм, — Думрик склонился над репой. — Никогда о таком не слышал.
— Он может пользоваться другим именем. Симпатичный парень, высокий, темные волосы, васильковые глаза, как у всех в Элдисе. И серебряный кинжал за поясом.
— Никогда его не встречал, — Думрик схватил еще одну репу. Его кинжал двигался быстро и нервно. — Но это ничего не значит. Он мог найти койку на корабле, как только сюда попал, и уже уплыть.
— Может быть, может быть… Он — полезный человек.
Думрик натянуто улыбнулся и ничего не ответил. Саламандр приподнял одну бровь, словно чтобы сказать: Джил не следует верить ни одному слову Думрика. Но Джил не требовался могущественный двеомер или чьи-либо подсказки, чтобы определить, когда человек врет ей в глаза. Допив эль, Джил с Саламандром направились прогуляться по городу. Базарный день заканчивался, фермеры и ремесленники собирали то, что осталось непроданным, и раскладывали по телегам. Дети всюду лазили и мешались, а жены внимательно подсчитывали дневную прибыль. Несколько пьяных храпели на кучах соломы; собаки ходили и принюхивались; ярко одетые шлюхи присматривались к пиратам, которые направлялись в таверны. Джил с Саламандром пошли еще раз взглянуть на коня Родри, но он исчез.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});