И все-таки что-то не давало покоя обоим, и они еще долго беседовали друг с другом, постоянно возвращаясь к этому непонятному, но очень знакомому какими-то неуловимыми признаками случаю…
* * *
Арнольд сидел перед столом, окна были плотно занавешены снаружи, а изнутри закрывались жалюзи из пуленепробиваемого металлопластика, предотвращающего возможность звукового сканирования снаружи. Большой многофункциональный комплект аппаратуры безопасности контролировал все, что происходило вокруг дома на расстоянии до 30 метров, давал точные сигналы о любом живом или неживом объекте, который приближался к зданию, перемещался внутри него или направлял на окна и двери дома какое-либо излучение. Арнольд поднялся и прошел по нескольким комнатам, осматривая давно знакомую обстановку, подошел к телефону прямой связи, присел на край кресла перед небольшим столиком. Телефон был накрыт пластиковым колпаком с электронным замочком, настолько смешным, что его можно было просто сковырнуть сильным ударом руки, но если хотя бы один знак шифра оказывался неправильным, то в ход пускалась программа, и в заблокированную комнату мгновенно впрыскивался газ, усыпляющий незадачливого искателя приключений, а группа технического контроля получала сигнал тревоги, и через несколько минут спящего человека уже везли в закрытом фургоне крепкие ребята, основная задача которых заключалась в борьбе с самыми опасными агрессивными проявлениями человеческой деятельности.
Вручение премии ФСБ России. 2006 год
Цифры кода выплыли из памяти сами собой, но Арнольд записал их на небольшом листке, лежащем на столике вместе с карандашом, несколько раз проверил правильность последовательности знаков и цифр, а затем, не торопясь, набрал нужную комбинацию. Замочек мягко щелкнул, и пластиковый колпак откинулся, освобождая телефон. Арнольд еще раз взглянул на часы, сверяя время, и поднял трубку. Через несколько секунд на противоположном конце провода также подняли трубку, и воцарилось молчание. Арнольд, не торопясь, досчитал до десяти, а затем дважды кашлянул и положил трубку на рычаг. Потекло время ожидания. Он знал, что ждать надо ровно три минуты, но это время всегда было мучительно долгим и невыносимо тоскливым. Наконец телефон зазвонил. Подняв трубку, Арнольд начал медленно считать, он успел досчитать до семнадцати, когда на другом конце трубки кашлянули, а затем раздались короткие гудки. Трубка мягко легла на рычаг, затем пластиковый колпак опустился и защелкнул замочек, включив электронное устройство. Теперь надо было ждать гостей. Если отсчет был правильным, то через 15–20 минут появится человек, которого вызвали.
На всякий случай Арнольд проверил всю технику, еще раз проанализировал возможность неприятных случайностей и, устроившись в кресле перед пультом, стал ждать. Вскоре он увидел на одном из мониторов знакомый красный «форд» несколько устаревшей модели, модной когда-то во времена его юношества. Из машины вышел человек, фигуру которого Арнольд не мог спутать ни с кем – этого человека он знал много лет, учился у него, а затем работал под его руководством. Но сейчас надо было не пропустить мельчайших особенностей движений, определяющих только им понятный язык движений и жестов.
Вот человек обошел машину, оставив открытой переднюю дверцу, и, открыв багажник левой рукой, достал из него кейс, затем опустил его на землю и левой же рукой закрыл крышку багажника, правая рука мужчины повернула ключ, закрывая багажное отделение, а затем эта же рука извлекла ключи из замочной скважины и взяла кейс. Все происходило обычно и совершенно естественно для всех, кроме этих двоих – одного, который проделывал манипуляции с автомобилем, и другого, который неотрывно следил за всем, что бесстрастно фиксировал монитор. Наконец машина была закрыта, и человек с кейсом направился к входной двери, но, не доходя до дома, повернул в сторону и исчез из поля видеокамеры, свернув ко входу в супермаркет.
Арнольд перешел в кухню и включил кофеварку, которую предварительно уже заправил ароматным мелкомолотым кофе. Он неторопливо поставил две чашечки на стол, достал несколько пакетиков с уже готовыми бутербродами и отправил их в микроволновую печь.
Дверь открылась мягко и почти неслышно, и перед Арнольдом предстал Шеф с кейсом в одной руке и пакетом из супермаркета в другой. Оба молча кивнули друг другу. Шеф протянул Арнольду пакет и пошел в прихожую повесить свой плащ, а Арнольд, выложив на стол содержимое пакета, нашел все, что он любил той мальчишеской любовью, которая остается на всю жизнь. Сладости нашли свое место на столе, бутерброды манили к себе ароматом хрустящего хлеба и горячей начинки, а кофе источал пряный аромат, устоять перед которым стоило большого труда.
Двое мужчин сидели за столом и молча предавались трапезе. Шеф посматривал на своего подчиненного и ученика и опять старался понять, что же представляет из себя этот «мальчик». Он всех своих учеников называл «мальчиками». Он боялся забыть их имена и боялся называть их по именам, потому что потом надо было привыкать к мысли, что имя остается свободным и может быть передано другому ученику взамен погибшего.
– Что произошло? – как обычно спокойно задал Шеф свой вопрос.
– Джим, – спокойно ответил Арнольд и положил перед Шефом свои документы, вынув их из кармана. Шеф молча перелистал страницы нескольких книжечек и вопросительно поднял глаза на Арнольда.
– Старые документы лежат на месте, – ответил ученик учителю. – Шеф, мне нужна резервная линия, Ваша линия, – произнес Арнольд, выделяя слово «Ваша».
Пожилой мужчина понимающе кивнул и привычным движением коснулся мочки уха. Мельком взглянув на молодого человека и уловив его улыбку, еще раз кивнул:
– Да, да привычка. Ты задал мне трудную задачу, мальчик, хотя я задал тебе не менее легкое задание. Как ты выбрался из этой переделки?
– Просто очень хочу жить, и нельзя было провалить авторитет Вашей школы, – ответил молодой парень, хотя на его лице была маска усталости и ожидания. Пожилой человек понимающе кивнул. Он знал, что в этих словах нет бравады, в них горечь безысходности и действительная жажда жизни. Его ученик был приговорен, но надо было продолжать игру, небезопасную для обоих, но игру, которая должна была спасти многие тысячи жизней и облегчить существование десяткам и сотням тысяч людей.
– Ты помнишь Мари? – спросил Шеф Арнольда.
– Конечно. Она и ее группа погибли во время операции в Азии три года назад. Я тогда чуть не получил две головы из одной…
– Она жива, – перебил Шеф и бросил взгляд на Арнольда.
Тот на мгновение замер, потом дотронулся до лба, который на всю жизнь нес на себе след той кровавой операции. Рукоять пистолета, обрушенная на его голову, раскроила кость, и трещина четко прощупывалась под кожей. Арнольд инстинктивно дотронулся до трещины и провел пальцами сверху вниз. От Шефа не могло скрыться выражение глаз, которое только на мгновение мелькнуло и тут же было спрятано от окружающих.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});