15 февраля 1942 года — в день, когда пал Сингапур, — начальник оперативного управления военного министерства генерал-майор Джон Кеннеди рекомендовал прекратить бомбардировки Германии и послать самолеты для «усиления воздушного прикрытия» на Цейлоне, в Бирме, Австралии, Новой Зеландии, Индии и на Восточном Средиземноморье. Он считал так: бомбардировочная кампания в Германии неэффективна и… «нам не по силам»[1047]. Спустя месяц, 12 марта, на заседании комитета по обороне при военном кабинете под председательством Черчилля состоялось обсуждение вопросов финансирования. «Министерство авиации намерено продолжать бомбардировки, а другие рода вооруженных сил, прежде всего армия, так и будут влачить жалкое существование», — суммировал его итоги Кеннеди. Показательно, что ни Кеннеди, ни Брук, ни кто-либо еще в высшем командовании не подвергали сомнению бомбардировки германских городов с моральной точки зрения. Брука больше заботило то, что отвлечение ресурсов (особенно стали), финансовых и материальных средств, рабочей силы на бомбардировочную кампанию в Германии ущемляло интересы других отраслей военной промышленности, в частности, танкостроения. Брук и его сторонники доказывали: если уж нельзя ограничить производство бомбардировщиков, то их следовало бы чаще использовать и в борьбе с немецкими подводными лодками в Атлантике, и против Роммеля в Северной Африке, а не только в Германии. По крайней мере уже треть немецких судов в европейских водах потоплена минами, поставленными с самолетов.
Первые два тяжелых четырехмоторных бомбардировщика, использовавшихся в начале войны — «шорт стирлинг» и «авро Манчестер», — оказались посредственными машинами. Они уступали даже довоенному среднему двухмоторному самолету «виккерс веллингтон» — главному участнику «налета тысячи бомбардировщиков» на Кёльн ночью в субботу 30 мая 1942 года. Неплохо послужил «хэндли-пейдж Галифакс», однако во второй половине 1942 года британские ВВС взяли на вооружение «авро ланкастер», имевший значительно большую дальность полета и бомбовую нагрузку. К концу войны шестьдесят из восьмидесяти эскадрилий бомбардировочного командования состояли из таких гигантов. За девяносто минут 1046 бомбардировщиков, включая учебные экипажи, сбросили на Кёльн 1445 тонн фугасных и 915 тонн зажигательных бомб, разрушив тридцать шесть заводов, убив пятьсот и ранив пять тысяч мирных жителей и оставив без крова 45 000 человек[1048]. Из рейда не вернулись только сорок самолетов. Операцию посчитали чрезвычайно успешной, и о налете с восторгом писала пресса. «Таймс» с простительной неточностью протрубила: «Сильнейший воздушный удар за всю войну. 2000 тонн бомб за 40 минут». Плакаты сообщали: «Британские бомбардировщики теперь атакуют Германию тысячами!» Бомбардировочная кампания стала очень популярной в народе. Черчилль тоже был доволен. 1 июня премьер-министр информировал военный кабинет о том, что он поздравил Портала и Харриса, сказав: «1137 бомбардировщиков уже вылетели с этого острова, и почти столько же отправятся сегодня ночью. Убедительная демонстрация воздушной мощи. Соединенным Штатам непременно понравится. Ударьте еще сильнее в начале следующего месяца»2. На двенадцатый день после налета на Кёльн Харриса произвели в рыцари.
Утром после бомбардировки Кёльна Альберт Шпеер и шеф авиационных вооружений фельдмаршал Эрхард Мильх встретились с Германом Герингом в его замке Фельденштейн во Франконии. Они слышали, как Геринг разговаривал по телефону с гауляйтером города Йозефом Гроэ и внушал ему: «Доклад вашего комиссара полиции — мерзкая ложь! Я, как рейхсмаршал, говорю вам, что приведенные им сведения завышены! Как вы смеете докладывать фюреру подобные фантазии?!» Геринг кричал: «Зажигательные бомбы?
Превышено многократно! Вообще все вранье!» Рейхсмаршал потребовал подготовить новый доклад, согласовать с ним и только тогда направить Гитлеру. Затем Геринг, знавший истинное положение дел не хуже Шпеера и Мильха, провел их по замку, рассказывая о том, какую «замечательную цитадель» он собирается здесь соорудить. «Прежде всего он намечал построить надежное бомбоубежище, — вспоминал Шпеер. — У него уже был готов проект».[1049] Геринг, конечно же, не хотел, чтобы его поместье постигла участь Кёльна.
Американская 8-я воздушная армия начала дневные бомбардировки 17 августа 1942 года с налета двенадцати 1200-сильных «летающих крепостей» Б-17 на железнодорожный узел Руен. Рейдом руководил бригадный генерал Аира Икер, летевший на «янки дудле», и в нем участвовал майор Пол У. Тиббетс, впоследствии сбросивший с Б-29 атомную бомбу на Хиросиму. В дневное время бомбардировщики могли лететь в более тесном строю и защищать друг друга. Американские дневные и британские ночные бомбардировки держали немцев в нервном напряжении и в страхе круглые сутки. Легче было поражать цели во Франции, чем в более отдаленной Германии, поскольку бомбардировщики могли идти в сопровождении истребителей. Несмотря на постоянно совершенствовавшуюся огневую защиту — во время налетов на Берлин в марте 1944 года на Б-17Г уже стояли тринадцать пулеметов калибра 0,5 дюйма (12,7 мм), — «летающие крепости» были уязвимы для немецких истребителей. Однако Б-17Г мог лететь со скоростью 287 миль в час на высоте 25 000 футов и нести три тонны бомб на расстояние до двух тысяч миль. Его стрелки надевали электрически обогреваемые ботинки и перчатки и противозенитные «фартуки» из марганцевой стали.
2
Несмотря на серьезные разногласия по поводу приоритетности целей, союзники в январе 1943 года на конференции в Касабланке утвердили операцию с кодовым названием «Пойнтбланк» («В упор») — общий план действий бомбардировочной авиации по эффективному подавлению военного потенциала Германии, известный как «Объединенное бомбардировочное наступление».[1050] Они определили следующую очередность целей: укрытия для немецких подводных лодок; предприятия авиационной промышленности; железные и автомобильные дороги; нефтеперерабатывающие заводы; Берлин; промышленность Северной Италии; военные корабли в гаванях. Генерал Аира Икер, в декабре 1942 года принявший командование 8-й воздушной армией у генерала Карла «Туи» Спаатса, полагал, что теперь и британские ВВС будут заниматься прицельным бомбометанием, однако Портал и Харрис по-прежнему продолжали вести ночные бомбардировки Рура, Берлина и других крупных городов Германии. Директива не отличалась ясностью формулировок, но без бомбардировок городов Объединенный комитет начальников штабов вряд ли смог бы выполнить задачу «нарастающего уничтожения и разрушения военной, индустриальной и экономической системы Германии, подрыва морального духа немецкого народа до той степени, когда окончательно ослабнет его способность к вооруженному сопротивлению»[1051]. Естественно, этого нельзя было достичь точечными ударами по шарикоподшипниковым заводам и нефтеперерабатывающим предприятиям, доказывали Портал и Харрис. Комитет начальников штабов поставил цель и обозначил средства ее достижения, и он также несет ответственность за бомбардировки городов, хотя в этом обычно винят одного Харриса.
После Касабланки регулярным воздушным ударам подвергались верфи субмарин в Лорьяне и Бресте без особого ущерба для мощных железобетонных укрытий. В мае 1943 года Дёниц ретировался из Атлантики, и значимость баз подводных лодок в списке приоритетов еще больше понизилась. На конференции «Трайдент» в Вашингтоне план «Пойнтбланк» был пересмотрен: союзники решили сконцентрироваться на уничтожении истребительного флота люфтваффе в воздухе, на земле и в процессе производства как «важнейшей составляющей нашей программы ликвидации источников военного потенциала противника»[1052]. Возможно, в комитете начальников штабов и присутствовало желание сосредоточиться на точечном бомбометании — и такие бомбардировки проводились в том же году с аэродромов Фоджи в Италии, — но никто не ограничивал свободу действий Харриса, и он продолжал бомбардировки по площадям, считая, что только они и могут обеспечить победу в войне. Если бы высшее командование — Черчилль, Брук или Портал, нередко выражавшие недовольство Харрисом, — действительно хотело перейти на прицельные бомбардировки, то могло бы просто-напросто приказать ему изменить свою тактику и даже прогнать его в случае отказа. Однако этого не случилось.
Бомбардировочное командование осуществило ряд прицельных ударов — например по базе ракетостроения в Пенемюнде в августе 1943 года и по «Тирпицу» в сентябре — ноябре 1944-го. В ночь воскресенья, 16 мая 1943 года, 617-я эскадрилья подполковника авиации Гая Гибсона разрушила дамбы Мёне и Эдер в Руре, сбросив с невероятной точностью и с высоты всего лишь шестьдесят футов над водой специальные прыгающие и крутящиеся бомбы. Актер, писатель и драматург Стивен Фрай говорил об этом рейде: