Эта безрезультатная встреча произошла как раз после того, как в должность шерифа вступил Алан Пэнгборн. Первая крупная операция Алана закончилась арестом Туза и двух его приятелей, коих он застал врасплох, когда они вскрывали сейф в кабинете Генри Бофорта в Мудром Тигре. Операция прошла безукоризненно, как по писанному, и Туз оказался в Шошенке менее чем через четыре месяца после того, как его об этом заведении предупредил дядюшка. Обвинение в ограблении со взломом было отклонено в результате кропотливой работы защитника, но Тузу пришлось-таки провести достаточно много тревожных дней и ночей в опасениях за свою дальнейшую судьбу.
Он освободился весной 1989 года и устроился на работу в Микэник Фоллз.
На работу устроиться он был вынужден как приговоренный условно. Фирма Оксфорд Плейнз Спидвей принимала участие в осуществлении программы штата по всеобщей автоматизации и механизации, и Туз Мерилл поступил на должность механика по дорожно-ремонтным работам.
Большинство его старых приятелей никуда не подевались, не говоря уж о прежней клиентуре, и вскоре Туз снова занялся любимым и знакомым делом.
Он продолжал работать на Спидвее, пока не истек срок условного приговора, и уволился в день по истечении. Ему позвонили от Флайинг Корсон Бразерз из Денбери, Коннектикут, и не успев моргнуть глазом, Туз снова играл в железные игрушки, не забывая присыпать их боливийским белым порошком.
Аппетит, как известно, приходит во время еды, и Туз очень скоро поменял винтовки и пистолеты на, как ему казалось, более живой товар автоматическое и полуавтоматическое оружие. Кульминация наступила в июне нынешнего года, когда он продал ракету наземного базирования «Сандерболт» моряку с южноамериканским акцентом. Моряк заплатил Тузу семнадцать тысяч долларов новенькими хрустящими сотнями с непоследовательной серийной нумерацией.
– Что вы будете делать с этой штуковиной? – поинтересовался Туз с неподдельным восхищением.
– Все что угодно, senior,[13] – ответил моряк без намека на улыбку.
А потом, в июле, все полетело под откос. Туз так и не понял до конца, каким образом это произошло, но подозревал, что этого можно было избежать, если бы он оставался верен своему знакомому делу с компанией братьев Корсонов. Он взялся за доставку двух фунтов колумбийского порошка, предложенных одним малым из Портленда, профинансировав сделку с помощью Майка и Дейва Корсонов. Они отвалили порядка восьмидесяти пяти тысяч.
Партия порошка должна была на самом деле потянуть вдвое от названной цены высший сорт, но Тузу раньше не приходилось оперировать даже с подобными суммами – пятьдесят был для него потолок, но это его не смутило, он был, как всегда, уверен в себе. Лозунгом его жизни были слова: «Никаких проблем!». Но времена меняются. И меняются круто.
Перемены начались, когда Дейв Корсон позвонил из Денбери, Коннектикут, и спросил, о чем он думает, продавая пищевую соду как кокаин. Малый из Портленда обвел Туза вокруг пальца, навешав ему лапши на уши относительно высшего качества, и когда Дейв об этом узнал, тон у него резко сменился с дружеского на явно и категорически недружеский.
Тузу надо было бы слинять, но вместо этого собрал все свое мужество а он едва ли мог им похвастать, несмотря на свой солидный возраст, – и поехал повидаться с братьями Корсонами. Он поведал им, как было дело, со своей точки зрения. Повествование он вел на заднем сидении «доджа», покрытого сплошь коврами, снабженного кондиционером и зеркалом во весь потолок. Тон его был весьма убедительный. И не мог быть иным, так как «додж» стоял на обочине грязной дороги в нескольких милях на запад от Денбери, за рулем сидел черномазый парень по имени Верзила Тимми, а братья Корсоны, Майк и Дейв, устроились по обе стороны от Туза, и у каждого в руках был автоматический пистолет фирмы Эйч-Кей.
Ведя рассказ, Туз вспоминал слова дяди, произнесенные перед тем, как он забрался в Мудрого Тигра. «Неосторожные люди оканчивают жизнь в Шошенке, – сказал он тогда. – И то, если повезет. А не повезет, так в яме шести футов длиной и трех глубиной». Относительно первого предположения Папаша оказался прав, и теперь Туз пытался призвать на помощь все свое красноречие, чтобы избежать второго. Приговор к яме работы механиком в дальнейшем не предполагает.
Итак, Туз был красноречив. И в конце своей речи он произнес два магическим слова: Утенок Морин.
– Ты купил эту дрянь у Утенка? – переспросил Майк Корсон, и его налитые кровью глаза широко распахнулись. – Ты в этом уверен?
– Конечно, уверен, подтвердил с готовностью Туз. – А что?
Братья Корсоны переглянулись и расхохотались. Туз не понимал, почему они смеются, но был все равно рад. Это всегда неплохой признак.
– А как он выглядел? – спросил Дейв.
– Высокий – не такой, как этот, – Туз ткнул пальцем в сторону водителя, который в наушниках Уолкмэна дергался в такт мелодии, слышной только ему, но высокий. Он канак,[14] разговаривает вот так – што, хто. И маленькая золотая серьга в ухе.
– Тогда это точно старина Дэффи Дак,[15] – подтвердил Майк Корсон.
– Честно говоря, не понимаю, как парнишку до сих пор не загребли, сказал Дейв. Братья снова посмотрели друг на друга и закачали головами в согласном удивлении.
– Я решил, что он надежный, – сказал Туз. – Утенок всегда был надежным.
– И еще ты решил устроить себе каникулы, не так ли? – спросил Майк Корсон.
– Небольшой отпуск в отеле Кроссбар, – добавил Дейв. – Ты был там, когда Дакмэн обнаружил для себя эту статью дохода, – продолжил Майк. – И тогда он решил ковать железо, пока горячо.
– Утенок сыграл с тобой свою любимую шутку, – перехватил инициативу Дейв. – Ты знаешь, что такое «взять на понт», Туз?
Туз, подумав, покачал головой.
– Нет, знаешь. Это именно то, что сделали с тобой, чем прищемили хвост. Утенок показал тебе целую кучу пакетиков с белым порошком. Один из них был и в самом деле наполнен хорошим кокаином, а все остальные дерьмом. Таким, как ты сам, Туз.
– Но мы пробовали! – пытался защититься Туз. – Я выбрал пакет сам и попробовал порошок.
Дейв и Майк посмотрели друг на друга с одинаково мрачными усмешками.
– Они пробовали, видите ли, – сказал Дейв Корсон. – Он выбрал пакет сам, понимаете ли, – добавил Майк Корсон.
Они подняли глаза вверх и посмотрели друг на друга в зеркало на потолке.
– Ну? – спросил Туз, переводя взгляд с одного на другого. Он был рад, что они знакомы с Утенком, был рад, что верили его благим намерениям, но все равно беспокоился. Они относились к нему как к шестерке, а он никогда не был ничьей шестеркой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});