Гигроссула вряд ли имелось столько ценных ресурсов, чтобы просто так раздавать по мыслетранслятору каждому плюгавому демоненку. Так что это был вброс, рассчитанный как раз на то, что мы подберем хотя бы часть проводков и ими воспользуемся. Расчет, как понимаешь, оправдался.
— «Жучки», — задумчиво протянул Суданский.
— Что?
— На Земле так называются подслушивающие устройства.
— Подходящее название, — одобрила я.
* * *
Лайза наклонилась и с явным усилием подняла длинный предмет, лежавший у ее ног. Я узнала в нем меч Черного Рыцаря.
— Стой на месте и не делай резких движений, — предупредила я, хотя понимала, что успею сделать что-то лишь в том случае, если вот прямо сейчас сменю форму, но тогда почти наверняка обвалю башню за своей спиной. И никаких гарантий, что она не рухнет на мою же голову.
— С удовольствием тебя послушаюсь. Мне и не нужно куда-то перемещаться, — так же спокойно сказала Лайза, размахнулась и воткнула меч в центр круга. Ее личико исказилось торжеством. Светлячки прыснули прочь и бесследно растаяли, но стало светлее: вокруг меча начал разгораться ослепительный алый ореол. Я невольно отшатнулась.
Поэтому ритуал и называется «Алый рассвет». И вмешиваться нельзя, потому что результат непредсказуем — в особенности, из-за наличия стержня-артефакта.
Линии круга и знаков тоже накалились, выдавая всплеск энергии. Затрещали, лопаясь от резкого перепада температур, камни. Воздух нагрелся и завибрировал, а затем раздвинулся, как занавеси, выпуская из образовавшегося пространственного коридора Гигроссула, де Шоссэ и еще одного гуманоида, угловатого и тощего — в чем душа держится; он сам еле держался на подкашивающихся ногах. Из-за магического сияния я не смогла в первые секунды его разглядеть.
Пока Гады, щурясь, выбирались из круга и сбивали энергетические искры с одежды, я лихорадочно соображала, что делать. Реализовать первую же идею — плюнуть в них и дать стрекача, увы, не успела, позабыв о Лайзе…
— Попалась! — победно выкрикнула фея и швырнула мне в лицо горсть порошка.
Я разразилась чиханием, и незадачливой злоумышленнице пришлось улепетывать от уже огненных искр. Чего нельзя сказать о некроманте: Гигроссул улучил момент и поймал меня за волосы.
— Оказалась бы ты у нас раньше или позже — никакой разницы, — проговорил он и многоопытно уклонился от гневного «…пчхи!». Я резко, с силой откинула голову назад и въехала затылком некроманту в подбородок; колдун, застонав от боли, отпустил меня. Де Шоссэ бросился на помощь подельнику, но сам непроизвольно шарахнулся от очередного снопа искр. Я неловко шагнула в сторону и снова чихнула; начали слезиться глаза.
— Зачем она нам? От нее сплошные проблемы! — громко заявила Лайза.
— От тебя их не меньше, — не выдержал де Шоссэ.
Взаимопонимания в компании нет. Первым (кроме меня) это понял тощий гуманоид.
— Мы на месте. Каков ваш следующий шаг? — медленно, с натугой спросил он.
Прозвучало… отвратительно. Я даже не сразу сообразила, что это говорит разумное существо, а не заевший механизм. Больше всего этот голос напоминал скрежет ножа по стеклу, перемежающийся клокочущим бульканьем, будто кто-то с усилием вручную выдавливал слова из горла.
— Наш? — с иронией переспросил Гигроссул. — Или наш?
Я смахнула слезы, зажала нос двумя пальцами и глянула на новоприбывшего (так и хотелось бы сказать — новопреставленного, что было бы недалеко от истины). Как раз и сияние портала начало тускнеть.
Дедушку без головы я не застала, была только наслышана и видела оставшийся у него на шее шрам — тоненький и белесый. Но представшее моим глазам, с позволения сказать, существо бесспорно было продуктом некромантии — что в форме дракона, что гуманоида: нечто пустотелое, сшитое по кускам суровой ниткой. Кожа непонятно-сизого оттенка складками обвисла на скелете, шелушилась, а местами и вовсе отслаивалась лохмотьями. Глаза — стеклянные шарики, свободно вращаются в орбитах в разные стороны, лица практически нет — кожа кое-как даже не натянута, а прилажена на череп, безгубый рот щелью, волосяной покров отсутствует в любом виде. Руки повисли плетьми, движения дерганые, дыхание замедленное, со скрипом и присвистом. Жуткая одушевленная кукла на — как это ни смешно — ниточках.
Что ж, Гигроссул хотя бы сподобился дать ему одежду и наконец-то изобрел ароматизатор — вонь разложения исчезла.
Де Шоссэ, пока я чихала, обошел меня по дуге и встал у ступенек, не загораживая путь к бегству, но навязчиво намекая, что бросится в погоню. Лайза держалась поодаль, помахивая мешочком с порошком.
Бельторн моргнул, кое-как сфокусировался на мне и вкрадчиво спросил:
— Сколько тебе лет, драконица?
Еще в бытность свою стажером я здорово повеселилась, услышав заявление одной заносчивой попаданки, что спрашивать возраст у женщины неприлично. Драконы, напротив, гордятся каждым прожитым годом. Поэтому мне пока что гордиться было нечем, как нечего и скрывать:
— Двадцать шесть.
— Тысяч? — с уважением протянул Бельторн.
— Лет!!!
— И что тут такого? — де Шоссэ хмыкнул. — Ну, перестарок, и что?
— По нашим меркам она малое дитя, неразумный младенец, — медленно, с расстановкой объяснил трупообразный «сородич». По мерзкой роже трудно было прочитать эмоции, но некоторое неприятное удивление вполне угадывалось. — И ее родители, где бы они ни были, за нее порвут в клочья.
— Если знают, куда ее занесло! — запальчиво выдал де Шоссэ.
— Знают, — сказал Гигроссул. — Но разве мы собираемся вредить ей?
— Я вообщ-щ…чи! прямо тут! — возмутилась я, лихорадочно соображая, как поступить.
— Вот тут и стой! — взвизгнула Лайза. — И не делай резких движений!
Ой, прямо передразнила, до самого не могу!
Кроме шуток, меня загнали в угол. Выходом еще оставалась смена формы, но не повторится ли история с елкой?.. Нельзя было также сбрасывать со счетов и опасное присутствие Черного Рыцаря. Его меч был задействован в ритуале, и все же — находился в шаговой доступности.
Ветер всколыхнул волосы. Бельторн сморщился, отчего у него выпал глаз и отвалился ошметок кожи со скулы, обнажая кость. Лайза отвернулась.
Де Шоссэ схватил меня за руку, рывком притянул меня к себе и приставил к горлу нож. Я кожей ощутила холод металла.
— Так будешь сговорчивее!
— Аккуратнее, мне она нужнее целой, — нервно заламывая пальцы, приказал Гигроссул. — Если пустишь ей кровь, она трансформируется и нас передавит.
Спасибо за идею! Воспользовалась бы хоть сейчас, если бы башня так близко не маячила…
— Согласно пророчеству, вечность драконов укроет, — напомнила я. — Кроме меня погибнет еще как минимум один из твоих приспешников, колдун. А за меня будут мстить, это подтверждено тобой. Не боишься потерять слугу?
— Я не слуга! — предсказуемо возопил де Шоссэ, хотя речь шла не о нем. Самонадеянный придурок.
— Незаменимых не бывает, — парировала я, прикидывая, что будет, если я кину вражьего рыцаря через бедро