Словно игла кольнула в сердце. Николай свободен, она не замужем… Да, но нужна ли она сиятельному князю с такой-то подмоченной репутацией, если наследника он уже получил? Где найти ответы на все мучающие вопросы?
Катрин решила дождаться возвращения Войницкого. Новости о том, что они более не состоят в браке, еще не дошли до гарнизона, и пока она могла не опасаться ни сплетен, ни нежелательного внимания со стороны офицеров полка, поскольку в этой ситуации ее вполне могли счесть женщиной доступной, терять которой уже нечего.
Глава 24
После визита Вацлава Войницкого Наталья Федоровна была так плоха, что Петр счел необходимым послать за врачом, хотя и знал, что бабушка врачей не любит. Врач, осмотрев больную, выписал какую-то микстуру и рекомендовал прежде всего полный покой, что в ее ситуации было едва ли не издевательством. Два дня она не поднималась с постели. На третий день ей наконец-то стало лучше, ужасная головная боль отпустила, и, проснувшись поутру, графиня вызвала к себе горничную и велела ей привести себя в порядок. Не время сейчас бока отлеживать, пора уж и честь знать. Пока горничная осторожно укладывала в прическу поседевшие пряди, Наталья Федоровна пыталась придумать выход из сложившейся ситуации, ведь кроме нее и Петра отстаивать интересы ее внучки некому.
Покидая дом Блохиных, Вацлав пообещал вернуться, но уже с постановлением обер-прокурора Синода о передаче ему опеки над дочерью Станислава. Пожилая дама вполне осознавала законность требований Войницкого, и теперь перебирала в памяти всех, кто имел хоть какое-то влияние при дворе, сожалея о том, что почти все, с кем был дружен ее муж, уже отошли от дел. Решение пришло внезапно. Кто, как не Павел Гурьев, вхожий в святая святых, может помочь ей? Ведь и ему Катя не чужая! Разумеется, с решением Синода не поспоришь, но она надеялась с помощью Поля хотя бы потянуть время до возвращения Станислава или Кати.
Отпустив горничную, графиня спустилась в кабинет графа, который ныне занимал ее внук. Впрочем, Петр практически целыми днями пропадал на службе, и кабинет сейчас имел вид весьма заброшенный и неуютный. С тяжелой бархатной портьеры взметнулась туча пыли, Наталья Федоровна чихнула и недовольно поморщилась, но все же отдернула ее и впустила в комнату бледный свет сумрачного и ненастного апрельского утра. Разыгравшаяся непогода только усилила навалившуюся непомерной тяжестью хандру. Полно, голубушка, рановато еще расписываться в своем бессилии, - вздохнула она, - пора бы указать графу Войницкому его место.
Взяв со стола колокольчик, графиня нетерпеливо потрясла им. Дверь тотчас распахнулась, и на пороге появился лакей.
- Чего изволите, Ваше сиятельство?
- Свечи зажги, темно, как в погребе, - недовольно бросила графиня. – И скажи Степану, что я велела прибраться здесь, когда я закончу. Совсем распустились! Или решили, что в этом доме уже и хозяйки нет?
Дождавшись, когда разгорятся зажжённые лакеем свечи, Наталья Федоровна осторожно, щадя скрученные артритом суставы, опустилась в большое кресло. Положив перед собой лист бумаги, она обмакнула перо в чернила и принялась писать, тщательно выводя каждую букву.
«Всемилостливейший Государь наш Николай Павлович, обращаюсь к Вам с просьбой о рассмотрении дела внучки моей Войницкой Екатерины Владимировны, в девичестве Забелиной.
Лета 1836 Екатерина Владимировна сочеталась законным браком с графом Войницким Станиславом Вацлавовичем. Обряд был совершен в традициях и вере православной с условием воспитания будущих детей от этого брака в традициях православия. В апреле месяце сего года Святейшим Синодом в удовлетворение прошения графа Войницкого Вацлава Станиславовича принято решение о признании брака сего недействительным по причине нарушения условий заключения оного. Синоду были предъявлены документы, свидетельствующие о том, что дочь графа Войницкого крещена была в вере католической, и посему решением Синода отдана на воспитание отцу ее. Однако же это крещение не только было совершено в тайне от матери ее, моей внучки, но и внучку мою ложно убедили, что девочка крещена в православии. Покорнейше прошу Вас дозволить мне принять опекунство над девочкой до той поры, пока отец ее Войницкий Станислав Вацлавович, флигель-адъютант Вашего Императорского Величества, ныне отбывающий срок ссылки в Эриванском полку за участие в дуэли, не сможет принять на себя обязанности по ее воспитанию. Вашего Императорского Величества верноподданная графиня Блохина Н.Ф.»
Дописав прошение на высочайшее имя, она отложила его в сторону и, взяв чистый лист, написала на нем несколько строк. Дождавшись, когда чернила просохнут, Наталья Федоровна сложила записку и, вызвав к себе лакея, велела отнести ее графу Гурьеву и передать лично в руки.
Получив записку графини, в которой она ничего не сообщала подробно, но написала, что речь идет о благополучии Катрин, Павел отложил все свои дела и поспешил явиться к ней.
Едва он отъехал от дома, начался дождь. Чертыхаясь, что поехал верхом, а не воспользовался экипажем, Поль не рискнул возвращаться и предстал перед графиней в промокшем насквозь сюртуке. Вода стекала с его волос и одежды прямо на роскошный ковер в ее покоях.
- Ваше сиятельство! Бог мой, да Вы же совсем промокли и продрогли, мой мальчик, - ласково обратилась она к нему. – А знаете что, Павел Георгиевич, Вы с Петрушей почти одного роста, поэтому дозвольте сначала предложить Вам переодеться в сухое, а уж потом мы поговорим с Вами да чаю горячего выпьем, - и, улыбнувшись, добавила, - можно и «с позолотой», чтобы простуду ненароком не подцепить.
Воспользовавшись ее предложением, Павел переоделся и, чувствуя себя несколько неловко в одежде с чужого плеча, расположился в кресле в гостиной графини с чашкой горячего чая с ромом.
О затеянной отцом Станислава интриге с расторжением брака он не имел ни малейшего представления, и потому рассказ Натальи Федоровны обо всем случившемся был для него подобен грому среди ясного неба. Справившись с удивлением и негодованием, вызванным подлым вмешательством старого графа Войницкого в семейную жизнь своего сына и Кати, Поль искренне вызвался помочь и пообещал передать прошение графини лично в руки императора. Заручившись его поддержкой, Наталья Федоровна немного успокоилась. Теперь все зависело от Гурьева.
После скандальной дуэли между князем Елецким и графом Войницким, в которой он выступил секундантом, Павел вернулся к исполнению своих обязанностей при дворе. Тем, что монарх проявил явную снисходительность к провинившемуся флигель-адъютанту, Поль был обязан императрице. Александра Фёдоровна благоволила к умному и честолюбивому молодому человеку, а потому сочла возможным ненавязчиво вмешаться и принять участие в решении его судьбы.