Читать интересную книгу Энциклопедический словарь (С) - Ф. Брокгауз

Сихотэ-Алинь

Сихотэ-Алинь – береговой хребет Приморской обл., вдоль русского побережья Сев. Японского моря и Татарского прол., от устья р. Амура до пределов Маньчжурии. Средняя высота С. Алиня в южн. части 2 – 3000 фт., в сев. – 3 – 4000 фт., отдельные вершины (гора Голая и др.) достигают 5000 фт. С.– Алинь служит водоразделом с одной стороны маленьких рр., впадающих в Сев.-Японское море и Татарский прол., и с другой бассейна Амура и Уссури. Хребет состоит из ряда параллельных складок, имеющих общее сев.– сев.– вост. направление. Вост. отроги его коротки, направляются перпендикулярно к берегу моря, где и кончаются высокими отвесными скалами. С вост. склонов стекают в море небольшие, но быстрые реки с узкими долинами; наибольшие из этих речек: Седеми, Мангугай, Суйфун, Цымухэ, Сичан, Псухун и Тузании. Теже отроги ограничивают несколько больших морских заливов, каковы зал. – Св. Ольги, Св. Владимира и Петра Вел. Зап. отроги С. Алиня более пологи и заполняют собой все пространство от водораздела до Амура и Уссури. Pp. этого склона имеют менее быстрое течение. Из их наибольшие: Нор, Донндон, Има, Баку, Бики, Фудри, Уссури и Сунгари. На побережье, начиная от зал. Петра Вел. до зал. Св. Ольги, встречаются кристаллические горные породы; там, где береговая линия пересекает складки хребта, попадается по большей части гранит, где же береговая линия совпадает с направлением гор – преобладают порфиры, порфириты, диориты и диабазы. При пересечении хребта в поперечном направлении, кроме указанных пород найдены еще андезиты, базальты, слюдяные сланцы, песчаники, брекчии, конгломераты и глинистые сланцы. Большая часть С.Алиня поросла, хвойным лесом, состоящим из кедра (Pinus mandjurica), ели (Abies sibirica), лиственниwы (Larix daurica и L. japonica), пихты (Picea obovata и P. ajanensis), сосны (Pinus silvestris). Благодаря влиянию Японского моря, растительность вост. склонов беднее, весной растительная жизнь начинается здесь позднее, нежели на зап. склонах. Из лиственных пород, преобладающих в долинах, в С.– Алине встречаются липа (Tilia mandjurica и Т. cordata), клен (Acer mono, A. spicatum и др.), пробковое дерево (Phillodendron amurense), грецкий орех (Junglans mandjurica), маакия (Маaria amuernsis), черешня, черемуха (Prunus maximoviczii), абрикосовое дерево, яблоня и груша (Pyrus baccata и P. ussuriensis), осина, береза обыкновенная и черная (В. daurica), а также тисс (Taxus baccata). Ср. Пржевальский, «Путеш. в Уссурийском кр.» (стр. 16 и пр.); Иванов, «Основные черты строения С.– Алиня» ("Зап. Приам. Отд. Геогр. Общ. ", т. 1. вып. Ill, 1897). А. Н.

Сказители

Сказители – так называют себя олонецкие певцы былин (старин), производя это слово от глагола «сказывать», в специальном значении передачи чего-либо (сказки, события) нараспев, речитативом. В Олонецком крае исследователи не встречали С. по профессии, снискивающих себе пропитание пением былин, подобно каликам, для которых пение духовных стихов является хлебным ремеслом. Из среды знающих и поющих былины мужиков и баб выделяются, однако, особо одаренные люди, приобретающие репутацию С. по преимуществу и пользующиеся в окрестном населении почетом и славой. Они являются традиционными хранителями эпической старины, передавая ее из поколения в поколение, причем детальные изменения, невольно вносимые каждым из них при пении той или другой былины, зависят от самых условий устной передачи, но не от личного сочинительства: последнее почти отсутствует, и многочисленные попытки «сочинить» новую былину, как свидетельствует Гильфердинг в предисловии к «Онежским былинам», оканчивались неудачей. Субъективный элемент, вносимый С. в передачу былины, находится, между прочим, в зависимости от профессии, которая кормит С. : напр., у С.– калик богатыри отличаются особенной набожностью, С.– портной с большой тщательностью останавливается на подробностях одеяния богатырей и т. д. Портняжное ремесло, как и плетение сетей, вообще вызывают «охоту старинки петь». У женщин-сказительниц есть свои любимые былины – те, где выдающаяся роль принадлежит женщине, напр. былины о Ставре, Чуриде, Иване Годиновиче. Еще не решен вопрос, от кого и каким образом получили предки современных С. былевое наследство; но можно считать несомненным, что в образовании былевой части нашего эпоса, в обогащении его новыми сюжетами значительное участие принимали скоморохи. Сохранению былин в нашем севере, в Олонецкой и Архангельской губ., где их записано наибольшее число, при несомненной поэтической восприимчивости населения, много содействовали такие обстоятельства, как отдаленность от культурных центров, отсутствие грамотности, а также отсутствие крепостного права, что давало населению возможность «не терять сочувствия к идеалам свободной силы, воспеваемым в былинах» (Гильфердинг); эти же обстоятельства объясняют и исчезновение в настоящее время эпоса, усиливающееся по мере проведения дорог, развития грамотности и т. д. Некоторые С. обладают замечательной памятью; многие продиктовали собирателям былин от 2000 до 3000 стихов, от 10 до 20 былин; репертуар таких обшеизвестных С., как Калинин и Трофим Рябинин, доходит до 5000, а у Рябинина-сына (Ивана Трофимовича) – до 6000 стихов. Об известном в свое время калике Мещанинове С. Фепонов сообщал Гильфердингу почти невероятный факт, будто он знал до семидесяти былин (средняя былина – от 400 до 600 стихов). Сохранению былин в памяти помогает определенный характер и склад былины, слагающейся из ряда установившихся эпических приемов, «передвижных картинок», условных запевов, исходов, поэтических формул, постоянных эпитетов и т. д. С другой стороны, распространенная в олонецком населении вера в чудесное, позволяющая видеть в том, что изображается в былинах, действительную быль прежних веков, и повсеместное уважение, с которым крестьяне относятся к своим «старинушкам», также содействовали сохранению нашего эпоса и образованию типа певца-С., воплощающего в себе высший подъем народно-поэтического чувства. Многие из С. являлись в наши столицы петь былины в заседаниях ученых обществ и публичных собраниях; таковы Трофим Рябинин (1871), Щеголенок (1879), Касьянов (1891), Иван Трофимов (1893 и 1894). О сказителях, кроме Гильфердинга, см. «Песни, собранные П. Н. Рыбниковым» (М., в 60-х гг.); первые главы ("Былинное предание в Олонецкой губ. " и «Русская былина, ее слагатели и исполнители») в «Очерках русской народной словесности» Всеволода Миллера (М., 1897); Евг.Ляцкий, «Иван Трофимович Рябинин и его былины» (М., 1895).

Евг. Л – ий.

Сказки

Сказки (литер. и этногр.) – словесные произведения повествовательного характера, почти исключительно прозаические, созданные иногда в видах развлечения, иногда с целью дидактической, но большею частью без всякой цели, как естественное выражение словесной или литературной потребности. С. – органическое явление народной психики, они рассеяны по всей земле, у всех народов. Разнообразие С. обусловлено не столько обилием мотивов, которых насчитано приблизительно до 400, сколько различными их комбинациями. С. существуют с незапамятной древности. В старое время ими пользовались, не задаваясь вопросами об их происхождении и литературной истории, как занимательными или поучительными рассказами. Ныне интерес к С. более глубокий, но менее широкий, чем в старину. Интеллигенцию они занимают лишь в художественной обработке (повести Л. Толстого, Квитки, Стороженко), а в простом виде обращаются в низших слоях населения, преимущественно среди старых и малых; большую ценность они имеют для специалистов по фольклору. В старое время С. и сказочники были одинаково популярны на всех ступенях общественного быта, от крестьянских хат до царских дворцов. В начале XIX столетия был поставлен вопрос о происхождении С., вызвавший много исследований и поныне вполне не разрешенные. Сначала высказывались по этому вопросу лишь филологи; затем о нем с разных сторон трактуют историки культуры, антропологи и этнографы. Всеми признано большое сходство сказочных мотивов у разных народов, но причины этого сходства объясняются различно. Самая ранняя теория – мифологическая – выдвинута бр. Гриммами; в России представителями ее были Афанасьев, Ор. Миллер, Потебня, отчасти Буслаев (в ранних трудах). Сходство сказочных мотивов она объясняла общими всем индоевропейским народам в древности религиозно-мифическими представлениями. С этой точки зрения С. – обломки древнего арийского эпоса о солнце, месяце, громе. Накопление новых этнографических материалов, лучшее знакомство с старинными литературами, ознакомление с С. народов Африки, Америки и Австралии открыло сходство там, где его ранее не подозревали, обнаружило много связей между памятниками устной словесности и письменности и сильно подорвало мифическую теорию. Этому помогли сами мифологи, впадая в очевидный произвол; так напр., Губернатис объяснял С. о бобе до неба – как образ месяца, басню о лисице и вороне, выпустившей сыр из клюва – как мифический образ исчезновения утренней зари и т. п. В действительности для мифологии, за позднейшим выделением литературных и бытовых воздействий, осталось очень мало С., и научное движение в этом направлении почти совсем прекратилось. Взамен выдвинулась теория литературного заимствования, оказавшаяся гораздо более плодотворной в научном отношении. Основателем и главным представителем этой теории в Германии считается Бенфей; за ним последовали Либрехт, Р. Келлер, во Франции Коскен, в Англии Клаустон, в России акад. А. Н. Веселовский, Вс. Миллер, в Чехии Поливка и Зибрт, в Болгарии Шишманов, Матов и Драгоманов. Выдающееся положение, по колоссальной эрудиции и широте взгляда, занимают труды русского ученого Александра Ник. Веселовского. Teopия заимствованния первоначально выдвинула Индию, как единственный источник С., но затем стали возникать сомнения, а с открытием древнеегипетской С. о двух братьях было признано, что и помимо Индии, в других древних странах, возникали С. и затем переходили от народа к народу путем устной или письменной передачи. Индия сохраняет первенствующее значение, по обилию сказочных мотивов в таких ее письменных памятниках (главным образом в Панчатантре), которые получили очень широкое распространение у персов, арабов и народов европейских, особенно в средневековых литературных памятниках – «Соnde Lucanor», «Gesta Romanorum», «Speculum Majus», «Disciplina clericalis» и мн. др. Одни ученые (Бенфей) выдвигают на первый план индийскую письменность – сборники Панчатантра, Чукасаптати и пр., другие (Коскен) – устную передачу индийских основных версий. Акад. Веселовский наряду с индийскими источниками (легенды о Соломоне и Китоврасе) указывает древнеклассические, византийские и даже туранские. Третья научная теория, антропологическая, недавно выдвинутая английским ученым Лангом, допускает самостоятельное зарождение одинаковых сказочных мотивов при известных условиях быта. Teopия самозарождения не лишена основания; некоторые С. простейшего психологического свойства могут быть удовлетворительно объяснены ею, но далеко не все. Мнение Ланга встретило много возражений, и Ланг в последующих своих сочинениях (после главного: «Myth, ritual and religion», 1887) многим поступился в пользу господствующей теории литературного заимствования (главные труды по истории объяснения С. : Поливки, во 2 т. «Narodopisny Sbornik ceskoslovansky», 1898 г.; Коскена, «Les contes populaires et leur origine»; Клаустона, введение к 1 т. «Popular tales», 1887 – малорус, перев. А. Крымского, 1896; Bedier, «Les Fabliaux», 1895). Научное изучение С. весьма важно ввиду того, что С. тесным образом переплетается с другими родами произведений (новеллы, повести, романы, фацеции, анекдоты, фаблио, былины, героические песни, даже лирика, напр. свадебные песни и колядки). Во многих случаях нельзя отделить С. от новелл, повестей, анекдотов. Многие средневековые романы и фаблио, многие русские былины представляют лишь переделку С. или состоят из подбора сказочных мотивов. В силу этого С. в настоящее время привлекают к себе внимание многих ученых; научная литература о них очень велика и с каждым годом увеличивается. Особенно богат тот отдел, который трактует о С. легендах и С.– новеллах индийского происхождения, каковы, напр., С. о Соломоне и Китоврасе (Морольфе-Мерлине), о Варлааме и Иосафе, о Шемякином суде, о семи мудрецах, о неверной и коварной жене (матроне Ефесской, Петрония), о Стефаните и Ихнилате. Об одном Варлааме и Иосафе имеются большие и ценные исследования Либрехта, проф. Кирпичникова, акад. Веселовского, Франко, Новаковича, Куна, Браунгольца и др., о семи мудрецах – Остерлоя, Ландау, Пыпине, Веселовского, Мурко и др. Многие другие С. предполагаемого индийского происхождения разобраны в двух томах «Popular tales» Клаустона (1887) и в «Розыск в области анекдотич. литературы», Сумцова (1898). Особое место занимают весьма важные в литературном отношении древнеегипетские С., в особенности относимая к XIV в. до Р. Хр. С. о двух братьях, открытая в 1852 г. Жена старшего брата, не успев склонить к любви младшего, оклеветала его перед мужем в насилии. и когда муж хотел его убить, то он бежал в «долину акации» (должно быть – страна блаженных), и здесь последовали его превращения в быка, дерево и царя. Древнеегипетские С. изданы во франц. переводе с предисловием Масперо («Les contes populaires de l'Egypte ancienne», 1889) С. о двух братьях – в малорос. перев. Крымского (Львов, 1896). Греко-римские С., сохраненные классическими писателями, также вызвали в новое время много сравнительно литературных исследований, напр. С. об Эдипе (иссл. Драгоманова и Грабовского), Орфее (Масса), Персее (Гартланда), Амуре и Психее (Коскена), Полифеме (Вс. Миллера), Мидасе (Цишевского), матроне ефесской (Либрехта, Веселовского) и др. Многие С. разработаны в монографиях по историко-сравнительному методу, напр. С. о миротворении (иссл. Веселовского и Драгоманова), о Леноре, мертвом брате или женихе (у Созоновича и особенно подробно у Шишманова), Медее или кающемся грешнике (Карловича в «Wisla»), о рыбаке и рыбке (Поливки и Сумцова), о лисице и волке (Колмачевского, Крона), о мышке, вороне и зайце (Сумцова), о Сандрильоне или Попелюге (огромное иссл. Кокса, 350 вариантов; предисл. Ланга), о колдуне или знахаре по неволе (doctor Wszystkewiedy Поливки в «Wisla»), о Марке богатом (Сумцова), о женихе разбойнике (его же), о подмене невесты (Арферта), об абдеритах, пошехонцах и проч. (Клоустона и Сумцова), о Фаусте, Вечном жиде (Веселовского, Рутцмана и др.), Аполлонии Тирском (Веселовского, Зингера), о вавилонском царстве (Весоловского, Жданова) и много др. Как библиографические пособия, наиболее полезны: указатель к научным трудам А. Н. Веселовского (1859 – 1895), примечания и таблица к сборнику греческ, и албанск. С. Гана, указатель Gome'a, IV т. KruptaJia, указания Поливки в I – IV №№ «Narodopisny Sbornik», указания Сумцова в разборах сборников Романова, Кольберга и Мошинской указатель к сборнику сицилийских С., Гонценбаха, в «Zeitschr. f. Volksk.», библиографические указатели Р. Келлера, погодные указатели к «Revuе d. trad. popul.» и "Zeitsch. f. Volksk. «, два библиографич. указателя к Этнографич. Обозрению», разные статьи и заметки у Либрехта («Zur Volkskunde» и в «Geschichte der Prosadichtungen», Дунлопа и Либрехта; книга старая, но еще ценная). Главные сборники русских С.: Афанасьев; «Народн. русск. С.» (1 изд. 1863, 2-е 1873 и 3, лучшее, в 1897 г.); Садовников, «С. и предания Самарского края» (в "Зап. Географ. Общ. ", 1884); Романов, «Белорус. Сборник» (т. Ill – IV); Добровольский, «Смолен, этногр. сборн.» Шейн, «Материалы» (в «Сборнике Акад. Наук», LVI – LVll); Худяков, «Великор. С., KruptaJia» (т. 1). Малорусских: Чубинский, "Труды этн. стат. экспед. " (I – II); Рудченко, "Народ, южнорусск. С. "; Драгоманов, "Малор. нар. пред. ": Манжура (во 2 и 6 т. "Сборн. Харьк. Ист. Фил. Общ. ");Гринченко, "Этнограф, матер. " (т. 1 – II); Франке и Гнатюк, «Этногр. Сборник» (во Львове, I и III); Н. Иванов (в "Харьк. Ист. Фил. Сборн. ", т. 3, 5, «Этногр. Обозр.», IX – XXI); Kolberg, «Pokucie» (III – IV). Польских: Kolberg, «Lud» ; Chelehowski, «Powiesci», Цишевского и разные сборники в «Zbior Wiadom. do antrop. krajowej». Чешских: «Cesky Lid», «Narodopisny Sbornik» Вожены Немцевой. Сербо-хорватских: Караджича, Крауса (на нем. яз), Врчевича, Строгаля и в разных сербо-хорв. журналах. Сербо-лужицких – в сборниках Гаупта, Шуленбурга, Фекенштедта. Болгарских в «Сборн. за народ, умотв.» (I – XV т.) в сборн. Шапкарева. С. кавказских народов – в «Сборн. матер, для изуч. Кавк.» (I – XXV; см. указат. к перв. ХХ вып. 1889 – 93) и в I т. «Осетинск. этюдов» Миллера. Монгольских – в IV т. «Путеш.» Потанина, «Proben» Радлова (на нем. яз.). Вербицкого, «Алтайские инородцы», Остроумова, «Сарты». С. западноевропейских народов, особенно французские и немецкие, изданы в огромном числе сборников, по областям; наиболее полными считаются сборники нем. С. – Гримма и Цингерле, франц. – Себильо и Люзеля, итал. – Питре. С. арабов и берберов изданы и коментированы франц. ученым Рене Бассе. В последнее время накоплено уже много С. диких и варварских народов Азии, Африки и Америки в пер. на англ., немец. и франц. яз., что чрезвычайно расширяет круг научных наблюдений.