Всего лишь в нескольких футах от нее Эрик наконец-то сумел совладать со своими руками. Пальцы парнишки были покрыты его собственной кровью, а жутко изорванное лицо стало неузнаваемым. Там проглядывали кости. Сломанные ноги Эрик по-прежнему неловко подбирал под себя, а Эшли стояла рядом с ним на коленях, тихонько его утешая и так водя ладонями над телом Эрика, как будто ей отчаянно хотелось его коснуться, но она боялась это сделать. Из горла парнишки выходил негромкий плач.
Пока Дори оставалась ошарашенной, и все ее внимание было приковано к горящему телу Брайана, Молодой Уилл взглянул на своего взрослого двойника. Уилл в ответ ему кивнул. Тогда парнишка подошел к Эшли и опустился на колени рядом с ней. Вытянув руки, Молодой Уилл коснулся левой ладонью лба Эрика, а правой — лба Бонни.
— Спите, — произнес парнишка.
К счастью, оба тут же погрузились в благословенный сон.
Старший Уилл сделал несколько шагов к Дори, усилием воли заставляя себя не смотреть на труп Брайана.
— Эшли, — сказал он, не поворачивая к ней головы. — Выведи отсюда Бонни. Уилл, растормоши Малыша Брая. Пусть он поможет тебе нести Эрика. Идите. Прочь отсюда.
Сверля его взглядом, Молодой Уилл едва заметно помотал головой, а губы его тем временем произнесли неслышное «нет».
Впрочем, его отказ оказался чисто формальным. Голос Уилла резко вывел Дори из того странного транса, в который ее ввергла гибель родного брата. Теперь она задрожала и подняла глаза.
— Он пытался меня убить, — неуверенно выговорила ведьма. С каждым очередным словом ее голос становился все громче и писклявее. Затем ее губы разошлись, на лицо наплыла уродливая маска ненависти, а изо рта потекли слюни. Дори стала орать на Уилла. — Ты велел моему брату меня убить! Он собирался меня убить! Ты, ублюдок! Ты думал, я тебе всем этим вредила, когда убивала твое прошлое, все там корежила?
Затем ведьма понизила голос, и с каждым словом тени, смешиваясь со слюнями, стекали с ее губ. Когда Дори переступила через горящее тело брата, пламя ее не опалило. Ведьма направлялась прямо к Уиллу.
— Я еще только начала.
Музыка внезапно умолкла.
Уилл увидел, как Дори недоуменно моргает и колеблется, заметил легкое мерцание замешательства в ее глазах.
Издав громкий хлопок, яркие лампы под потолком внезапно вспыхнули, рассеивая все тени. Кошмар танцульки в честь праздника встречи выпускников окружал их со всех сторон. На полу были лужи крови, а в тех местах, где горели тела, паркет почернел.
Затем Уилл увидел ее, стоящую у двойных дверей, что вели в школу.
— Дори, — прошептал он.
Ведьма заметила, что Уилл больше на нее не смотрит, и повернула голову, желая увидеть, что он такое там высмотрел. В ярком свете ламп физкультурного зала тени, что окутывали ее тело, рябили и разбрасывали повсюду отблески.
Прекрасная, черноволосая Дори Шнелль, шестнадцати лет от роду, ученица предпоследнего класса средней школы Истборо, стояла за порогом зала. Уилл понятия не имел, как долго она уже там стояла. В руках Дори держала толстую пачку бумаги неведомой ему важности. Однако то отвращение, с каким девочка эту пачку держала, как будто на тех листах содержалось что-то нечистое, тут же вызвало у него определенные подозрения.
— Да, вот это сюрприз так сюрприз, — сказала темная ведьма. — Пришла понаблюдать?
Слегка прихрамывая, Дори пошла вперед по физкультурному залу.
— Нет, спасибо. Я уже достаточно насмотрелась. — На ходу она подняла повыше толстую пачку бумаги, словно некое приношение. — Помнишь?
— Как я могла об этом забыть? — отозвалась Старшая Дори.
Продолжая идти вперед, девочка взглянула на Уилла. К своей взрослой персоне она приближалась даже без малейшего намека на нерешительность или страх.
— Знаешь, Уилл, я никогда тебя не любила. То есть не любила в том же самом смысле, в котором ты меня не любил. Короче, я никогда в тебя не влюблялась. Ты не мой тип. Но я действительно считала тебя славным парнем. Я ненавидела моего брата. Порой, знаешь ли, такое случается. У кровных братьев и сестер. Но ты всегда казался мне классным, пусть даже ты и болтался вместе с ним. Я обращалась с тобой как с куском дерьма только потому, что ты был его другом. Пойми, ты был говном просто по ассоциации. А вот когда я все выяснила, я по-настоящему тебя возненавидела. Когда Ник рассказал мне про магию. Я возненавидела вас обоих. И я по-прежнему тебя ненавижу.
В возрасте шестнадцати лет Дори казалась гораздо красивей той девочки, какой Уилл ее помнил. Или, возможно, такой красивой она выглядела из-за охватившей ее печали.
— Мне не составило большого труда найти книгу. Как только подвернулся удобный случай, я обыскала комнату Брайана. Много времени не потребовалось. «Темные дары». Годе ни хрена не шутил, правда? Это дар, никаких сомнений, но к нему прицеплены кое-какие ниточки. За магию всегда приходится платить, не так ли, Уилл?
Продолжая прихрамывать, девочка добралась почти до самого центра гимнастического зала и принялась расхаживать вокруг своей взрослой персоны. Ведьма смотрела на нее, гневно сузив глаза. Тени, что ее покрывали лицо, теперь казались тоньше, и выражение лица взрослой Дори стало из-под них проглядывать.
— Что ты задумала? — спросила старшая Дори.
— А в чем проблема? — спросила в ответ девочка. — Неужели ты этого вспомнить не можешь?
Дори остановилась в нескольких футах от своего брата — каким он должен был в один прекрасный день стать, через десять с лишним лет в будущем. Затем, поверх пламени, она взглянула на Молодого Брайана, своего брата, прекрасно ей знакомого. Тот стоял на коленях и безудержно рыдал.
И тут Уилл увидел скорбь в глазах девочки.
— Я не хотела, чтобы Брайан узнал о том, что я все выяснила. Но мне хотелось магии. Она принесла мне боль. Опалила меня. И я хотела ее вкусить. — Тут Дори опять взглянула на Уилла, чуть выше приподнимая пачку бумаги. — Я сделала ксерокопию.
«Ксерокопию, — подумал Уилл. — Как просто».
Ведьма шагнула к девочке, и от ее рук потянулись маленькие щупальца тени.
— Послушай, Дори, во что ты играешь?
Девочка беспечно пожала плечами.
— Я сказала тебе, во что. Я уже достаточно насмотрелась. — Затем Дори опять посмотрела на Уилла. — Я прощаю тебя. Вас обоих.
И она бросила пачку бумаги, копию манускрипта Годе, в тот погребальный костер, что пожирал ее брата. Белые страницы мгновенно запылали. Некоторые из них стали отплывать прочь, спасаясь от огня. Однако все остальные горели так охотно, как будто очень давно этого огня жаждали.
В крике, что вырвался изо рта темной ведьмы, слышалась чистая, беспримесная ненависть, настоящее зло. Уиллу очень хотелось бы думать, что подобный вопль способно испускать лишь нечто древнее и ужасное, вовсе не человеческое существо. Однако он не позволял себе заблуждаться. Да, магия заразила их всех, но она ими не управляла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});