Читать интересную книгу Краткий очерк истории и описание Нижнего Новгорода - Николай Храмцовский

Затем, в продолжение лет пяти, летописи ничего не говорят о Семене Димитриевиче.

Выше мы уже говорили, что отец посылал его вместе с старшим братом его на встречу Тохтамышу, в 1382 году предпринявшему поход на Москву, что братья «не обретоша его (хана в Орде) и гнаша в след его несколько дней, и переяша дорогу его на Сергаче и постигоша его на Рязани»[714]. Но не будем здесь повторять того, о чем говорили уже несколько выше; скажем только, что на обратном пути от Москвы Тохтамыш, оставив Василия Кирдяпу при себе, отпустил Семена к отцу вместе с шурином своим Ших-Ахметом, который, вероятно, должен был сказать Димитрию Константиновичу ласковое слово хана за его хорошее поведение. Вскоре потом князья поспешили в Орду, вероятно, с дарами и заверениями в верности и преданности хану: московский князь послал сына своего Василия; из нижегородских князей пошли Борис Константинович и Семен Димитриевич вместо отца, который по болезненной старости лично не мог представиться хану[715].

Василий Кирдяпа, как мы видели, в 1387 году отпущен был из Орды ханом, который дал ему Городец. Но Кирдяпа не хотел довольствоваться одним Городцом: он хотел иметь Нижний Новгород. В том же 1387 году, выпросивши военную помощь у великого князя Димитрия Ивановича, он вместе с братом своим Семеном подступил к Нижнему с суздальцами и городчанами и заставил дядю Бориса уступить ему главный стол княжества, а самому удовольствоваться одним Городцом[716].

По смерти Димитрия Донского (в 1389 году) Борис Константинович опять выхлопотал в Орде ярлык на Нижегородское княжество. Раньше он не мог хлопотать об нем, кажется, потому, что племянники его находили поддержку в своем зяте, московском князе. О том, как Борис Константинович по занятии Нижнего распорядился своими племянниками, мы уже говорили в его биографии. Но сам Борис на этот раз ненадолго удержал за собой Нижний: в 1392 году великий князь Василий Димитриевич отнял у него Нижний, имея на него ярлык от хана, «поймал князей и княгинь в таль» (военнопленный), а князь Семен убежал в Орду. В каком положении находились племянники Бориса в то время, когда Нижний перешел к Василию Димитриевичу, неизвестно. Судя по летописным известиям, что великий князь «поймал князей и княгинь в таль», надобно полагать, что кроме Семена все князья суздальско-нижегородские были взяты и отправлены куда-нибудь в заключение. Но есть одиноко стоящее известие, что в 1393 году великий князь ходил к Нижнему на Василия и Семена Димитриевичей. Соображения по поводу этого похода мы уже высказали в биографии Василия Кирдяпы[717].

Впрочем, Василий Кирдяпа, кажется, успокоился, потеряв всякую надежду на возвращение отчины, а Семен Димитриевич еще не хотел оставить своих мечтаний. В 1395 году, собравши большие силы, он вместе с татарами (казанскими), во главе которых стоял царевич Ейтяк (Гентяк, Ентяк, Ектяк), подступил к Нижнему и долго стоял здесь. В Нижнем были воеводы: Владимир Данилович, Григорий Владимирович и Иван Лихорь. Долго Семен и Ейтяк стояли и наконец заключили мир: христиане целовали крест, а татары «роту пили по своей вере». Но ротники преступили клятву: 25 октября они ворвались в Нижний и разграбили его. «Не яз творих лесть, но татарове; а яз в них не волен, а с них не могу», оправдывался князь Семен. Татары стояли в Нижнем Новгороде две недели; наконец, услышав, что на них идет великокняжеская рать, «возвратишася в свою землю в Казань», или, лучше, не возвратились, а — по другим известиям — бежали, бежал и Семен в Орду[718]. Года через четыре Семен Димитриевич, должно быть, опять хотел сделать попытку овладеть Нижним, о чем узнали и в Москве: в 1399 году Василий Димитриевич высылал за ним погоню до Казани, «но не угониша» его[719].

В 1401 году Василий Димитриевич послал воевод своих, Ивана Андреевича Уду и Федора Глебовича отыскать и привести в Москву Семена Димитриевича или его семейство (значит, жена Семена успела бежать из заключения), или, наконец, бояр его. Воеводы пошли в мордовскую землю и нашли там жену Семена Александру в месте или селении, называвшемся Цыбирцы, взяли ее вместе с детьми и, ограбивши, привели ее в Москву, где она заключена была на дворе боярина Белеута. Семен Димитриевич, скрывавшийся тогда в Орде, узнав о пленении своего семейства, послал великому князю челобитье, прося у него опасу (опасной грамоты) для прибытия в Москву. Примирившись с великим князем, Семен Димитриевич с семейством своим отправился в Вятку и там, через пять месяцев по прибытии, скончался в 1402 году[720] декабря 21. «Сей же князь Семен Дмитреевич суздолский из Нижняго Новагорода многи напасти подъят и многи истомы претерпе во Орде и на Руси, тружався добиваясь своея отчины, и 8 лет не почивая по ряду во Орде служил 4-м царем: первому — Тахтамышу, 2-му — Аксак-Темирю (Тамерлану), 3-му — Темир-Кутлую, 4-му — Шадибеку; а все то поднимая рать на великого князя Василья Дмитреевича московского, како бы ему наити свою отчину — княжение Новагорода Нижнего, и Суздаль и Городец; и того ради мног труд подъя, и много напастей и бед претерпе, своего пристанища не имея и не обретая покоя ногама своима, и не успе ничтож». Так летопись рисует напрасные заботы и хлопоты Семена Димитриевича о возвращении своей отчины.

От брака с Александрой, известной нам только по имени, Семен Димитриевич имел неизвестное нам количество детей, из которых мы знаем одного только сына его Василия, князя шуйского[721].

Борьба великого князя с князьями суздальскими, надобно полагать, была весьма ожесточенна, так как вызвала некоторое вмешательство в нее духовенства, а именно Кирилла, игумена Белозерского монастыря, представители которого, по занимаемому ими месту, чтимы были не только простым народом, но и лицами высокопоставленными и даже князьями и царями русскими. Послание игумена Кирилла к великому князю Василию Димитриевичу[722] о том, чтобы он примирился с суздальскими князьями, не имеет даты, но, судя по содержанию, несомненно должно относиться к тому времени, когда жил и действовал Семен Димитриевич. «Смущение велико — слышал игумен Кирилл, почему и пишет великому князю — между тобою и сродники твоими князми суждальскими. Ты, господине, свою правду сказываешь, а они — свою; а в том, господине, межи вас крестьяном кровопролитие велико чинится. Ино, господине, посмотри того истинно, в чем будет их правда пред тобою, и ты, господине, своим смирением поступи на себе; а в чем будет твоя правда пред ними, и ты, господине, за себе стой по правде. А почнут ти, господине, бити челом, и ты бы, господине, Бога ради, пожаловал их по их мере, занеже, господине, тако слышел есмь, что доселе были у тебе в нужи, да от того ся, господине, и возбранили. И ты, господине, Бога ради, покажи к ним свою любовь и жалованье, чтобы не погибли в заблужении в татарских странах, да тамо бы не скончались».

Из последующих биографий мы увидим, что вследствие ли этого послания, или по другим каким-нибудь причинам между великим князем и князьями суздальскими состоялась какая-то сделка, вследствие которой потомки Кирдяпы спокойно владели Суздальской волостью и даже назывались великими князьями. Об Александре Ивановиче Брюхатом (см. его биографию) мы знаем из официального документа, что он был в ссоре с великим князем, но потом взял мир с ним. Впрочем, как увидим ниже, суздальские князья переходили иногда и на сторону врагов великого князя, детей Бориса Константиновича, добивавшихся Нижнего и Городца.

ДАНИИЛ БОРИСОВИЧ

1370–1418

О времени и месте рождения Даниила Борисовича до нас не дошло известий. В первый раз, хотя и безымянно, он упоминается в летописях под 1392 годом. Великий князь, отобравши в названном году Нижний Новгород у Бориса Константиновича, приказал как самого Бориса, так и жену его и детей развести по разным городам[723]. Неизвестно, когда Даниил освободился из заключения и где потом скитался или проживал. Надобно, впрочем, полагать, что он долго жил в Орде, но, ничего не добившись там, как и двоюродные братья его, дети Димитрия Константиновича, перешел в Болгарию к казанским татарам.

Между тем как двоюродные племянники Даниила, дети Василия Кирдяпы, покорившись великому князю, под рукой этого последнего владели своими отчинами, старый отчич Нижнего Новгорода, как летописи называют Даниила[724], не имел ничего, хотя как старший между наличными суздальско-нижегородскими князьями мог бы занимать главный стол княжества. Он и добивался этого последнего, как сейчас увидим.

В 1411 году Даниил и брат его Иван Тугой Лук, добиваясь отчины, пошли к Нижнему Новгороду с болгарскими, жукотинскими и мордовскими князьями. Василий Димитриевич выслал против них брата своего Петра Димитриевича и с ним ростовских, ярославских и суздальских (Кирдяпиных) князей. Бой произошел при селе Лыскове 15 января: «Бысть межи их сеча зла», замечает летописец; с обеих сторон пало много людей; тут пал, между прочим, и один из суздальских князей, Даниил, сын Василия Кирдяпы. Борисовичи одержали верх, но не видно, чтобы дело их выиграло от этой победы; по крайней мере, в летописях прямо ничего не говорится о том, овладели ли они отчиной или нет. В том же году Даниил Борисович (в летописи прибавлено: «Нижняго Новагорода», но значит ли это, что он овладел Нижним?) «укрывся тайно от всех, приведе к себе царевича Талыча»; с этим Талычем он послал изгоном на Владимир боярина своего, Семена Карамышева: Владимир страшно был опустошен и разорен; соборный храм ограблен; ключаря, священника Патрикия, родом грека, запершегося в храме и скрывшего церковные сокровища, разломав двери, извлекли из храма и подвергли ужасным мукам (ставили на раскаленную сковороду, содрали кожу и прочее), чтобы выпытать от него, где скрыты церковные богатства, — но напрасно!.. Это было 3 июля[725].