— Маркус, я узнал чем занимался объект в течении двадцати четырех лет. Ну, во-первых, настоящие имя мужчины Майкл Фенди, а во-вторых, он до сих пор в розыске за убийство своей беременной девушки! — мужчина что-то еще говорил, говорил, а Маркус же с каждым словом чувствовал, как липкий холодный пот стекает по спине, а ужас окутывает все его существо. Сейчас он ничего не чувствовал, кроме страха за свою семью. Ему было плевать на все, на месть, на гнев и прочее, сейчас главное, было забрать Анну и Мэтти от этого чудовища и психа, который убил собственного ребенка. Маркуса трясло при мысли об этом. Если человек способен убить родное дитя, то что говорить про чужое?! Он летел в Англию, каждая секунда казалась ему годом, еще в Нью Йорке он стал звонить Анне, но она не брала трубку, Мэтт тоже не отвечал. Маркус не знал, что думать, внутренности скручивало от жуткого предчувствия, ведь эта сука понимает, что он начнет под него копать! Черт! Мысли лихорадочно проносились в его голове, взвинчивая до предела, он не мог остановить их поток. Когда он прилетел в Лондон, то сразу же помчался к ним. Летел как бешенный на всех парусах, подстегиваемый страхом и тревогой. И они не отпускали его, пока он не увидел свет в окне их дома. Быстро взлетев по ступенькам крыльца, он затарабанил в дверь, которая оказалась открытой, что окончательно снесло ему крышу!
«Боже, прошу… умоляю… избавь от страданий — …не могу больше! Не могу!» — зарыдала Аня, ударяя со всего маху кулаком по дверце душевой кабины, не замечая, что разбила костяшки пальцев. Она закрывала рот, чтобы не закричать, ее било в лихорадке. Она чувствовала себя шлюхой! Она продала свое тело! За все в жизни приходится платить — это стало ей более чем ясно! Истерика сходила на нет, оставляя холод и бессилие. Так она сидела довольно долго, пока не услышала стук в дверь.
— Анна, все в порядке дорогая?! — обеспокоено спросил Джо.
Девушка глубоко вдохнула и ответила спокойно:
— Все в порядке Джо, я почти закончила!
Анна посмотрела на себя в зеркало. Взгляд был твердым и жестким, сегодня в ней окончательно умерла Аня, которая верила в чудеса, верила в мечты, надеялась, любила… Теперь она готова ко всему, готова быть с Джо без отчаянья и боли — это сделка, выгодная ей. Теперь она готова встретить без страха и наконец, оставить в прошлом Маркуса Беркета. Она готова! С этими мыслями девушка покинула ванную и со спокойным, уверенным видом легла спать рядом с Джо, отвечая на его улыбку улыбкой.
Спустя неделю правда была выставлена на всеобщее обозрение. Только для Анны это не имело уже никакого значения — ей нужно было получить Мэтти, а все остальное…Все остальное уже похоронено и не воскреснет, как бы не ныло сердце. Джо после выступления девицы стал дерганным и очень напряженным, и Анна понимала его. Она сама была на взводе — она ждала! Ждала решения суда, ждала того момента, когда обнимет своего малыша и больше никогда не отпустит, а еще ждала, когда посмотрит в черные, холодные глаза. Она не знала чего ждет от этой встречи, что хочет увидеть и вообще хочет ли, но одно Аня знала точно — она когда-нибудь произойдет, хочет она или нет! И случилось это спустя несколько дней после официального заявления девицы. Они с Джо как раз подъехали к своему дому, когда Аня увидела знакомую красную ферарри. Все внутри замерло и в то же время загремело. Но тут она почувствовала, как ее руку накрыла рука Джо и он сказал.
— Не волнуйся дорогая, я не позволю даже приблизиться к тебе! Посиди в машине, а я поговорю с ним! — Аня невидящем взглядом посмотрела на Джо, хотела остановить его, но он уже вылез из машины. Она знала, что бесполезно! Если Маркус приехал к ней, он не уедет, не поговорив с, но она не хотела, не сейчас, а лучше никогда — не за чем! Она смотрела, как красная дверца открылась, но Маркус не спешил. Джо ждал в нескольких метрах от их машины, было видно, что он нервничает. Но все эти мысли исчезли, когда она увидела Маркуса на костылях. Она смотрела, впитывала его образ и ненавидела себя за то, что сердце болезненно сжимается за этого зверя, хромающего, бледного, кожа на впалых щеках обрисовала лицевые кости и мышцы, подчеркивая напряжение и боль, которую он пытался скрыть, сжимая крепко челюсть. Маркус кинул небрежный взгляд на Джо, а потом посмотрел прямо на нее, она словно упала в пропасть — он шел к ней. Хотелось забиться в какой — нибудь угол и не вылезать. Сердце колотилось как сумасшедшее, она пыталась успокоиться, в то время как между мужчинами завязался спор. Аня чувствовала, как атмосфера накаляется с каждой секундой и поняла, что смысла нет — он не уйдет, костями ляжет, но своего добьется! Она медленно вышла из машины, спор оборвался. Маркус резко обернулся и застыл, глаза заблестели, а потом он опустил их. Аня горько усмехнулась.
— Анна дорогая, иди в дом! Уверен… — начал говорить Джо, но его тут же оборвал звенящий от гнева голос Маркуса.
— Закрой рот Райли, с тобой я позже поговорю!
— Не смей, так разговаривать с моим мужем! — резко воскликнула Анна. Маркус дернулся — резануло видимо. Аня чувствовала удовлетворение и боль. Смотрела на него, чувствовала как разлетается на осколки, но держала себя в руках, она научилась. — Джо иди домой, я приду через пару минут!
— Ты уверена дорогая? — взволновано спросил он.
— Да! — кивнула Анна, продолжая смотреть на Маркуса, а он так же прожигал ее взглядом, его глаза о чем то кричали, но она не хотела ничего понимать. Когда Джо зашел в дом, она глубоко вздохнула и произнесла. — У тебя пару минут Маркус, что ты хотел?
Он подошел ближе, его дыхание обожгло ее раскаленную кожу. Она хотела отступить — тело не выдерживало, оно помнило все! Оно боялось и в то же время тянулось к нему. Она пыталась контролировать себя, но получалось плохо.
— Эни…
— Ее больше нет Маркус! — жестко процедила она, перебивая его. Он сглотнул, посмотрел на нее в глазах плескался ад, боль, безысходность и раскаянье. Анна не выдерживала, слезы подступили, ее трясло. Она развернулась. чтобы уйти, но он схватил ее за руку — ее словно обожгло, искра проскочила, но она тут же потушила ее.
— Анна выслушай меня, прошу! — хрипло воскликнул он, сильнее сжимая ее руку, нежно проводя пальцами по кисти, вызывая дрожь — подсознание воскресило его ласки, прикосновения, нежность. Анна вырвала руку.
— А ты мне позволил говорить? Ты хоть раз пробовал услышать меня? Что ты можешь мне сказать Маркус?! Что тебе жаль, что ты не хотел? Что ты можешь сказать?! — горько прошептала она. Его губы задрожали, в глазах проскользнули слезы, и он так же тихо прошептал:
— Ты права! Во всем права! И я ненавижу себя, мне жить не хочется, я без тебя подыхал и подыхаю!