Читать интересную книгу Пока «ГРОМ» не грянул. На Берлин в 1941 году - Игорь Градов

– Некоторые из них выглядят вполне правдоподобно, – холодно заметил Сталин, – особенно те, где говорится о планах вермахта на лето. Вот, смотрите…

Вождь вынул из папки, лежавшей перед ним, небольшой листок бумаги. Это был перевод статьи из "Таймс": "Не позднее июля 1941 года Германия предъявит СССР требование более широких поставок хлеба, стали, угля и нефти, а также отказа от коммунистической идеологии. В качестве гарантии выполнения ультиматума она захочет, чтобы на промышленны предприятиях Украины присутствовали немецкие представители, а некоторые сельскохозяйственные области СССР были под ее особым контролем. Германия также заявит, что СССР должен использовать свой военный флот, и прежде всего подводный, против британских военно-морских сил…"

– Что вы на это скажете, господин рейхcканцлер?

Гитлер пробежал статью глазами и болезненно поморщился:

– Эти слухи не имеют ничего общего с реальными планами нашего военного командования. Буду с вами абсолютно откровенен: большая часть подобных нелепостей рождается в ведомстве доктора Геббельса. Чтобы успешно высадиться на Британские острова, нужно притупить бдительность противника. Согласитесь: в подобных случаях внезапность является решающим фактором. Так что 90% этих слухов – дымовая завеса, призванная скрыть наши истинные намерения. Все остальное – выдумки самих англичан, пытающихся отсрочить свой неизбежный конец. И с приближением дня нашего вторжения на острова таких публикаций, я уверен, будет все больше и больше…

– Когда же следует ожидать разрешения вашего спора с Англией? – осторожно поинтересовался Сталин.

– Думаю, что до конца лета вопрос будет окончательно решен, – твердо заявил Гитлер, глядя Сталину прямо в глаза. – Мои войска захватят южную часть Британии и оккупируют Лондон. После чего, надеюсь, английское правительство пойдет на мирные переговоры. Эта война слишком затянулась, пора с ней кончать. Думаю, вы придерживаетесь того же мнения. Разумеется, нам предстоит крайне сложная и кровопролитная операция, но иного пути разрешить это противоречие я не вижу.

Сталин удовлетворенно кивнул головой и произнес:

– В последнее время товарищи из военной разведки закидали меня служебными записками, в которых говорится о чрезмерной концентрации немецких войск около наших западных границ…

– Я понимаю ваше беспокойство, – согласился фюрер, – но хочу заверить, что те дивизии, о которых идет речь, направлены не против СССР, а исключительно против Англии. Нам приходится отправлять лучшие части в Польшу – подальше от налетов британской авиации и любопытных глаз их шпионов. Скоро эти армии закончат свое формирование и будут переброшены во Францию и Норвегию. Кстати, чтобы в дальнейшем не было подобных недоразумений, хочу сразу заявить, что в ближайшее время германские войска транзитом пройдут через Румынию. Они направляются на Балканы для борьбы с английским экспедиционным корпусом.

Сталин на секунду прикрыл глаза – ответ фюрера, видимо, вполне его удовлетворил. Потом поднял бокал с шампанским и сказал:

– Хочу предложить тост за дальнейшее сотрудничество между нашими странами. Надеюсь, что они никогда не направят оружие друг против друга.

– За политическое сотрудничество! – тут же отозвался фюрер. – А также за наши более тесные военные отношения. Хочу надеяться, что Советский Союз присоединится к Пакту трех держав. С нашей точки зрения, это будет правильным и логичным решением: два социалистических государства должны объединить свои усилия перед лицом все возрастающей империалистической агрессии. Я считаю, что противоречия между СССР и Германией, так усиленно раздуваемые нашими противниками, не столь уж существенны. У нас, если вдуматься, гораздо больше общего, чем разного. Национал-социализм стоит намного ближе к вашему социализму, чем любая западная демократия или даже Коминтерн.

С этими словами Гитлер поднял бокал. Сталин охотно чокнулся с ним и отпил из своего фужера. Потом заметил:

– Остается еще один открытый вопрос – Болгария.

– У Германии нет там никаких интересов, – быстро произнес Гитлер. – Когда война с Англией закончится, я тут же уберу свои войска с Балкан. Мы не против того, чтобы Советский Союз имел военные базы в Болгарии или даже в Югославии. Мы понимаем вашу заинтересованность в турецких проливах и готовы заключить по этому поводу соответствующее соглашение. Турция, думаю, возражать не будет.

– А Финляндия? – тут же поинтересовался Сталин.

– Финляндия всегда входила в зону российских интересов, – пожал плечами фюрер, – еще со времен царской империи. Никаких проблем я тоже не вижу.

– Что же, – подытожил Сталин, – я рад, что мы достигли взаимопонимания по основным вопросам. Думаю, пора переходить к более конкретному обсуждению деталей. А наши министры в этом помогут…

Он встал с места. Гитлер и остальные члены делегаций также поднялись.

– Еще один момент, господин Сталин, – сказал фюрер. – На линкоре находятся представители германской и зарубежной прессы, они хотели бы сделать несколько снимков для своих изданий. Позвольте сфотографироваться с вами на фоне этого прекрасного морского пейзажа, – Гитлер сделал широкий жест рукой.

Сталин улыбнулся: он прекрасно понимал, что затеял фюрер – продемонстрировать всему миру, насколько близки отношения между Советским Союзом и рейхом. Что ж, пускай… Завтра эти снимки появятся во всех газетах и лягут на стол Черчиллю и Рузвельту. Можно представить, какой их ждет сюрприз…

Сталин кивнул головой – действительно, зачем скрывать то, что и так будет известно. Пусть английский премьер-министр и американский президент полюбуются на снимки. Может быть, потом они станут более сговорчивыми…

Вожди опустились обратно в плетеные кресла, расположенные прямо под могучими орудиями "Тирпица". За ними полукругом встали члены делегаций. На палубу под присмотром охранников в черных мундирах поднялись корреспонденты газет и операторы. Они лихорадочно защелкали фотоаппаратами и застрекотали кинокамерами. Все понимали: это исторический момент, возможно, сейчас решается судьба Европы и всего мира.

Сталин снисходительно улыбался, а Гитлер приподнял правую руку в нацистском приветствии. Молотов и Риббентроп тихо разговаривали за их спинами, Тимошенко, Кейтель, Деканозов и Шуленбург молчали.

За бортом линкора с пронзительными криками носились белоснежные чайки. Им не было никакого дела до того, что совершалось на палубе самого мощного корабля германских военно-морских сил. Птиц, как и большинство людей в мире, волновали только самые близкие, насущные проблемы.

* * *

Из речи Гитлера перед депутатами германского парламента.

Берлин, 26 мая 1941 года

"…Мне необходимо сообщить следующее. Как вам известно, у России и Германии – различные идеологические и политические доктрины. Тем не менее они не являются препятствием для развития отношений между нашими странами. В ходе моей беседы с господином Сталиным было установлено, что у Германии нет намерений экспортировать свою доктрину в СССР, а СССР, в свою очередь, не собирается экспортировать свою доктрину в Германию. Таким образом, между нашими странами нет причин для конфронтации. Такого же мнения придерживается и господин Сталин.

Более того, конфронтация между нашими государствами, особенно в своей крайней форме – в виде военного столкновения, будет чрезвычайно выгодна другим странам. Поэтому мы приняли решение заключить между Германией и СССР договор, который навсегда устранит возможность возникновения какого-либо противостояния между нами. С этого дня мы принимаем на себя обязательство консультироваться друг с другом при решении любых европейских вопросов. Договор между Советским Союзом и Третьим Рейхом приведет к дальнейшему экономическому и культурному сотрудничеству. Кроме того, он гарантирует, что наши страны не будут растрачивать свои силы в борьбе друг с другом. Любая попытка Запада поссорить СССР и Германию отныне потерпит поражение.

Россия и Германия противостояли друг другу во время прошлой войны. Я уверен, что больше эта ошибка не повторится. Советское правительство разделяет мой оптимизм. Я твердо решил обезопасить восточные границы рейха от любой угрозы войны и добьюсь этого. Вокруг Германии воцарится стабильность и мир".

Берлин

26 мая 1941 года

Советское посольство

Здание советского посольства на Унтер-ден-Линден сияло огнями. Торжественный прием был устроен в честь "Балтийского свидания" – так уже окрестили встречу Сталина с фюрером на "Тирпице". Официально же мероприятие называлось "Прием в честь упрочение связей между германским и советским народами".