Читать интересную книгу Дорога на Рейншедоу - Лиза Клейпас

К счастью, он никогда не встречал женщину, которая соблазнила бы его пожертвовать свободой. А если бы такое случилось, он точно знал, как поступить: бежать прочь как от огня.

Глава 4

 Дождь усилился, и Люси поспешила в то место, в которое приходила всегда, когда не была уверена, куда ей податься. Её подруги Джастина и Цое Хоффман держали пансион «ночлег и завтрак» в Пятничной Гавани, всего лишь в двух минутах ходьбы от паромного причала в порту. Пансион, названный «Приют художника», был переделанным особняком – с широкими террасами и венецианскими окнами с видом на гладкую вершину горы Бейкер вдали.

Хотя Джастина и Цое были кузинами, они совсем друг на друга не походили. Джастина – стройная и спортивная, из разряда людей, которые любят себя проверять, выясняя, как далеко они смогут проехать на велосипеде, пробежать, проплыть. Даже когда она сидела спокойно, вся её поза казалась воплощением движения. Джастина была неспособна на жеманство или нечестность и шла по жизни в столь бодром состоянии духа, что некоторые люди находили это слегка раздражающим. Сталкиваясь с проблемой, она предпочитала действовать, не рассуждая, иногда даже не успев задуматься о последствиях.

Цое, напротив, взвешивала свои решения так же скрупулёзно, как и ингредиенты для своих блюд. Она ничего не любила больше, чем бродить по открытым рынкам или продуктовым ларькам, выбирая самые лучшие фрукты и овощи, выращенные без применения химических удобрений, закупая банки ягодного варенья, лавандового мёда, горшочки свежевзбитого масла с островных маслобоен. Несмотря на наличие у неё степени по кулинарии, она тем не менее во многом полагалась на своё природное чутьё. Цое любила книги в твёрдых переплётах и классические фильмы и предпочитала писать письма от руки. Она собирала старинные броши, прикалывая их к древнему портновскому манекену у себя в спальне.

После того, как Цое вышла замуж, а через год развелась, она позволила Джастине уговорить себя помогать в содержании пансиона «ночлег и завтрак». Цое всегда работала в ресторанах и пекарнях, и хоть и носилась постоянно с идеей открытия собственного кафе, ответственности за управление и бухгалтерию не хотела. Работа с Джастиной была идеальным решением.

– Мне нравится деловая сторона, – говорила Джастина Люси. – Я не возражаю наводить чистоту, и могу даже починить водопровод, но не стану готовить и ради спасения собственной жизни. А Цое у нас – домашняя богиня.

Это была правда. Цое любила находиться на кухне, где без усилий стряпала сладости вроде банановых маффинов, покрытых инеем из белоснежного сыра маскарпоне, или коричных пирожных к кофе с тающей корочкой из жёлтого сахара, испечённых в металлической форме. Днём она выносила подносы с кофе и сладостями в гостиную. На многоярусной подставке красовались тыквенные печенья, соединённые сливочным сыром, шоколадные кексы – массивные, как пресс-папье, – и открытые пирожки с глянцевыми засахаренными фруктами.

Сколько разных парней звали Цое замуж! Но до сих пор она отказывала им всем, потому что всё ещё никак не могла прийти в себя после неудачного брака. К досаде Цое для неё единственной явилось откровением, что Крис, её муж, – гей.

– Все это знали, – напрямик заявила ей Джастина. – Я предупреждала тебя ещё до того, как ты выскочила за него замуж, но ты ж не слушала!

– Крис не казался мне похожим на гея.

– Как насчёт одержимости Сарой Джессикой Паркер[8]?

– И нормальные мужчины любят Сару Джессику Паркер, – защищалась Цое.

– Да, но многие ли из них пользуются «Рассветом» от Сары Джессики Паркер как лосьоном после бритья?

– Он пахнет цитрусом, – говорила Цое.

– А вспомни тот раз, когда он взял тебя в лыжную поездку в Аспен?

– И нормальные мужчины катаются на лыжах в Аспене.

– Во время лыжной недели геев? – настаивала Джастина с упорством, которое в глазах Цое выглядело почти предательством. – А помнишь, как Крис всегда говорил: «В каждом есть немножко от гея»?

– Я думала, он просто философствовал.

– Он был геем, Цое. Ты считаешь, какой-нибудь нормальный парень скажет что-то подобное?

К сожалению, отец Цое категорически возражал против разводов по какой бы то ни было причине. Он настаивал, что со всем можно разобраться, если проконсультироваться с психологом, и даже предполагал, что Цое следовало бы приложить больше усилий для сохранения интереса Криса. И семья бывшего мужа тоже винила Цое, утверждая, что Крис вовсе не был геем, пока не женился. Со своей стороны Цое, не осуждая Криса за нетрадиционную ориентацию, обижалась на него из-за того, что он сделал её ничего не подозревающей жертвой своих сексуальных предпочтений.

– Это так унизительно, – как-то разоткровенничалась с Люси Цое, – когда муж бросает тебя ради другого мужчины. Чувствуешь себя так, будто подвела весь женский род. Как будто именно я была той, кто в конечном счёте послал его в другую команду.

Люси тогда ответила, что у обманутого часто возникает чувство стыда из-за того, что его обманули. Хотя это несправедливо, но ты почему-то не можешь не воспринимать это как результат какого-то своего собственного упущения.

– Что случилось? – нахмурившись, спросила Джастина, открывая заднюю дверь, чтобы впустить Люси. Как обычно, Джастина была одета в джинсы и футболку, её волосы были собраны в покачивающийся конский хвост. – Ты выглядишь ужасно. Давай, проходи в кухню.

– Я вся мокрая, – ответила Люси. – Полы испачкаю.

– Снимай туфли и проходи.

– Прости. Мне следовало сначала позвонить, – Люси выскользнула из своих заляпанных грязью кроссовок.

– Без проблем, мы не заняты.

Люси последовала за Джастиной в просторную тёплую кухню. Здесь стены были оклеены обоями с узором из ярких гроздей вишен, а воздух наполняли приятные ароматы выпечки, горячего масла, растопленного шоколада. Цое, скрутив свои золотистые кудри в узел на макушке, вынимала из духовки противень с маффинами. Она, с её соблазнительной фигурой с тонкой талией, раскрасневшимися от жара печи щеками, выглядела, как девушка с ретро-обложки.

Цое улыбнулась:

– Люси. Хочешь быть дегустатором? Я как раз пробую новый рецепт шоколадных булочек с сыром рикотта.

Люси молча покачала головой. Каким-то образом уютное тепло кухни заставило её почувствовать себя даже хуже. Горло сдавил спазм от надрывной тоски, и Люси поднесла руку к горлу, пытаясь унять мучительную боль.

Джастина обеспокоенно уставилась на неё.

– Что случилось, Люси?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});