Всего на пару лет раньше он сразу понял бы, что Мэри Джозеф законченная психопатка. Но это было до того, как он по собственной доброй воле ринулся во тьму, таившуюся за парой мерцающих серебром глаз. Он вздохнул и встал. День уже почти закончился, до захода солнца осталось совсем недолго.
— Спасибо вам за помощь, мисс Джозеф. Я… Что?
Она пристально посмотрела на него, покивала.
— Ведь вы видели его, верно? У вас тот самый взгляд.
— Да, что-то такое я видел, — неохотно признался он и повернулся в сторону озера. — Вообще я видел много разных…
Парочка юнцов на водных мотоциклах с ревом заложила вираж прямо напротив дома и оглушила его. Когда они проносились мимо, подавляя все остальные звуки, один из «наездников» весело помахал ему рукой.
«Когда мстительный дух озера действительно нужен, его почему-то никогда не бывает поблизости», — подумал Селлюси.
— Он знал про грязевые воронки на болоте и все-таки отправил туда тех топографов.
Вики столкнула с края пристани камешек и проследила, как он исчез в темной воде.
— Ты уверена?
— Вся информация была там, в его ноутбуке, а файл датирован еще мартом. Теперь, несмотря на то что доказательства, которые мне удалось отыскать в его компьютере, не могут быть представлены в суде, я могу пойти в Департамент земель и лесов и узнать даты, когда он давал заявки на геологические изыскания.
Селлюси покачал головой:
— У тебя вряд ли появится возможность предъявить ему какие-либо обвинения. Конечно, он не должен был посылать их туда, но ведь оба они были профессионалами. Им следовало действовать более осторожно. — Он подумал о крокодиловых слезах, которые Стюарт проливал в то утро по поводу гибели женщины, и его пальцы обеих рук сжались в кулаки. Одно дело быть безответственным болваном и совсем другое — быть безответственным махинатором. — Это преступление из области морали, — проворчал он, — а не юриспруденции.
— Ну тогда, возможно, мне придется самой заняться им.
Второй камешек ударился о воду с гораздо большей силой.
— Но он твой клиент, Вики. Ведь ты должна работать на него, а не против него.
Она фыркнула:
— Значит, я подожду, пока отработаю все деньги, полученные по его чеку.
— Он намеревается заполучить всю остальную землю вокруг озера.
Селлюси вынул из кармана и протянул ей бумагу, найденную им в мусоре.
— Но остальная земля на берегах озера не продается.
— Не продавался и этот домик до тех пор, пока он не решил, что хочет его иметь.
Вики смяла бумагу, которую держала в руке. Ее глаза сверкнули серебром.
— Должно же быть что-нибудь, что мы сможем… Зараза!
Дальний конец пристани, где они стояли, вдруг подпрыгнул в воздух. Отбросив бумагу в сторону, она схватила Селлюси за руку и увлекла его на несколько шагов назад.
— Что это была за чертовщина?! — воскликнула Вики, когда они вернулись туда, где только что стояли, хотя пристань все еще сильно раскачивалась. Бумаги, которую она уронила в воду, нигде не было видно.
— Волна от проходящей лодки?
— Здесь уже давно не проходила ни одна лодка.
— Иногда в таких длинных и узких озерах образуются стоячие волны. Они называются сейш.
— Сейш? — Когда он кивнул, она закатила глаза. — Я должна начать больше слушать Пи-Би-Эс. А пока что…
Звук приближающегося автомобиля вовремя заставил их взглянуть в сторону домика. Они увидели, как Стюарт медленно и осторожно въезжает на парковочную площадку, почти не разбрасывая колесами гравий.
— Ты собираешься сказать ему, кто изуродовал его машину? — спросил Селлюси, когда они двинулись вверх по холму.
— Кто? Наверное, нет. В конце концов, я не могу этого доказать, но я скажу, что это не был какой-то мстительный дух, и что уж точно ничего подобного больше не должно повториться.
По крайней мере, не должно, если у Пита Веглера действительно было что сказать на эту тему. Дух озера мог быть существом гипотетическим, но она-то таковым не была.
— Значит, группа жителей деревни, так, Вики? Вы уверены?
— Абсолютно.
— Они действительно думали, что я поверю в существование духа озера, который выместил свой гнев на двери моего автомобиля?
— Вероятно.
На самом деле им было безразлично, поверит он или нет. Они все настолько возмутились, что им было необходимо что-нибудь сделать, ну а поскольку дух был удобной ширмой…
Но ничего подобного «зовите-меня-Стюарт» от нее не услышал.
— Мне нужны их имена, Вики.
В его голосе прозвучал ультиматум. А Вики никогда не реагировала на ультиматумы положительно. Селлюси видел, что маска начинает исчезать с ее лица, и спросил себя, насколько далеко позволит ей зайти его неприязнь к застройщику. Он мог остановить ее одним-единственным словом, и он раздумывал, должен ли произнести его. И когда.
К его удивлению, она овладела собой.
— Тогда вам нужно ознакомиться с протоколами опросов здешнего населения. Вы не сумели достаточно расположить к себе ваших соседей.
На какое-то мгновение показалось, что Стюарт понял, насколько он сейчас приблизился к осознанию неотвратимости своей собственной смертности, но в следующий момент он улыбнулся и сказал:
— Вы правы, Вики, я не завоевал симпатий своих соседей. Но, знаете, я собираюсь кое-что предпринять в этом направлении. Завтра День Виктории. Так вот, я приглашу их всех на большой вечерний пикник с шикарной едой и фейерверком на берегу озера. И мы помиримся.
— Сейчас воскресный вечер, а завтра праздник. Где вы собираетесь добыть еду, ракеты и петарды для фейерверка?
— Это не проблема, Майк. Я отправлю по электронной почте письма своим поставщикам в Торонто. Уверен, они смогут быть здесь завтра к середине дня. Безусловно, я сильно переплачу им за это, но, послушайте, ведь налаживание дружеских отношений со своим окружением стоит того. Разумеется, и вы двое будете с нами.
Губы Вики дрогнули и начали складываться то ли в улыбку, то ли в гримасу, но Селлюси поспешил ответить за них обоих:
— Да, конечно.
— Он что-то замышляет, — пояснил Селлюси позже, — и я хочу знать, что именно.
— Он хочет бросить в лицо жителям деревни все, что знает, увидеть, кто отреагирует соответствующим образом, и впоследствии превратить их жизнь в сущий ад. Он найдет способ сделать их первыми жертвами своей захватнической деятельности.
— Наверное, ты права.
— Я всегда права. — Ее голова покоилась на его плече, пальцем она расправляла волосы на его груди. — Он безнравственный, аморальный, беспринципный, ничтожный пакостник.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});