Когда опасность миновала, в голову сразу полезли глупые мысли. Ева назвала же профессора Ридмуса по имени! Обращалась к нему на «ты». Как теперь быть после такой фамильярности? Ей оставалось надеяться, что в его состоянии Йеон ничего не слышал или не запомнил таких мелочей. Подумав, что действительно беспокоится о каких-то глупостях, она тихо усмехнулась.
Йеон кивнул ей, но не поднимался и ей не давал подняться. Сколько он у неё выпил? Сознание возвращалось, и он судорожно думал о состоянии Евы. Он «отобедал» своей ученицей. Любимой, но горе-ученицей! Это постыдно, это низко! И пусть она сама предложила, он взрослый мужчина, неужели не мог совладать со своими инстинктами? Видимо, не мог, раз жизнь висела на волоске.
— Спасибо, Ева, — прошептал он тихо-тихо, но она точно услышала его в такой тишине. А вскоре, через минут пятнадцать, пока оба они приходили в себя, Йеон услышал шаги за дверью. Их обнаружили и пытались вызволить из запечатанной, как оказалось, рунами комнаты. Его очень волновал вопрос, что произошло, но если сейчас не скрыть следы, плевать будет уже, что тут случилось.
Ева вся была в его крови, бледность и холод тела можно было списать на страх и пережитый ужас, о котором сам профессор обязательно в подробностях расскажет директору.
— Вам нужна помощь? — спросили за дверью. Йеон осмотрел Еву. Если её будут проверять, то, конечно же, всё обнаружится. Да и по правде говоря, ей нужен были лишь покой и продукты, богатые гемоглобином. Об этом он позаботится сам.
— Только мне, — сказал он освободителям за дверью. — Я не смог регенерировтаь полностью.
Он многозначно взглянул на Еву и кивнул, думая так же, как и она — это их маленькая тайна.
Йеон помог Еве подняться, прежде чем спасатели попали внутрь. Тут был и профессор Симонс, и их школьный лекарь. Когда мужчины хотели проверить, в порядке ли Ева, она их остановила, вытянув руку перед собой.
— Я цела, это кровь профессора Ридмуса, займитесь сначала его ранами, — сказала она и бросила взволнованный взгляд в его сторону. Кажется, ей поверили, потому что в следующее мгновение кинулись помогать преподавателю.
3. Мисс Тонкие ножки
Тем же вечером принц Генрих Бартоломью решил посетить библиотеку, потому что вот уже которую неделю пропускал занятия по стихийной магии и надо было наверстывать упущенное. Профессор Ридмус обязательно назначит ему дополнительные часы, ведь именно на этих условиях ему позволили ходить на занятия других факультетов. И если Генри хотел оставаться успешным учеником, ему требовалось немного самообразования.
Как и ожидалось, Винсент не разделял стремления Генриха к лишней учебе, поэтому в библиотеку принц отправился один. Роберта искать в общежитии жреческого факультета ему не хотелось, а вот Ева до сих пор не вернулась со своего наказания. Генрих считал, что им, принцу и наследникам самых богатых семей, стоило держаться вместе. Ученики даже прозвали их Бриллиантовой четверкой, когда стали замечать их в одной компании. В противовес мисс Тонкие ножки — Медная. Вспомнив о ней, Генрих улыбнулся. Расхаживая между полок в поисках нужной книги, он почему-то подумал о ней. Интересно, она сейчас где-нибудь прячется вместо того, чтобы отдыхать со всеми в общей гостиной?
Нужная книга попалась на соседней полке, и, вытащив, он тут же раскрыл ее и повернул к столам. Среди стеллажей было ещё какое-то движение, но Генриху не было дела до остальных учеников, когда он был занят учебой. Устроившись в дальнем кресле, которое давно облюбовал в этой библиотеке, он погрузился в изучение стихий.
Но где-то вдалеке звучал такой шум, которого просто не должно быть в опочивальне знаний. Женский голос пыхтел, книги бились друг об друга, двигалось кресло, которое предназначалось для спокойного чтения — и всё это под тихий бубнёж.
Как оказалось, Медная тоже была здесь. И если заглянуть за один из книжных стеллаж, то можно было заметить, как она, босая, стоит на спинке того самого кресла, плотно прижатого к книжным полкам, и тянется к переплёту одного из толстых томом, стоящий на самой высокой полке. Но даже так ей не доставало роста.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Поняв, что до книги еще добрых двадцать и более сантиметров, Риз спрыгнула на пол и, недовольно уперев руки в бока, будто ругаясь и сердясь на вредного товарища, осмотрелась. Если только на кресло поставить еще одно кресло, а помощи просить, — так нарваться на издевки, потому она старалась сейчас справиться с проблемой сама.
На полу валялись штук семь книг разной тематики. Одна по экономике, одна по оружию (кто бы сомневался), а вот две другие имели развлекательный характер: приключения и романтика. По крайней мере, об этом говорили обложки книг. Интересно, что за восьмая книга, которую так отчаянно пыталась достать девушка?
Рядом с книгами валялась ранее висевшая на деревьях сумка. К ней Риз подошла и достала линейку. Это уже была отчаянная попытка. Медная вновь забралась на спинку кресла и уже пыталась дотянуться линейкой, рискованно ставя ножку на одну полку. Облокачиваться на неё она боялась, но была близка к этому, потому что второй рукой крепко схватилась за полку, что была перед самым лицом, и медленно потянулась вверх.
Под такие звуки читать было невозможно. Если первые минуты Генри ещё надеялся, что нарушитель тишины успокоится, то вскоре не выдержал и пошел лично отчитывать за такое поведение в храме знаний. Старуха Силейз, библиотекарь, не услышит, даже если играть на трубе ей в ухо.
Каково же было его удивление, когда он увидел мисс Тонкие ножки. Уголки его губ опять слегка приподнялись, он облокотился на книжный шкаф, с удовольствием наблюдая за развернувшимся представлением. Ему стало интересно, насколько ее хватит, поэтому он старался остаться незамеченным. До тех пор, пока она не ухватилась за полку. Так ведь упадет вместе с книгами и шкафом.
Полка опасно скрипнула, и в момент, когда у Риз почти получилось достать корешок линейкой, книга спрыгнула с полки прямо в руки Генриха. Он повернул ее обложкой к себе, и на лице его появилось выражение «Что, серьезно?». Конечно, он не ожидал, что студентка с факультета фехтования будет на самом деле отсиживаться в библиотеке и зубрить, но никак не думал, что она увлекается фэнтези с элементами эротики. «Возлюбленная одинокого Императора» гласило название. Даже Генрих слышал о ней, потому что её чуть не запретили из-за сцен с сексуальными пытками. Удивительно, что такое чтиво вообще было в библиотеке уважаемой академии.
— Увлекаешься таким? — спросил Генрих, поднимая издевательский взгляд на Риз. Подойдя ближе, он протянул книгу. — Кстати, в конце стеллажей на этой стороне есть передвижная лестница, с ее помощью можно достать книги с верхних полок.
— А у вас, королей, в крови лезть в чужие дела? — буркнула Риз, но книгу приняла. Её агрессия сейчас была скорее из-за стыда, который выдавал лишь покрасневшие ушки. Благо те волосы хорошо скрывали. — Сначала мою тетрадь, теперь книгу… Название моего туалетного мыла тоже дать почитать?
Книга была увесистой, так что с такой высоты Риз спускалась аккуратно, придерживаясь за полки. Генри, конечно, ей помог опять, но вот благодарить его за длинный нос тоже не хотелось. Знала она про лестницу, не первый год в академии, но вот только…
— Не могу до лестницы дотронуться, — спокойно сказала она, пряча взгляд в котором… Неясно. Странное ощущение. Вроде в нём читался и стыд за это, что она со стороны выглядит такой неумехой, вроде и осталась стойкость, с которой она смотрела на принца у дерева.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Но этот разговор нужно было срочно от себя отвадить. Тем более, если еще начнет о книгах говорить. Потому Риз, наконец-то спустившись, собрала все книги в сумку, перекинула её уже нелегкую через плечо и взглянула на Генриха, вздергивая носик.
— Странно видеть тебя здесь. За знаниями потянулся? — спросила она, уже не первый раз замечая, что он прогуливал утром занятия. Так как любила сидеть у окна, очень многие и интересные представления открывались перед её глазами.