мог дышать. Он снова наклонился к лицу Джека. Это зловонное дыхание... Джек попытался попросить его слезть, но вместо слов вырвался лишь напряженный хрип, пока он боролся за кислород.
Охотник начал рассказывать что-то еще. Что-то непонятное для чужих ушей. Джек начал плакать, когда лицо мужчины начало приближаться к его лицу. Он рыдал от страха и боли. Охотник толкнул голову Джека в сторону, затем открыл рот и осторожно сомкнул его вокруг уха Джека. Джек безрезультатно боролся под весом мужчины, чувствуя, как его ухо складывается пополам во рту незнакомца; его зубы давили сверху и снизу, пока не соприкоснулись друг с другом. Джек застыл, боясь пошевелиться. Он чувствовал дыхание мужчины на своих волосах, прямо над ухом, где тот дышал через нос. Но еще труднее было игнорировать, как язык туземца проводит по его вывернутому уху.
Лицо Джека начало синеть, ему отчаянно требовался кислород. Недолго думая мужчина медленно приподнялся, давая Джеку возможность вдохнуть еще один глоток влажного воздуха. Он снова навалился на испуганного юношу, а затем сильно сжал зубы. Крик Джека эхом разнесся по густому лесу, когда охотник отстранился от головы Джека, чуть не свернув ему шею; ухо Джека было зажато между зубами, и с него капала кровь. Он откинул голову назад и с жадностью втянул его в рот, где начал перекатывать языком, наслаждаясь вкусом, а Джек продолжал кричать о том, что его друзья придут и помогут ему. Охотник причмокнул губами и начал шумно жевать; ухо разорвалось на мелкие кусочки, когда он размял его склизкую плоть, чтобы легче было проглотить. Он проглотил его, а потом повернул голову Джека в положение лицом вперед.
"Ты никогда не страдаешь. Всегда страдает кто-то другой – и всегда из-за твоих идей... Однажды тебе не повезет. Однажды ты попадешь в беду и – я надеюсь – когда этот день наступит, ты будешь один..." Слова Холли, сказанные в гневе, когда она сломала ногу, снова и снова звучали в его голове, несмотря на желание Джека отгородиться от них. Он закрыл глаза, чтобы не видеть, как охотник склонился над ним, улыбаясь кровавыми губами. Джек почувствовал, как два больших пальца прижались к его векам, и охотник заставил его открыть глаза, чтобы он видел, что будет дальше. Он держал большие пальцы, отказываясь отпустить его веки, отказываясь позволить ему снова закрыть глаза. Эта улыбка. Эта проклятая улыбка, кровавая и дразнящая.
- Пошел ты! - Прохрипел Джек.
Охотник схватил лицо Джека: пальцы на подбородке и большой палец на щеке. Он потянул челюсть Джека вниз, крепко сжимая, заставляя рот принять форму буквы О. Джек попытался что-то сказать, но не смог, так как охотник залез грязной рукой ему в рот и схватил его язык. Изо рта Джека вырвались приглушенные стоны боли, гнева и страха, пока он пытался бороться с захватом, удерживающим его на месте. То, что не могли передать его слова, прекрасно показали его глаза: отчаянную надежду, что мужчина его отпустит. Надежду на то, что это всего лишь розыгрыш или дурной сон.
Охотник медленно ввел свои пальцы в открытый рот Джека. Пальцы с длинными ногтями, покрытыми черным налетом, захватили язык Джека и не дали ему закрыть рот. Опять какие-то слова; щелчки языка. Еще один оскал окровавленных зубов, испачканных кровью из уха, а затем...
* * *
Холли закрыла уши руками и плотно зажмурила глаза. Как ее жестокие слова – тогда, в больнице, - всплыли в сознании Джека, так теперь они мучили и ее. Первый крик заставил ее захотеть закричать в ответ. Она не вскрикнула только потому, что Стюарт зажал ей рот рукой, крепко держа ее и не давая кричать, боясь выдать их местоположение.
Они прятались в кустах, все трое. И все трое были в ужасе. Холли сидела ближе всех к небольшому отверстию в листве. Коринна была рядом с ней, а Стюарт сидел позади них. Одна его рука была на губах Холли, чтобы она молчала, а другая лежала на ее плече, чтобы девушка успокоилась; не то чтобы это было так уж необходимо.
Они убежали так далеко, как только смогли, и Стюарт заставил их забраться в тесное укрытие только тогда, когда убедился, что за ними никто не бежит. Сначала он не понимал, почему им позволили сбежать, ведь им некуда было бежать, кроме как в глубь леса, из-за планировки местности и того факта, что убийца находился между ними и их машиной. Только услышав первый болезненный крик Джека, он понял, почему их не преследовали.
Холли отняла дрожащую руку Стюарта от своего рта и заплакала. Она плакала не одна. Стюарт держался, несмотря на страх, а вот Коринна – нет. Она тоже плакала, охваченная страхом.
- Мы должны вернуться! - Сказала Холли, как только Стюарт убрал руку от ее рта.
Она говорила тихо. Они знали, что остались одни. Они знали – в этот конкретный момент они в безопасности. Но это не означало, что им хотелось кричать.
- Мы не можем вернуться.
Приглушенный крик Джека прорвался сквозь джунгли и проник прямо в их души. Он был не таким громким, как первый крик, но Холли знала – они все знали – что это не потому, что то, что с ним происходило, причиняло меньше боли. Она снова зарыдала, умоляя друзей вернуться за ним. Она знала, что они ничего не могут для него сделать. Они все это знали. Джек снова взвыл от боли, совсем не так, как в прошлый раз. Что-то изменилось. Холли снова разрыдалась. Одно дело хотеть оставить кого-то, другое – слышать, как его медленно пытают до смерти.
- Мы должны идти дальше, - сказала Коринна. Ее широкие, наполненные страхом глаза следили за кустами на противоположной стороне от их укрытия. Она чувствовала себя легкой мишенью, прячась в кустах, и хотела идти дальше, хотя понятия не имела, куда они пойдут, кроме как еще глубже в лес. - Мы не можем просто сидеть и ждать, - продолжила она.
Все ее тело сильно дрожало. Она не могла прогнать образ Джека, прижатого к дереву стрелой, пущенной ему в спину. По ее мнению, это был лишь вопрос времени, когда то же самое произойдет и с ними.
- Мы должны остаться здесь, - прошептал Стюарт.
Судя по характеру местности, у них было только два направления: одно обратно к охотнику, другое – глубже в лес. Там, где они сейчас находились, напротив дороги, ведущей обратно к