Эмма оглянулась и едва не подпрыгнула от удивления. Воздушный поцелуй поймала и вернула Сэнди Филипс — редактор отдела детективной литературы.
— Ты флиртуешь… с ней?! — возмущенно воскликнула Эмма, снова поворачиваясь к Питеру.
— А ты против? — Он округлил глаза. — Ой, только не говори, что она — твоя соперница! Наверное, вы обе боретесь за повышение, и она то и дело тебя обходит. Должно быть, ты ей ужасно завидуешь.
— Это Сэнди тебе сказала, да? — Эмма побледнела от ярости.
— Обмолвилась случайно. Сегодня утром, за завтраком.
— Ты переспал с ней? — Глаза Эммы сузились, а свистящий шепот, который она издала, придал ей еще большее сходство с разъяренной ядовитой змеей. — С Сэнди Филипс? С этой…
— Ну-ну, — подбодрил ее Питер. — Говори уже. Интересно, какими эпитетами ты наградишь милую добрую Сэнди, которая лишь по воле случая перешла тебе дорогу, сама того не желая.
— Да ведь она подсиживает меня с того времени, как здесь появилась!
— С ума сойти! — восторженно воскликнул Питер. — А ведь тебя все же можно разозлить так, чтобы ты потеряла контроль над собой!
Эмма судорожно вдохнула воздух, прикусила губу, чтобы непристойное ругательство не сорвалось с ее языка, сосчитала мысленно до десяти и почувствовала, что пелена, застилавшая ей глаза, начала рассеиваться.
Питер Лейден внимательно смотрел на Эмму. Он получал истинное наслаждение, наблюдая за тем, как она пытается справиться с яростью.
И это только начало! — злорадно подумал он. То ли еще будет!
— Я запрещаю тебе общаться с Сэнди Филипс! — наконец тихо сказала Эмма.
— Милая, ты мне не мать, не жена, не сестра и вообще не родственница. Я буду общаться с теми, кого захочу… То есть с кем захочу.
Она сверкнула глазами, заметив усмешку, мелькнувшую на его губах.
— За работу, Питер Лейден! Не стой как истукан.
— Ты не против, если я для начала позавтракаю или хотя бы выпью кофе? В желудке пусто, как в винном погребе моего папеньки.
— А что, тебя Сэнди не покормила завтраком? — спросила Эмма с сарказмом.
— Ой, да ты шуток не понимаешь. Я не спал с ней, — рассмеялся Питер. — Она лишь подбросила меня вчера до дома. Ты же отказалась, вот мне и пришлось как-то выкручиваться.
— Да хоть со всеми тут переспи, это не мое дело, — гордо вскинув голову, произнесла Эмма.
— Ты же только что запрещала мне даже близко подходить к Сэнди.
— Она — другое дело. Сэнди — мой враг.
— А она о тебе так хорошо отзывалась…
— Говоря, что я ей завидую?
— Об этом она как раз не говорила. Я сам догадался.
— Я гораздо талантливее и успешнее нее. С чего мне завидовать?
— Я краем уха слышал, что в прошлом году вы обе боролись за место редактора отдела детективной литературы. И его получила она. А ты так и осталась в отделе сбыта.
— Ей просто повезло, — проворчала Эмма, отводя взгляд.
— Или она талантливее, чем ты.
— При чем тут талант?
— Ты права, ни при чем. Переформулирую свою мысль. В отличие от тебя Сэнди обладает деловой хваткой, потому и получила повышение.
— Займись-ка ты делом, — с неожиданным спокойствием произнесла Эмма, — вместо того чтобы сплетни собирать.
Чем бы ее пронять, чтобы она до вечера сердилась? — подумал Питер. До чего ж она холодна. Прямо-таки Снежная королева.
Он ошибался. Внутри у Эммы все клокотало. Однако она привыкла скрывать свои чувства. Эмма терпеть не могла выскочку Сэнди, но открыто показать свое истинное отношение к ней было бы неприлично.
Эмма сходила за кофе, поставила пластиковый стаканчик на свой стол и представила, что она в офисе абсолютно одна. Не было ни Питера Лейдена, ни Сэнди Филипс, ни… Чака Причетта.
— Привет, Эмма, радость моя! — Чак неожиданно возник рядом с ней. — Ты не забыла, что обещала мне ланч? Вчера я ждал тебя в кафетерии, но ты не пришла.
— Прости, у меня новый помощник, и в связи с этим появилась масса дел. — Эмма кивнула в сторону Питера, с напряженным видом пытавшегося разобраться в отчетах, которые она ему поручила проверить.
— Ах да, Питер Лейден. — Чак даже не удостоил его взглядом. — Ты в курсе, что он флиртует с Сэнди Филипс?
— В курсе, — сквозь зубы произнесла Эмма.
— А ты сказала ему о том, какая она беспринципная особа?
— Чак, если ты надеешься пообедать со мной, больше никогда не упоминай имя Сэнди Филипс.
— Слушаюсь! — Чак вытянулся по струнке, только что честь не отдал. — Кстати, в кафетерии сегодня будут подавать твой любимый шоколадный торт. Я куплю тебе большой кусок, и ты сразу забудешь о всех своих бедах. Ну же, улыбнись, звезда моя! Ты так печальна, что даже небо заплакало! — Он взглянул в окно, по стеклам которого стекали капли дождя.
Эмма выдавила из себя кислую улыбку. Чак ее раздражал, и она не могла дождаться, когда же он уйдет. Эмма с тоской посмотрела по сторонам и встретилась взглядом с Питером. Он удивленно переводил взгляд с нее на Чака и обратно, будто не мог понять, что этот тип, явно принадлежавший восемнадцатому веку, делает в веке двадцать первом.
— Чак, прости, у меня много работы, — произнесла Эмма извиняющимся тоном.
— Да, конечно, — грустно ответил он и медленно удалился.
— Что это еще за клоун? — Питер оказался тут как тут. — Я слышал каждое слово из вашего разговора и могу сказать только одно: кто-то должен сообщить этому парню, что так, как он, уже никто не выражается.
— У тебя слишком хороший слух, — сердито сказала Эмма.
— Что поделаешь. Так что, он за тобой волочится? А ты, наверное, по доброте душевной медлишь дать ему от ворот поворот?
— Во-первых, это не твое дело. Во-вторых, вернись на свое место. И, в-третьих, Чак чудесный человек и он мне нравится.
— Ни за что в это не поверю! — нарочно «не услышав» первые две фразы, сказал Питер.
— Уйди! — рассвирепев, прорычала Эмма, теряя терпение.
Боже, дай мне сил! — взмолилась она, не очень-то веря, впрочем, в действенность своей молитвы. Ведь, судя по всему, Питер Лейден послан ей в наказание за ее грехи.
— Ну как торт? Нравится? — уже, наверное, в пятый раз спросил Чак, с горящими глазами наблюдая, как Эмма ест.
От его взгляда у нее пропал аппетит. Эмма едва не подавилась, заметив, что Чак провожает глазами каждый кусочек, который она отправляет себе в рот.
— Очень вкусно, — пробормотала она, глотая торт, не пережевывая.
— Принести тебе еще?
— Нет! — выкрикнула Эмма, и брови Чак взметнулись вверх от удивления. — Я… вообще-то я на диете.
— О, милая моя, тебе совсем не надо худеть! — с нежностью произнес Чак. — У тебя отличная фигура!