собой подданных: стал сурово наказывать доносчиков, помиловал обвиняемых в оскорблении величества, старался снискать расположение народа роскошными постройками и играми.
При нем был открыт амфитеатр Колизей, построены водопроводы и термы[42], получившие его имя. По случаю освящения Колизея во время празднеств, продолжавшихся сто дней, были убиты тысячи диких зверей и множество гладиаторов. Постройки и игры потребовали громадных издержек, быстро поглощавших средства, накопленные при скупом Веспасиане.
Триумфальная арка Тита. Гравюра Д. Пиранези
Значительные средства ушли также на помощь пострадавшим от общественных бедствий: большой пожар истребил много частных и общественных зданий в Риме, в Кампании большие убытки причинило знаменитое извержение Везувия (24 августа 79 года), с 77 года в государстве свирепствовала чума.
Смерть застала Тита внезапно. Отпраздновав окончание строительства Колизея, он отправился в свое сабинское имение. На первой же стоянке он почувствовал горячку. Дальше его несли в носилках. Скончался он 13 сентября 81 года на той же вилле, что и его отец, на сорок втором году жизни, спустя два года после того, как стал императором.
Триумфальная арка Тита сегодня
Когда об этом стало известно, весь народ плакал о нем, как о родном. Он был женат два раза и от второй жены Марции Фурниллы имел дочь. Преемником его стал младший брат Домициан.
Голос народа назвал Тита «любовью и утешением человеческого рода», хотя поведение его до смерти отца дает основание относиться к нему недоверчиво. Возможно, что кратковременность его правления не дала возможности вполне проявиться его характеру, очевидно не столь уж кроткому, если, как утверждает Светоний, некоторые предсказывали при Веспасиане, что Тит будет «вторым Нероном». Впоследствии поэт Авзоний также заключил, что Тит был «осчастливлен краткостью своего царствования».
Пленные евреи из Иудеи. Арка Тита
Тем не менее годы правления Тита характеризуются согласием между сенатом и императором. Сенаторская традиция считает его одним из лучших императоров, а Светоний пишет: «Вспомнив, что за весь день он не совершил ни одного благодеяния, Тит воскликнул: „Друзья, я потерял день!“ Когда однажды против него составили заговор два представителя высшего сословия, причем признавшиеся в задуманном преступлении, он обратился к ним с увещанием, потом повел их на бой гладиаторов. Приказал сесть по обе стороны от себя; взял у одного из гладиаторов меч, дал его в руки и тому и другому, а затем сказал: „Видите ли вы теперь, что власть дается от судьбы, и тщетны бывают попытки совершить преступление в надежде захватить ее или из страха ее потерять“».
Последние слова Тита были: «Лишь одно я сделал неправильно…»
Домициан
Даты жизни
51–96
Даты правления
81–96
Тит Флавий Домициан — второй сын Веспасиана и Флавии Домициллы Старшей, родился в 51 году. Домициан, став императором, возжелал славы завоевателя-триумфатора, как у Тита. И продолжил завоевание земель между верховьями Рейна и Дуная. Для создания плацдармов против нападений германских племен началось строительство военных дорог и укреплений. Штаб Домициана разместился в современном Майнце. Для борьбы с перешедшими в наступление хаттами[43] было задействовано семь легионов и вспомогательный контингент. Детали кампании неизвестны, но, когда хатты перешли к излюбленной тактике атак из горных лесов, Домициан приказал возвести фортификационный рубеж длиной 177,5 километра и добился блокирования хаттов на местах. Правобережные рейнские области попали под полный римский контроль.
В ознаменование побед Домициан принял титул Германика как покорителя Германии. С этого времени он облачался в парадные одеяния полководца-победителя и приходил в них даже на заседания сената.
Следующей честолюбивой целью Домициана была Дакия[44]. В 88 году его войска одержали там окончательную победу. Домициан отметил этот успех триумфом.
Статуя Домициана в Ватикане
Домициан много времени проводил со своими солдатами, и они любили его. Однако для управления их начальниками-центурионами[45] ему пришлось учредить новую армейскую кадровую службу. Что помогало императору принимать решения о персональных назначениях на любую должность, а также о поощрениях и перемещениях. Даже Светоний, описывающий Домициана монстром, признал, что «столичных магнатов и наместников провинций он держал в узде так крепко, что никогда еще они не были более честными или справедливыми». Как заметил историк Древнего Рима Теодор Моммзен, Домициан был одним из лучших управленцев, когда-либо возглавлявших империю.
Домициан. Бюст из музея Капитолия в Риме
Тем не менее его правление отличалось жестокостью и репрессиями. Вновь в самых ужасных своих проявлениях возродился закон о государственной измене, а императорские шпионы и доносчики сеяли горе в стране. Светоний подсчитал, что только из числа бывших консулов жертвами стали не менее двенадцати человек. Большое недовольство в обществе вызвала расправа с уважаемыми в Риме людьми — консулом Флавием Клементом и его женой Флавией Домициллой Младшей. Возможно, истинной причиной их гибели оказались их сыновья, которых император хотел убрать со сцены, поскольку по крови они могли рассчитывать на наследование трона. По-видимому, юношей убили.
Заговоры быстро росли и раскрывались, и некоторые из них, несомненно, были реальными, а не выдуманными. Как верно заметил сам Домициан, ирония судьбы императора заключается в том, что никто не верит в истории о покушениях на его жизнь, пока одно из них не увенчается успехом.
Воспаленная подозрительность сочеталась с распущенностью нравов, извращениями. Домициан был хладнокровен и жесток: говорили, он любил развлекаться, ловя мух и протыкая их острием грифеля. Ему очень нравились гладиаторские бои женщин с карликами. Светоний писал, что Домициан без меры предавался сексуальным развлечениям, которые называл постельной борьбой. Он совратил Флавию Юлию, дочь своего брата Тита. И она умерла в результате аборта, к которому ее принудил Домициан. Эта связь с Юлией, возможно, стала одной из причин, подтолкнувших его жену Домицию к окончательному решению о том, что ее муж должен умереть.
Домициан практически порвал связи с правящим классом Рима. Он любил подчеркнуть, что является абсолютным монархом, относился к сенаторам с пренебрежением и одновременно с возрастающей подозрительностью.
В такой атмосфере перспектива реального убийства Домициана становилась неотвратимой. Важнейшей фигурой в заговоре была его жена Домиция. По свидетельству Светония, Домициана убил Стефан, управляющий его жены. Притворившись, будто у него болит левая рука, он несколько дней ходил, обматывая ее в шерстяной платок, а к назначенному сроку спрятал в ней кинжал. Обещав раскрыть заговор, он был допущен к императору; пока тот в недоумении читал