Читать интересную книгу Жрец богини Лу. Дилогия (СИ) - Якубович Александр

Постоялый двор нашли достаточно быстро. Встретил нас темный общий зал с затоптанным грязным полом и хмурый усатый мужик за стойкой. Видимо, владелец. На мой вопрос о комнате и еде ответил быстро: коморка на одного — половина медью, на троих — по трешке с носа, то есть целый серебряный. Переночевать на сеновале — пять медных с человека. Одна порция горячей похлебки без мяса и кусок лепешки — три медных, с парой маленьких кусочков мяса — пять. Каша еще три медяка, пиво по два, а кувшин молодого вина — медная половина. Было и хорошее вино, по два серебряных за кувшин, но о нем, понятное дело, я даже не думал.

Я быстро считал в уме. Так, даже если заселиться в одну комнату, то получается серебряный в день. Плюс два раза в день еда, утром — похлебка на мясе и каша, а вечером — просто каша, да по кружке пива на каждый прием пищи. Это получается еще по медной половине на человека, то есть полтора серебряных в сутки. Итого выходит, при довольно скудном питании, ведь надежды на большие порции не было, с проживанием и столом выходит две с половиной серебряные монеты в день.

Я только в уме присвистнул. Казалось бы, так удачно проданный старьевщику швейцарский мультитул, который принес мне почти половину золотого и другой нож, позволит протянуть нам на этом постоялом дворе буквально пять-шесть дней. Я ожидал более низкие цены, учитывая, что за пару медяков в деревне, по дороге сюда, Илий прикупил нормальных таких овощей, из которых, с добавлением моей солонины, мы дважды варили полный котелок супа на троих.

Видя мою растерянность и готовность выложить пару серебра за ближайший день проживания, старый жрец внезапно схватил меня за руку и немного оттащил в сторону.

— Антон, слушай сюда, ты что делать собрался? — Прямо спросил меня старик, глядя мне в глаза. — Полтора серебра слишком много, по миру пойдем.

Когда речь зашла об экономии финансов, дед преобразился. Во взгляде уверенность, плечи выпрямил, смотрит прямо. Боец, орел и комсомолец, нечего сказать.

— Э-э-э… — Только и протянул я в ответ, демонстративно почесывая затылок, — а есть варианты?

— Конечно есть, — кивнул мне жрец, — бери нашей госпоже комнату за половину и столование один раз в день, вечером, просто похлебка. Воды тебе и так дадут. А сами будем на сеновале ночевать, в конюшне. Это выйдет…

Я не дал жрецу закончить.

— Выйдет на пол серебряного кло меньше, да.

— А это еще плюс несколько дней. Еды можно за пару медяков на рынке купить, чуть что, в деревню сходим какую. За это время ты же решишь, что делаем дальше? — Жрец внимательно на меня посмотрел, пытаясь найти на моем лице следы уверенности в завтрашнем дне.

Завтрашнее дно не сулило ничего хорошего, но эти мысли я оставил не озвученными. Просто кивнул в ответ и рассчитался с трактирщиком по озвученному жрецом плану.

Уже вечерело, так что пока мы разложили наши вещи в коморке Лу, которая гордо именовалась хозяином двора комнатой, пришло время ужина.

Похлебка была более-менее, а вот лепешка к ней — абсолютно жесткая и безвкусная. Но и то пища. Чувство насыщения пришло достаточно быстро. Вообще, после нашего недельного перехода я заметил, что начал довольствоваться малым, хотя там, дома, мне этой миски хватило бы на пару часов, так, пару раз ложку поднять. Тут же метаболизм, видимо, перестроился, так что я чувствовал — голод мне грозит только утром.

Перед сном зашел на задний двор, поплескался в бочке. Как справедливо заметил хозяин, баня только на шестой или седьмой день, в конце недели, когда народ выбирается в люди и поторговать. Сегодня же был только третий день, так что единственный вариант смыть с себя грязь — бочка с дождевой водой на заднем дворе. Дождей не было несколько недель, так что емкость была пустой, о чем мне и сообщили. Трактирщик предложил мне помощь своего младшего, который за медяк натаскает мне ведрами воды из колодца, от чего я отказался. Руки-ноги есть, сам донесу.

Свое решение я проклял уже на десятой ходке. Ведра были маленькие, литров на шесть, и дико неудобные, как и сам колодец. Или тут просто сноровка нужна? Кое-как набрав воды, помылся, простирнул брюки и белье, переодевшись в джинсы. Майку тоже прополоскал, справедливо рассудив, что за ночь она просохнет, а сам накинул на влажную спину куртку. Сейчас, после водных процедур, надо будет занести рюкзак с вещами к Лу, а потом — спать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Не успел я закончить, как из-за угла появилась богиня и потребовала натаскать ей воды. Было видно, как Лу некомфортно в человеческом теле, хотя как мне казалось, она вообще не потела и всегда выглядела неприлично свежо и бодро. Но, видимо, и ей надо было смыть с себя дорожную пыль и грязь.

Чертыхаясь, сделал еще четыре ходки к колодцу, после чего Лу прогнала меня прочь и начала собственные банные процедуры. Ну и ладно, не очень то и хотелось смотреть на полуобнаженное молодое тело… О чем это я? Занести вещи наверх и к Илию на конюшню, спать.

Последующие дни слились в один большой забег. Никому подсобник, который ничего не смыслил в мастерстве, был не нужен, так что с быстрым поиском работы я обломился. А денег становилось все меньше и меньше. Еще серебряный ушел на продукты на рынке, которые мы держали у той же Лу в комнате, бессовестно используя ее помещение, как кладовку.

Богиня со мной почти не разговаривала, но я видел, как все более и более хмурой она становилась.

На четвертый день мне повезло и рано утром я перехватил халтуру по разгрузке телеги, за которую мне посулили медную половину и покормить обедом. Правда, не обошлось без конфликта. Оказывается, я отбил заработок у деревенского парня, который постоянно опаздывал и приходил слишком поздно, чем вызывал недовольство лавочника. Так что, наняв меня, торговец решил увальня проучить.

Парень только зло зыркнул, на что я просто пожал плечами, мол, кто первый встал, того и тапки. Надо быть порасторопнее.

Работа была не сахар, но справился я как раз к обеду. Чувствуя в чем-то даже приятную, трудовую ломоту в плечах и пояснице, я жадно ел горячую похлебку с мягким куском хлеба, стараясь в процессе не обжечь губы и рот. Довольный и сытый, получил расчет у лавочника, который остался доволен как моей молчаливостью, так и скоростью труда. Он же, кстати, предложил заглянуть ровно через неделю — тогда должны прийти бочонки с пивом, пара мешков муки и прочие тяжести, и от моих оперативно-молчаливых услуг он бы не отказался. Работа обещала быть посложнее, чем сегодня, так что сторговались на девятнадцать медных и попрощались почти тепло.

Знал бы я, что все так сложится — обошел бы лавку боком. Довольный и сытый, зная, что уже на один день следующей недели работой я обеспечен, а значит, в тот день я точно буду есть и заработаю что-нибудь для старика и своей богини, мне дорогу перегородили трое молодчиков. Один из них был как раз тем деревенским, у которого я отбил сегодня заработок, а двое других, судя по всему — его знакомцы.

Парни уже успели подлиться пивом, элем или молодым вином, судя по раскрасневшимся лицам, но то, что встреча с ними не сулила для меня ничего хорошего, было понятно сразу. Я далеко не боец. Даже против трех горожан из моего мира шансов у меня было немного, а передо мной стояло трое крепких деревенских парней средневековья, у которых из всех развлечений в жизни — пить пиво, украдкой пытаться залезть под юбку девице и бить друг другу рожи.

Отметилили меня знатно, скажу я вам. Ни о каких разговорах даже не думали, всем все было понятно, так что меня просто начали бить втроем. Убегать я даже не пытался — куда тут убежишь? Кому пожалуешься? Решает ли местная дружина-стража такие вопросы и есть ли тут острог для охлаждения буйных голов, я тоже был не в курсе, так что пришлось стоически терпеть. В какой-то момент меня повалили на землю и в ход пошли ноги. Я изо всех сил прикрывал руками лицо, старался не слишком подставлять почки и вообще, был больше похож на жука, которого перевернули на спину.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Когда избиение прекратилось, я почувствовал, как кто-то шарит по моим карманам. Неизвестный выудил все заработанное за сегодня, плюс пару медяков, которые всегда были у меня при себе в качестве мелочи «на развод».