— И кто поставил тебя здесь карателем? — прищурился старик.
— Я сам назначил себя на эту должность, — ответил Ширкух. — И раз до сих пор никто не оспорил этого моего права, я остаюсь при своем.
— А, — промолвил старик и склонил голову набок, рассматривая Ширкуха так, словно тот изрядно его позабавил.
Ширкух вдруг покраснел от гнева. Он понял, что путник попросту издевается над ним. Испустив яростный боевой клич, он выхватил саблю и помчался прямо на старика. Разбойник замахнулся, намереваясь снести старцу голову и покончить с ним раз и навсегда, но старик ловко отскочил. Казалось, он не перепрыгнул, а перелетел с бархана на бархан. В лунном свете блеснуло лезвие, и маленький метательный кинжал вонзился Ширкуху в щеку.
Разбойник взвыл и развернул коня. Он снова помчался в атаку на упрямого старика. И снова тот успел увернуться, поднырнув под живот коня и выскочив с другой стороны. Второй крохотный метательный кинжальчик воткнулся в плечо Ширкуха. Третий, брошенный почти мгновенно вслед за вторым, пронзил ладонь разбойника, и тот выронил саблю.
Одним стремительным броском старик метнулся к упавшей сабле и наступил на нее.
— Ты побежден, — обратился он к разбойнику. Тон старика был суровым, взгляд — пронзительным. Теперь Ширкух поразился тому, как мог не замечать властной осанки старца. Совершенно очевидно, этот человек привык повелевать другими.
«Может быть, это маг, — в ужасе подумал разбойник. — Как я мог так ошибиться? Но откуда в нашей пустыне маг? Здесь они не встречаются просто потому, что здесь нет ничего интересного… ничего интересного для магов».
Впрочем, разбойник счел за благо промолчать.
— Так ты признаешь мою победу? — осведомился старик.
— Да, — хрипло кивнул разбойник.
Старик безжалостно выдернул свои кинжалы из тела покорившегося ему пленника. Тот лишь вскрикивал при каждом новом рывке, а затем обмяк на песке у ног старика.
— Очень разумно, Ширкух, — сказал старик. — Потому что если бы ты не согласился подчиниться мне, пришлось бы убить тебя и искать кого-нибудь другого.
— Да, — тупо повторил разбойник.
Старик ударил его по лицу.
— Приди в себя! Мне не нужны слуги, которые ничего бы не соображали и только твердили «да, господин!» Если бы я захотел завести таких, я купил бы на рынке десяток глупых рабов… Мне нужен хищник, но хищник прирученный, преданный лично мне.
— Я готов, — сказал Ширкух.
— Отлично! — воскликнул старик. — А теперь слушай, что ты должен сделать. Через пару дней на этом самом месте появится одна женщина.
— Женщина?
— Да. Не перебивай. Тебе под силу справиться с женщиной? — презрительно осведомился старик. — Потому что меня ты одолеть не смог. Сумеешь победить хотя бы женщину?
— Полагаю, да… Если только она не пользуется какими-нибудь магическими штучками…
— То, чем пользовался я, тоже не было «магическими штучками», как ты выражаешься, — поморщился старик. — Самые обыкновенные кинжалы, только брошенные умелой рукой и попавшие в цель. Кстати, я один раз промахнулся. Не веришь?
Он наклонился и поднял с земли маленький кинжальчик.
— Хотел отсечь тебе ухо, да промазал. — Старик улыбнулся с обезоруживающей простотой, но Ширкух не ответил на эту улыбку. Он просто ждал, что воспоследует дальше. Из всего, что разбойник успел увидеть, он понял: старик далеко не так стар и слаб, как кажется, и совершенно явно представляет собой не то, чем видится стороннему наблюдателю.
— Слушай меня внимательно, — продолжал старик. — Ты должен находиться на этом самом месте еще два дня. Понятно? Никуда не отлучайся. Надеюсь, воды у тебя довольно. Жди. Через два дня она здесь появится — эта самая женщина. Она будет одета приблизительно так же, как и я. Может быть, вместо нижней рубахи на ней будут штаны — в таком случае, они будут похожи на шаровары, только гораздо короче. Потрогай шелк, из которого сделаны мои рубахи. Потрогай, не бойся.
Разбойник протянул дрожащую руку и осторожно коснулся кончиками пальцев халата своего собеседника. Шелк был на ощупь очень плотным и прохладным. Разбойник быстро отдернул руку, как будто обжегся.
Старик с насмешливым любопытством наблюдал за ним.
— Ну как?
— Никогда такого не видел, — признался Ширкух. — Наверное, этот халат стоит целого состояния. Можно купить целую деревню.
Он даже облизнулся, произнося это. Старик рассмеялся.
— Люблю простые человеческие чувства в их откровенных проявлениях! Даже трясясь от страха за свою никчемную жизнь, ты не перестаешь быть алчным.
— Алчность — моя натура, — не стал спорить Ширкух. — Может быть, я жив до cиx пор именно благодаря этому своему качеству.
Старик хмыкнул.
— Что ж, будем надеяться, что ты прав… Теперь запоминай. Через два дня здесь появится дама в шелках. Знаю, у такого негодяя, как ты, сразу возникнет мысль переспать с нею, а потом продать ее в какой-нибудь богатый гарем. Ты сразу оцепишь ее красоту: бледное лицо, большие черные глаза… К тому же она очень нежная, и с первого взгляда видно, что она получила отменное воспитание. Все это так, и все же воздержись от искушения. Ты должен убить ее.
— Убить? — вскрикнул Ширкух.
— Именно так… Надеюсь, твоих жалких сил хватит па то, чтобы справиться с женщиной.
— Я не намерен обсуждать такие вещи, — выпрямился Ширкух. Его лицо приняло обиженное выражение.
Старик опять рассмеялся.
— Ты не одолел седого человека, который годится тебе в деды… Возможно, женщина также будет представлять для тебя трудность. Кстати, велика вероятность того, что она будет верхом нa одном звере, который покажется тебе диковинным. Этот зверь немного похож на верблюда, хотя на самом деле совершенно верблюдом не является. У него длинная шея… Чрезмерно длинная. Понял?
Ширкух кивнул. Все происходящее вдруг начало казаться ему сном.
Старик как будто читал его мысли.
— Тебе, наверное, думается: уж не сон ли все это? — спросил он. И добавил: — Но это все происходит наяву. И я — гоже реален, а доказательством пусть послужит тебе вот это.
И он, сняв с пояса, бросил Ширкуху кошелек. Разбойник схватил маленький мешочек, поймав его на лету, дернул кожаные завязки и высыпал на ладонь горстку золотых монет странной треугольной формы. Старик наблюдал за ним с насмешливым любопытством.
— Это очень большие деньги, — заметил старик.
Разбойник быстро попробовал монету на зуб и прошептал:
— Золото!
— Чистейшее золото, — подхватил старик. — И я дам тебе в десять раз больше после того, как увижу голову той женщины.